Остатки
Шрифт:
Джанет вышла из лазарета и прошла обратно в лабораторию, огибая множество коробок, сосудов и аппаратов.
Обессилено упав в кресло, она спрятала лицо в ладонях и тихо заплакала.
– Жив, – сквозь слезы шептала она снова и снова.
В моей комнате стояла мертвая тишина. Как всегда. Так непривычно и настораживающее. После нескончаемого шума и напряжения в течение нескольких суток, тишина давит. Полная изоляция от всех. Мне всегда было здесь хорошо. Одному. Здесь я мог думать. Здесь мне никто не
Вообще каждая комната была полностью звуконепроницаема. Поэтому стучать бесполезно. Просто звонили в комнату..
Свободно вздохнув, упал на кровать, свесив ноги. Мягкий матрас был таким большим и толстым, что я тонул в нем. Простынь, одеяло и подушки слегка подпрыгнули.
– Наконец! – тихо сказал я, боясь нарушить тишину.
Так и уснул в море белья, пахнущего сочетанием роз, цветов апельсина, ландыша и еще парочкой успокаивающих цветов. У меня были проблемы со сном, и Джанет нашла способ. Так как я не любил лекарства, она предложила альтернативу с цветами. Запах был дурманящим и прекрасно успокаивал.
В голове сразу возник образ поля, с пожелтевшей высокой травой, медленно колыхавшейся под ветром. Зелень то пропускала свет, то закрывала от его жарких лучиков.
Шум сухих листьев, оторванных от родного места.
Журчанье воды, все время спешащей куда-то.
Ветер, плывущий так медленно, что быстро прогревался палящим солнцем, и уже теплый поток воздуха ласкал лицо.
Медленно открыл глаза. Картина сразу же оборвалась, унося за собой и поле, и траву, и лучи.
Ночь. Холодный лунный свет, превращавший все под своим светом в цвет металла с нотками монохромности. Я почувствовал небольшой теплый сквозняк. Легкие тюлевые белые занавески слегка колыхались.
– Заспался… – зевнул и потер глаза. Хорошо потянулся, разминая затекшие мышцы.
– Будешь так долго спать, голова начнет болеть. Соня, – послышался саркастический полушепот.
Я дернулся. Твою мать.
Нико стоял у окна и смотрел на улицу. Его обычное лицо. Чуть бесноватая улыбка. Двумя пальцами он отодвинул занавеску и осматривал улицу. Лунный свет обволакивал его, оставляя длинную тень позади. Мальчик весь в бинтах. Стоять ему было тяжеловато, и он слегка покачивался. Одна рука была согнута в локте и перевязана. Нико был в одних брюках, на низкой талии. Косточки бедер красиво торчали. Показывался легкий пресс. Перевязанная грудь.
– Что ты здесь делаешь? – прошипел я, не догоняя, как он сюда вообще попал.
– Хотел сказать тебе… спасибо, – повернулся ко мне. Впервые я увидел на его лице мягкую благодарную улыбку. Ни злорадства, ни насмешки, ни колкого льда. Лицо приняло неестественно теплые черты. Даже представить себе не мог, что у него в запасе есть такая обезоруживающая маска.
– Ты сейчас в таком состоянии. Тебе нужно лежать, – это единственное, что я смог выдавить.
– Может и так, – хмыкнул он, пожав
– Иди и ложись обратно. И вообще, нечего тебе делать в моей комнате поздно ночью. Давно торчишь здесь? Кто тебе вообще разрешал входить? У тебя что, отсутствует элементарный инстинкт самосохранения?
Правильно. Не фиг расслабляться. Я на его очередную удочку не попаду. Если думает, что я, как последний простак, поведусь на его уловки, то сильно ошибается. Вечно у него в голове адские планы наготове. Вдруг подскочит и натянет пакет на голову, обмотав скотчем?
– Нет. Где-то с час. Может чуть меньше. Окошко надо закрывать, чтоб не пробрались, – отвечал он на поставленные вопросы – Наблюдал за тобой, пока ты спал… Знаешь, ты очень милый во сне. А на людях весь из себя такой бэд бой.
– Пошел вон, – указал на дверь.
– Уже ухожу, – снова этот странное презрительно фырканье. Как будто он видит меня насквозь, и разочаровывается, что не говорю с ним начистоту и скрываю настоящее лицо под маской грубости и безразличности. Нико уже давно увидел мою сентиментальность. Проблема в том, что парень видел слабость, просыпающуюся к нему… Надо завязывать с быстрыми связями.
Вот только вместо двери, Нико подошел и сел сверху.
Меня от такой наглости окончательно переклинило. Нет, ну это вообще нормально? Какой человек в своем уме будет такое делать?
Закрыв глаза, наклонился ко мне и слегка коснулся губами. Как капля холодной ключевой воды. Легкий, прохладный, чистый и невинный поцелуй. Просто еле коснулся губами. Кто-то очень нарывается. Ну о-о-о-очень сильно. Затем наглец отстранился всего на пару сантиметров, и провел пальцами по моим губам, смотря расслабленным полузакрытым взглядом. Улыбнувшись, снова еле коснулся.
А потом слез, остановившись только у двери и, обернувшись, хихикнул.
– Так тебе, – показал мне язык и сморщил носик.
И вышел.
Я даже не успел ничего ответить. Полная неразбериха в голове. Все мозги вылетели. Пусто. Абсолютно пусто. И только после нескольких секунд ступора, на меня накатила ярость.
«Что это только что было? А ну назад, скотина мелкая!»
Подскочил с кровати с конкретными намерениями надавать по репе этому щенку, побежал за ним. Но не тут-то было! Сделав шаг, споткнулся на ровном месте! Что называется, запутался в собственных ногах.
Бабах! Из глаз посыпались звезды.
– Черт…
Голова тут же прояснилась. Король лохов, по-другому не назовешь.
В окно бил яркий солнечный свет. И такая тишина, хотя наверняка все уже встали.
Лежа на полу, чувствовал приятную прохладу. Наслаждаясь реальностью, закрыл веки, восстанавливая дыхание.
До сих пор сердце бешено стучит. Ну и сон…
Стряхивая с себя остатки кошмара, почти пополз в ванную комнату.
Закрыл за собой дверь. Положил на стойку ствол, ремни для оружия, медальон. Снял жилетку. Бросил взгляд на зеркало.