Осознание
Шрифт:
– Ольга Дмитриевна, я скорее обморок получу от сидения на одном месте! – возмутился Эдвард, – А вы меня даже укладываете еще!
– Я за ним присмотрю! – уверенно добавила Алиса, – Со мной он никуда не пропадет больше! Если понадобится, за ручку буду водить!
– Ладно, вас все равно не остановишь, я уже знаю, – вожатая даже спорить не стала, только разочарованно вздохнула, – Двачевская, тогда теперь на тебе вся ответственность за Эдварда. Если до конца смены опять куда-нибудь пропадет, то я знаю, с кого спрошу…
– Никуда он не пропадет, – усмехнулась Алиса, –
Из домика выходили уже всей компанией, продолжая болтать о каких-то пустяках или просто вспоминая, что случилось за эту смену. Как-то так оказалась, что Эдвард, идущий за руку с Алисой, оказался рядом с вожатой, видимо, решившей лично проводить их до столовой, чтобы снова никуда не пропали.
– Куда потом направишься? – вдруг спросила вожатая, чуть притормозив, чтобы идти плечо к плечу с ним. Он оторвался от Алисы, с которой разговаривал просто ни о чем, начав с того, что девушка настаивала, чтобы опирался на нее, но в ответ отказывался, говоря, что может идти нормально вполне самостоятельно.
– Наверное, репетировать потом, – он пожал плечами, – концерт уже завтра, а у нас еще не все готово. Будем наверстывать упущенное за вчерашний день.
– Я не об этом, – покачала головой вожатая, удивившись, что он сразу не понял вопрос, – После того, как смена закончится, что делать будешь? Доучиваться это понятно, всего-то один класс остался, а что после?
– Что именно вы спрашиваете? – Эдвард даже удивился, – Мои дальнейшие планы? Ольга Дмитриевна, я так далеко еще не загадывал.
– Странно, – вожатая усмехнулась, – Ты же все на несколько шагов вперед просчитываешь, а тут, значит, ничего не решил еще? На тебя как-то не похоже.
– Ольга Дмитриевна, значит, не настолько уж я все и просчитываю, – Эдвард пожал плечами, – Я не знаю даже, что именно со мной произойдет после этой смены. Может быть, придется сразу домой возвращаться, там у меня строго определенные планы, – честно признался, – Все распределено уже. Даже лишний раз вздохнуть не получится, а может быть, – тут он посмотрел на Алису, идущую рядом с ними и внимательно слушавшую весь разговор, – Может быть, после этой смены у меня начнется действительно новая жизнь. Тогда буду планы выстраивать по ходу, начиная от обучения и заканчивая своим местом в обществе. Я уже не раз сталкивался с тем, что любые планы оказываются более или менее надежными только до тех пор, пока действительно не столкнутся с реальностью.
– Может, ты и прав, – Ольга Дмитриевна пожала плечами, – А ты, Алиса? Что-нибудь решила для себя?
– В музыкальное поступать она будет, – опередил ее ответ Эдвард, заметив, что девушка смутилась, – Вы же знаете, у нее от природы талант к этому, грех будет его терять. Так ведь?
– Так, наверное, – Алиса отвела взгляд в сторону, а потом резко повернулась к Эдварду и с вызовом сказала, – А вот возьму, и поступлю. Музыкантом стану и свою группу сделаю!
– Обязательно! – Эдвард только улыбнулся и обнял девушку за
– Вот и хорошо, – вожатая тоже улыбнулась, – Эдвард, а ты не думаешь, что иметь хоть какие-то определенные устремления в будущем не так уж и плохо?
– Я бы сказал, что иметь будущее не так уж и плохо, – честно признался в ответ, не отпуская Алису, старательно делавшую вид, что ничего не происходит, – Каким бы они ни было.
– Опять ты какой-то пессимистичный, – вожатая неожиданно улыбнулась и зачем-то ткнула Эдварда кулачком в плечо, – даже сейчас, когда все хорошо, ты опять начинаешь думать о чем-то грустном. Не думаю, что Алисе понравится, если ты все время будешь ходить с такой постной физиономией.
– Постараюсь исправиться, – улыбнулся Эдвард. Подобное у него получалось гораздо проще, когда Алиса была рядом, и даже вопросы о будущем, с каким сам никак не мог определиться, не вызывали у него никакого отторжения, а мрачные мысли забывались как-то сами собой. Вожатая в ответ только покачала головой, после чего заспешила вперед, к столовой, где в отсутствие Слави и ее собственной персоны младшие группы снова организовали непонятную давку, в которой сами же в первую очередь и запутались.
Алиса уже привычно остановилась рядом с Эдвардом, ожидая, пока очередь рассосется, и сейчас уже никого не стеснялась, стоя с ним в обнимку. Конечно, ловили на себе взгляды толпившихся пионеров, что-то тут же начинавших обсуждать, но их мнение уже никого не волновало. Они двое уже были друг у друга, и остальное казалось слишком мелким на этом фоне. Счастье, колотившееся сейчас в груди у Эдварда, не могли омрачить даже мысли о том, что вскоре все это может закончиться, и жизнь пойдет совсем другим чередом. Пусть у него и оставалось всего лишь два дня, но хотя бы будет действительно счастлив все это время.
Не могла его расстроить даже еда в столовой, над которой повара снова особенно не колдовали. Картофельное пюре, больше похожее на склизкую массу, вкупе с котлетой и каким-то растительным гарниром, тот же овощной суп, что был и в первый день, и снова стакан горячего чая вместе со сдобной булкой. Эдвард, забирая свой поднос и усаживаясь на освободившийся столик вместе с Алисой, Славей и Ульяной, подумал, что успел пропустить уже несколько таких обедов, снова ввязавшись в те дела, каких в лагере быть и не должно. Зато сейчас можно радоваться если не самой еде, то той компании, какая сейчас была рядом с ним.
– У кого какие планы на вечер? – спросила Ульяна, размазывая свое картофельное пюре по краям тарелки и заодно старательно делая вид, что ест его, – Мне понравилось, как сейчас у Эда сидели…
– Мне тоже, – кивнула Славя, но потом посерьезнела, – только на вечер у нас у всех общелагерное мероприятие, – от этих слов Эдвард остановил ложку на середине пути, с удивлением посмотрев на девушку. Алиса и Ульяна поступили так же, и Славя только тяжело вздохнула, – Ладно, Эд, ему простительно, на линейке не был, но вы же двое… Или вы вожатую не слушали? Сегодня вечером идем в поход. Все старшие группы.