ОстанкиНО
Шрифт:
Гениального барда Матвея Рыло не менее гениальный олигарх положил в элитную наркологическую клинику под Парижем.
А сам вдруг запил! По черному!
Теперь в эту же Парижскую клинику его хочет положить дочурка.
Ведь тогда будет выгодно всем. Одним выстрелом – два жирных зайца!
То есть, она будет навещать сразу двоих, как она проведывает сейчас одного Матвея Рыло.
Она едет к нему в «Мерсе» с клюквенным соком и осетровой икрой, напевая бессмертную песенку «Солнышко моё».
– Молодец! С певцом разобрались.
– Служу Отчизне!
– Теперь, знаешь, кем займись? Виктором Тузиковым. Что же это такое, как ни включишь ящик, всюду он. И в ток-шоу, и в сериале, и в новостях. Интервью постоянно. Приглядись к парню.
Компромат № 8
Народный герой
Жизнь Виктора Тузикова была тусклой, как лампочка в сельской уборной. После увольнения из института Космической связи он принялся сочинять афоризмы. И мрачный его юмор оказался востребованным. Чеканные фразы с удовольствием печатали популярные газеты. За лучшую фразу года Виктор выиграл телевизор.
Но разве в этом радость после блистательных разработок для околоземных «Салюта» и «Мира»? Мизер!
Витя стал пить, якшаться с бомжами и проститутками. Порой, загрузившись, спал под грибочками в детских садах или на теплых трубах подвалов.
Судьба повернулась к Вите лицом, когда правительственные танки расстреливали российский парламент.
После дикого бодуна вылез из подвала у Белого дома и сразу оказался в эпицентре событий. Стреляли автоматчики и красавцы-танки. Всюду мелькали изящные бронежилеты ОМОНа.
Виктор Тузиков оказался единственным вольным гражданином в историческом месте.
Из подворотни на Виктора выскочил дежурный журналист с телекамерой на плече:
– Телекомпания Би-би-си! Ваше мнение о происходящем?
– Да иди ты! – отмахнулся похмельный Тузиков и ринулся прочь.
– Телевидение Си-эн-эн! – выпрыгнул на него чертом еще один журналист.
– Первый канал Италии! – оскалился в улыбке третий. – Что вы думаете?..
– Ничего не думаю! – возопил Витя. – Мне бы портвейна стакан! Трубы горят! На хер!
Виктор нырнул за угол.
Вслед ему зажужжали телекамеры и защелкали блицы фотоаппаратов.
На следующее утро фотографии Вити появились на первых полосах ведущих западных СМИ. Подписи были разные, но суть чеканней всего была выражена Би-би-си: «Святой отец спешит на защиту Белого дома».
Тузиков действительно напоминал святого отца: длинные седые космы, окладистая, сквозящая борода.
Публикации привлекли к Виктору внимание соответствующих органов. Его чуть не посадили в Матросскую тишину, как ярого сторонника контрреволюционных сил. Но за него вступилась вся мировая общественность, Тузикова оставили на свободе.
Кто-то в оппозиционной прессе назвал его народным героем.
Этот ярлык, как орден, прикипел намертво.
«Народный
От внезапной славы Витя маленько ошалел. Даже бросил с перепуга пить. Народный герой, всё-таки. А тут еще журналюги гуртом прут, телевизионщики, мать их, просят поделиться впечатлениями.
Успокоились только через полгода.
Подзабыли, как всё забывается в мире.
Витя же опять стал попивать портвешок и пописывать исполненные мрачной иронии фразы.
Следующий виток Витиной популярности последовал, когда провалилась улица напротив Государственной Думы.
Волею судеб Виктор Тузиков, с дешевым портвейном в кармане прогуливался именно там.
Над провалом на передних лапах повис рыжий пес. От ужаса он скулил, комья земли летели с кромки ямы.
Виктор обожал псов.
Он подскочил к бедолаге и вытащил его на поверхность.
Все это из окна снимал на телекамеру случайный свидетель, мечтающий попасть в передачу «Сам себе режиссер».
Буквально через час эта пленка была продана крупнейшему телевизионному агентству.
Поступок Тузикова комментировался так: «Человек с бородой патриарха первым оказался у провала, чтобы спасти четвероногого друга».
Поначалу это сообщение проскочило незаметно. Но когда кто-то из журналистов идентифицировал собачьего спасителя как народного героя, грудью вставшего на защиту Белого дома, в обществе началось невообразимое.
Тузикова стали сравнивать с Бэтменом и Робин Гудом.
Фотографии Вити появились на первых страницах обложек.
Интервьюеры выстраивались к нему в очередь.
«Да, что вы, братцы?» – криво улыбался Виктор, мозжечком чуя – это судьба.
Окончательный же триумф Тузиков ждал, когда он волею случая оказался у взорванной позднее многоэтажки.
Именно Виктор первым увидел двух кавказцев, заносящих в подвал мешки с гексагеном. Со слов афориста был составлен фоторобот злодеев, а год спустя они были пойманы.
Тут уж пресса вообще перестала скупиться на комплименты. Мелькали крупные заголовки газет: «Человек, спасший Россию», «Второе пришествие мессии», «Личность с печатью вечности».
Витину фотографию поместили на обложке «Times» и назвали человеком года. О Тузикове сочинялись оратории и мюзиклы. Снимались многосерийные фильмы. Его изображения носили на майках фанаты: развевающаяся седая борода, взгляд, устремленный в вечность.
Сам Президент России вечером как-то позвонил ему, спросил о здоровье, о нуждах.
Через день в Президентской администрации ему выдали ключи от роскошного особняка на Рублевском шоссе и автомобиля «Фольцваген-Гольф».
Вите бы радоваться, а он затосковал. Кончилась вольная жизнь. С портвешком в кармане больше не побродишь. В подвалах и под детскими грибочками не поспишь.