Остатки страха
Шрифт:
Я смотрел на происходившее и про себя молился – о ком? – о несчастном попугае, уже готовом клювом разрывать прутья решетки. Пожалуй, попугай действительно пробовал сделать это: он вцепился клювом в один из прутьев и несколько раз потянул его на себя, – но на металле не осталось
В бегавших по бетонному полу крысах тоже произошло изменение. Слишком заметное изменение! Они, как будто по приказу, собрались в кружок рядом с тем местом, куда должна была приземлиться клетка, и, замерев, уставили свои крошечные черные глазки на клетку – на попугая. Они совсем не шевелились – настолько любопытство заняло разум каждой твари.
Клетка стукнулась о бетонный пол – тонкий звук металла пронизал сгущенный воздух помещения.
Крысы запищали, а попугай начал подпрыгивать на месте, наверное, думая – если попугаи способны думать об опасности в такие тревожные моменты, – что смерть слишком близко, что еще недавно смерть была точкой на горизонте, идти/плыть/лететь до которой не меньше десятка лет, а теперь… она перед ним.
И тут я впервые услышал, как способны кричать попугаи. Возможно, что то было лишь продуктом моего больного воображения, но даже если так, тогда я обладал неплохими телекинетическими способностями, потому как от «крика попугая» встрепенулась каждая крыса. Каждая усатая тварь перестала пищать. Они (и снова – как будто по приказу!) сомкнулись друг с другом. Хвосты сплетались, черные глазки в моем больном воображении слились в один большой черный глаз, похожий на глаза ядовитых
Передо мной, помимо клетки с попугаем, стояла тварь, подобная тем, какие приходят к детям во снах и утягивают тех в вонючие подвалы. То было создание ночи и тьмы. Никакого гребаного света, только мрак, отчаяние, боль, страх и тому подобные демоны из мира мертвых, где вместо солнца – лик луны, скалящей клыки, а вместо крови – густая смола.
В одном из журналов я читал о таком явлении, как крысиный король. Это когда несколько крыс сплетаются хвостами (уж поверьте, не по собственному желанию), так что впоследствии не могут выбраться из собственной ловушки. В конечном итоге, за неимением еды и воды, а также способности передвижения в таких условиях (только представьте, из десяти созданий каждая стремится в свою сторону, ведь возможности договориться у них нет!), они погибают… Конечно, некоторые становятся каннибалами и пожирают себе подобных (соседей), однако и с таким образом жизни долго не протянешь.
И в тот чертовски ужасный день передо мной стояла именно такая тварь, только она была куда больших размеров и с одним-единственным глазом, почему-то уставившимся на меня.
«Конечно! Такая жуть не наестся попугаем – ей подавай меня!» – промелькнуло в моей голове, и паника сковала мое тело.
Но монстр отвернулся к попугаю. Тот застыл, не веря, по-видимому, в возможность такого перевоплощения со стороны десятка или двух десятков крыс.
Конец ознакомительного фрагмента.