Особый склад ума
Шрифт:
— В той области, в которой я специализируюсь, это, конечно же, более чем справедливо.
— А чем вы занимаетесь, осмелюсь спросить?
— Я профессор психологии Массачусетского университета, и меня интересуют проблемы криминального поведения.
— Ага, как интересно. Так, стало быть, вы занимаетесь…
— Убийствами.
Старый учитель улыбнулся:
— Этим же занимался и ваш отец.
Джеффри весь подался вперед, и это движение как нельзя лучше передало тот оставшийся невысказанным вопрос, который он хотел бы задать.
Историк снова качнулся в кресле:
— Я и в самом деле никак не мог взять в толк, почему за все эти годы никто так и не пришел ко мне, чтобы начать задавать вопросы о Джеффри Митчелле. И по прошествии многих лет я уже начал и сам отчасти верить, что пресловутая автомобильная авария в самом деле имела место и миру все-таки
— Мой отец…
— Если бы вы захотели узнать все о смерти, если бы вас интересовали убийства, пытки, а также все те случаи, когда прорывается наружу самое темное, что есть в человеке, то вам следовало бы обращаться к нему. Вот в какой области он был непревзойденный знаток. Прямо-таки ходячая энциклопедия зла. Он знал про все: и про аутодафе, и про инквизицию, и про Влада Колосажателя,[76] и про истязания и казни первых христиан, и про жестокости Тамерлана, и про сжигание еретиков во время Столетней войны.[77] Он прекрасно знал все эти вещи. Хотите узнать, какую часть женской почки подкинул Джек Потрошитель властям, бросая им вызов? И об этом тоже следовало спрашивать у вашего отца. Он знал. Вас интересует, какое оружие предпочитал Билли Кид?[78] Это опять к нему. Он в курсе: револьвер «кольт» сорок пятого калибра, почти такой же, как изготовленный фирмой «Чартер армз» револьвер «бульдог» сорок четвертого, которым пользовался Дэвид Берковиц (псевдоним — Сын Сэма). Точная формула «Циклона Б»?[79] И это ваш отец мог тут же с ходу назвать. Как и температуру печей в крематориях Освенцима.[80] Сколько человек погибло в битве на Сомме[81] в первые мгновения после того, как был дан сигнал к атаке и солдаты покинули окопы? Он знал. Этнические чистки на территории бывшей Югославии? Немецкие лагеря смерти в Сербии?[82] Тутси и хуту[83] в Руанде? Мельчайшие подробности всех этих убийств так и слетали у него с языка. Он знал, сколько ударов кнутом требуется, чтобы отправить на тот свет человека, приговоренного к этому наказанию на царской каторге в дореволюционной России. И он знал, сколько времени падает нож гильотины. А говоря о ней, он мог еще с улыбочкой добавить, что месье Гильотен,[84] изобретатель этого устройства,[85] представив свое творение на суд французских властей, заверял их, что беспомощные жертвы его адской машины ничего не чувствуют, кроме, может быть, легкой щекотки в районе затылка. Он мог рассказать вам все это и еще гораздо больше того. — Старый учитель покашлял. — Если хотите узнать побольше о своем отце, вам надо побольше узнать о смерти.
Джеффри сделал легкий жест рукой, словно пытаясь разогнать некий душок, свойственный историческим фактам такого рода, витающий у него над головой:
— Он вызывал у вас чувство страха?
— Конечно. Как-то раз он хвастливо заявил мне, что история лучше, нежели что-либо другое, показывает, с какой легкостью можно убивать людей.
— Вы рассказали об этом полиции?
Учитель покачал головой:
— Что я мог им рассказать? Что их подозреваемый, по всей видимости, прекрасно знаком со всеми деталями жизни и смерти любого более или менее известного убийцы в человеческой истории? И что это смогло бы доказать?
— Возможно, они сумели бы воспользоваться этой информацией.
— Была убита девочка. Здесь допросили много людей, в том числе и вашего отца. Однако не его же одного. Пара других учителей, дворник, работник столовой и тренер школьной юниорской команды по лакроссу[86] тоже были допрошены. Подобно всем остальным, вашего отца отпустили без выдвижения против него каких-либо обвинений, потому что не обнаружили никаких свидетельствующих против него улик или доказательств. У них имелись одни только подозрения. Вскоре после этого он вдруг уволился. Через несколько недель пришла поразившая всех весть о его смерти. О его не внушающей доверия смерти — так бы я выразился. Но
Джеффри подумал, что наблюдается явная параллель между данным учебным заведением и тем штатом, на который он в данное время работает. В обоих цитатах считалось, что им вполне удалось отгородиться от окружающего их мира. И у обоих были проблемы с тем, как сохранить эту иллюзию.
