Особый прием Гурова
Шрифт:
– Ну, извините, – развел руками Володя.
– Бог простит! – буркнул эксперт и посоветовал: – Вы, перед тем как с людьми встречаться, себя в порядок приведите.
– Да я вроде… – еще раз оглядывая себя, начал Никитин, но эксперт перебил его:
– В зеркало посмотрите, – и кивнул в сторону шкафа.
Володя подошел и почувствовал, как заливается краской: ладно бы небритая заспанная физиономии и воспаленные глаза, так плюс ко всему этому у него прямо на лбу красовался отпечаток большой канцелярской скрепки. Смущенно поблагодарив эксперта, Володя выскочил за дверь и рванул прямиком в гостиницу.
К счастью, Гуров уже проснулся и теперь просто валялся на кровати, строя
– Вижу, что работал в поте лица и даже лицом! А что привести себя в порядок решил, хвалю, потому что представитель столичного сыска в любое время суток должен быть бодр и свеж, как юный огурец! Грязное бельишко в ванной в пакет положи – горничная постирает.
– Ага! – только и смог сказать на это Володя.
Приведя себя в авральном темпе в порядок – ему не терпелось вернуться к работе, он уже собрался уходить, когда Лев, по-прежнему блаженствовавший в постели, остановил его:
– Завтракают здесь, как я выяснил, в ресторане, и настоятельно советую тебе хорошенько подзаправиться, а то вид у тебя утомленный. – И, повернувшись на бок, начал тихонько напевать: – «Утомленное солнце нежно с морем прощалось…»
Никитин не понимал, почему Гуров ведет себя так, словно на отдых приехал, но был твердо уверен в том, что всегда знает, что делает, а значит, так и надо. Вернувшись в управление, но даже не заглянув в свой кабинет, Володя сразу направился к Косте – впечатление было такое, что и тот, и все остальные оттуда никуда и не уходили.
– Новости есть? – с порога спросил он.
– Сейчас всех соберу, и расскажем, – пообещал Константин и куда-то позвонил по внутреннему.
Народ быстро собрался, и люди начали отчитываться.
– В распечатке телефонных номеров, что с сотового, что с домашнего, – ничего подозрительного: аптеки, поликлиника, больница, работа, друзья, сослуживцы, жена, дети, и все в том же духе. Когда жена от него ушла, он стал на мобильники детям звонить, но вскоре разговоры эти стали просто неприлично короткими.
– То есть дети не хотели с ним больше общаться – оно и понятно! Новый папочка с деньгами им больше понравился! – заметил Володя.
– А вот с тех пор, как его Поляков выгнал, телефоны вообще молчали, оба! Ни он никому не звонил, ни ему! – сказал один из оперов, кладя перед Володей несколько листков бумаги. – Хотя нет, один звонок был, но это из нашей сотовой компании – видимо, предупреждали, что он абонентскую плату вовремя не внес, и его отключить могут. Кстати, через несколько дней и отключили.
– По дому тоже ничего интересного, кроме того, что квартиру он продал через дарственную: и быстро, и хлопот никаких – она же ему в наследство от матери осталась, и он был ее единоличным владельцем. Правда, она с обременением была, поскольку там его жена с детьми прописанными оставались, но это не такая уж большая проблема. Значит, возвращаться он не собирался.
– Потому что не к кому, – ответил Володя и пересказал им свой вчерашний разговор с гвардейцами.
– Ну, тогда понятно, – сказал опер и продолжил: – С тех пор как от него жена ушла, соседки, которые его всю жизнь знают, за него опасаться начали, вот и присматривали, а от наших бдительных старушек ничего не скроется. А уж как его из гвардии турнули и он запил, тут они вообще с него глаз не спускали, жалели и подкармливали. Так вот, никто к нему не приходил, кроме друга его, которого они хорошо знают, да и то только в самом начале и ненадолго, а потом – никого. А у Зайцева появилась только одна дорога – от дома до магазина и обратно. Денег у него не было совсем, и он начал даже вещи по соседям распродавать. Они очень боялись, что он в
– Он в Москву уехал, – добавил третий. – Я в кассах выяснил.
– Но если к нему никто не приходил и никто ему не звонил, у нас остается только магазин, – заметил Никитин. – А что касается того, что ему никто не звонил, то заказчик мог ему специально дать телефон для связи с ним.
– С магазином тоже глухо – он же в соседнем доме находится. Я со всеми продавщицами поговорил, так вот, никто с Зайцевым познакомиться не пытался и в собутыльники не набивался.
– Значит, судя по тому, что проститутка Катя сбежала, она их как-то и свела, – предположил Никитин. – Только как? Кстати, ее нашли?
– Да, вытрясли мы из ее матери адрес дальней родни в деревне, куда она уехала, – ответили ему. – За ней уже поехали.
– Она как-то объяснила, почему решила сбежать? – поинтересовался Володя.
– Сказала, что решила новую жизнь начать там, где ее никто не знает.
– Врет! – убежденно заявил Костя.
– Сам знаю, – вздохнул Никитин. – Что она собой представляет?
– Девка она красивая, только беспутная и шалая. Кстати, мать у нее такая же была – отца-то у Катьки нет. Но, судя по отзывам, профессионалка классная!
– Значит, у нее вполне может быть круг постоянных клиентов, – предположил Володя. – Нужно, чтобы кто-то пока поговорил с ее «коллегами по цеху» и выяснил, что это за мужики. Пользоваться услугами проституток в вашем городе, как я понял, не зазорно, так что и девицы имена своих клиентов вряд ли друг от друга скрывают. Конечно, это может быть и случайный клиент, но стала бы Катя с таким откровенничать?
– Вряд ли! – подумав, ответил один из оперов.
– Вот пусть кто-нибудь этим и займется. А когда ее привезут, нужно будет с ней аккуратно поговорить, хотя она сейчас напугана так, что вполне может замкнуться, и из нее слова не вытянешь. А теперь я буду вас дальше озадачивать! Как я понял, у вас в городе только два банка, вот и пишите запросы в оба – заказчик же должен был расплатиться с Зайцевым. Причем сумма, как я понимаю, там была немаленькая – дешевых операций в столице не делают. Вот пусть они и дадут нам список тех лиц, кто в течение последних шести месяцев снимал со своего счета крупные суммы денег или снимал не очень большие, но регулярно, чтобы не бросаться в глаза. Причем скажите им, что это нам нужно было еще вчера! С этими людьми следует побеседовать и выяснить, куда эти деньги делись.
– С Шишкиным проблем не будет, а на Сбербанк Порошин поднажмет! – заверил его Костя.
– Теперь дальше. Что нам дали эксперты? – спросил Володя и сам же ответил: – Человек, который в течение трех месяцев регулярно бывал возле вышки, мужчина. Рост 180–185 сантиметром, вес около восьмидесяти килограммов. В субботу на нем были итальянские мокасины, в которых, как мне сказали, полгорода ходит.
– Вот такие, что ли? – продемонстрировал один из оперов свой ботинок.
– Да! Но не думаю, что эта пара у него единственная, потому что курит он исключительно красные «Мальборо», то есть не бедствует. Но, при всем при этом, он воспользовался старой «Нивой» с лысыми покрышками. Скорее всего, у него есть и нормальная машина, да вот только по той дороге она не прошла бы. А теперь самое главное: у него или джинсы, или рубашка – родной «Wrangler»! Но не новый, даже очень не новый!