— Вы, случайно, не могли бы вспомнить, что он сказал, когда увольнялся?
Мистер Мейнард кивнул и немного наклонился вперед:
— У меня было с ним две встречи. И я прекрасно их помню, даже несмотря на прошедшие с тех пор десятилетия. Историку, видите ли, необходимо иметь острый глаз, подмечающий и запоминающий все подробности, не меньше, чем журналисту, и хорошую память.
— Ну и?..
— Итак, я с ним встречался дважды. В первый раз вскоре после того, как его отпустили с допроса в полицейском участке. Мы с ним столкнулись нос к носу в местном ночном магазинчике, торгующем самыми необходимыми товарами, в котором оба делали какие-то покупки. Он и теперь работает. Расположен совсем недалеко от школы. Как выйдете за ворота, прямо по дороге, его трудно не заметить. Ну там, сами понимаете, сигареты, пресса, лимонад, молоко да еще кое-что из пищевых продуктов, преимущественно самое малосъедобное…
— Понятно.
— Вы знаете, он шутил. Сперва по поводу государственной лотереи, потом насчет полиции. Похоже, он ее ни во что не ставил. Не уверен, знаете ли вы об этом, но ваш отец, мистер Клейтон, отличался беззаботным нравом, беспечной и бесшабашной манерой общения с людьми, за которой, как мне думается, ему очень многое удавалось скрывать. И в первую очередь он прятал за ней свою любовь к аккуратности, точности и пунктуальности абсолютно во всем. В этом он чем-то был похож на ученого-естествоиспытателя. Он мог казаться забавным или застенчивым, однако в душе всегда оставался расчетливым и холодным. Ну, как вам такое, мистер Клейтон?
Джеффри ничего не ответил.
— Он был поистине страшный человек. В нем чувствовались отсутствие моральных устоев, какая-то тяга к распущенности. Нечто похотливое. И еще что-то от акулы. Хищное. Помнится, у меня еще долго мороз гулял по коже после того нашего ночного разговора. Это было все равно как поговорить с голодной лисой у самых дверей курятника и услышать от нее, что ничего страшного не произойдет и беспокоиться совершенно не стоит. Потом, неделю спустя, он внезапно нагрянул ко мне в кабинет. Совсем неожиданно. Едва поздоровавшись, он объявил, что со следующей недели увольняется. Без убедительного объяснения. Так, брякнул, что на него свалилось кое-какое наследство. Я спросил у него про полицию, но он лишь засмеялся и сказал, что не ожидает с ее стороны никаких возражений. Я спросил у него, чем он намеревается заняться, и он ответил — это я запомнил совершенно отчетливо, — что ему нужно отыскать кое-каких людей. Таковы были его слова. Они до сих пор звучат у меня в ушах, точно я услышал их только вчера. Нужно отыскать кое-каких людей. И у него при этом горели глаза, словно у настоящего охотника. Я принялся было расспрашивать его, но он резко повернулся и покинул мой кабинет. Когда я пошел его искать, выяснилось, что он уже ушел. Забрал все свои вещи из шкафов и книги с полок. Я позвонил ему, но телефон уже был отключен. На следующий день я заехал к нему сам, но дом уже был пуст, и на нем висело объявление «ПРОДАЕТСЯ». Одним словом, он исчез. И едва я успел как следует осознать его отсутствие, пришла весть о его смерти.
— Когда это случилось?
— Ну, думаю, нам повезло, потому что до рождественских каникул оставалась всего неделя, так что мы успели его заменить. Мы как раз устраивали собеседования с кандидатами на освободившееся место, когда услышали об аварии. Канун Нового года. Выпивка, превышение скорости… Все это, увы, не такая уж редкость. В ту ночь шел препротивный холодный дождь по всему Восточному побережью, и это вызвало целую серию подобных аварий. Так что та, в которую попал ваш отец, была одной из нескольких. По крайней мере, все подводило нас к тому, чтобы думать именно в этом направлении.