Остаться в живых
Шрифт:
— А что все-таки случилось с их Верховным? — спросила Юлька, которой совсем не понравилась идея о том, что где-то в этих мирах есть загадочный тайный склад с необычным оружием.
— Говорят, убили в поединке.
— Но тогда он должен был возродиться, — удивилась она. — Убили же просто носителя ипостаси. Через какое-то время должен был появиться новый Змей.
— Как видишь, не появился до сих пор, — буркнул Саша. — А без него орден мертв. Кольер говорит, что Вечные не хотят его воплощения, потому он и не приходит.
При имени Кольера Юлька не удержалась и скривилась.
— За что ты его не любишь? — тут же рассердился Саша. — И не говори
— Зачем Вечным это нужно? — Юлька сделала вид, что пропустила его замечание мимо ушей.
— Потому что они поделили власть, принадлежавшую Нагам, между собой. И прекрасно живут, — Саша допил остывший кофе и уставился на двух вычурно одетых нигиек за соседним столиком. — Так почему ты все-таки не любишь Кольера?
— Я не обязана его любить, — огрызнулась Юлька и встала из-за стола. — Он твой учитель, вот ты его и люби.
На обратном пути она неожиданно для себя зашла в магазин, где продавали снаряжение для полетов. Крылья стоили очень дорого, но ей вдруг стало как-то наплевать, что ей скажут Наги, если обнаружат эту немалую трату. Вот у них есть дело всей жизни, ради которого они готовы на все, да так, что вон даже Сашу заразили. А у нее нет ничего… Совсем ничего.
Пусть будут хотя бы крылья. А летать она обязательно научится. Главное — как Саша с перчаткой — практиковаться.
Глава 20. Модификант
Меня сбили с ног неожиданно, сзади, на окраине Старого Крома, на полпути к штабу Пауков. Старый Кром… он действительно старый. Совершенно особенное место. Мною — Вечным — оно ощущается как намоленное, богатое положительной энергетикой, которую мне-Ворону очень легко позаимствовать. Старейшее из поселений Ар Элес, которое помнит еще старых богов, и где до сих пор сохранились постройки эпохи Единой Земли. Мне кое-что было нужно в городе, а потом требовалось обсудить несколько рабочих моментов с главой местной Стражи. Кром — город большой и суетный, пожалуй, самый оживленный в северном Тайреме, и в основном элесский, Двуликих здесь мало. Модификант редкого типа сразу бы привлек внимание местной дружины порядка, его бы вежливо, но твердо остановили для уточнения хозяина и намерений. А значит, следила за мной не тварь, а обычные элезы, которые потом и выпустили по моему следу этого боевого биоробота.
Я успел откатиться в сторону и подняться на ноги. Существо напротив не принадлежало ни одной из живущих в мирах Ар Соль рас. Модификант, продукт экспериментов кого-нибудь из увлекающихся практической генетикой. Крупный, но не массивный. Пластичный и быстрый. В руке по удлиненному ножу неизвестного мне происхождения. Я не знаток оружия, но базовые модели, имеющие хождение в наших землях, я все-таки знаю. Эти кинжалы я не узнавал.
Напал он стремительно и снова свалил меня, но я вывернулся из захвата и ушел от удара ножом. Оружия у меня не было, не ношу я его, оно мне не нужно, а вот навыки рукопашного боя кое-какие имеются. Я могу долго уходить от атак, но вот прикончить его мне нечем. Значит, придется измотать зверя до замедления его реакций, а потом дать деру, выиграв хотя бы секунд десять для того, чтобы принять облик. Ворон сожрет тварь, на него напавшую, но мне-человеку он был нужен, в идеале — живой и относительно целый, но если не получится, то и труп подойдет. Пауки разберутся, что это за тварь и кто ее сделал.
Хорошо, что вокруг никого не было, потому что тварь не уставала. Интересно, просматривают ли эту дорогу
Модификант казался неутомимым: мне удалось несколько раз зацепить его, но кровь быстро сворачивалась, а шкура оказалась непробиваемо плотной. Интеллекта в глазах не наблюдалось. Тупой одноразовый биоробот для убийства, ровно с одной функцией. Возможно, даже заточенный только под меня или вообще под Воронов — выносливость, гибкость, быстрота движений, пренебрежение к оружию, низкая чувствительность к популярным нынче не смертельным видам оружия, типа парализов и иглопалов, пониженная восприимчивость к ядам.
Работа Эрлен, скорее всего. Гевор с живым не экспериментирует, а Двуликие Даллаха не занимаются убийством. Наги же давно потеряли возможности, оборудование, да и мозги для подобного рода занятий… Хотя в свете последних событий ожидать можно все что угодно.
Сколько мы тут уже валяем друг друга? Надо заканчивать. Я изловчился и, сбив противника с ног, всадил нож ему в глаз, отпрыгнул назад и рванулся в сторону, на обочину дороги. Тварь взвыла, выдернула нож из раны и поднялась на лапы, но чуть медленнее, чем раньше. Этих мгновений мне хватило, чтобы начать трансформацию. Я рванулся в воздух буквально из-под очередного броска теперь уже на самом деле озверевшего модификанта, поднялся повыше и стал увеличиваться в размерах, кружась над тварью. Потеряв противника, модификант повел себя странно: он остановился и замер в неподвижности, словно вслушиваясь в безмолвные команды, а потом неожиданно всадил нож себе в шею. Я резко спланировал вниз, зацепил бьющееся в конвульсиях тело и стремительно взмыл в небо. Надо было постараться дотащить издыхающего модификанта до Шандра живым.
Когда я вернулся с вечернего облета земель, Шандр ждал меня в Северной башне. Летаю я регулярно, стараясь бывать в разных местах, делясь с Элезией своей силой и заимствуя ее, восстанавливая равновесие стихий, поворачивая силы природы во благо моей земли. Давно уже замечено обитателями моей Ар Элес, что во время полетов Воронов в небе и дети рождаются здоровее, и погода устанавливается хорошая, и урожай созревает богаче, бури успокаиваются, проливные дожди и засухи прекращаются и даже активность агрессивных племен, до сих пор обитающих в малонаселенных лесистых районах Тайрема, идет на спад.
И Эйле нужно, чтобы я был в небе. Возможно, мы-Вороны зря персонифицируем это странное явление, разделяющее пространства жизни и не-жизни и отделяющее миры друг от друга, и это всего лишь совокупность процессов взаимодействия пространств с разными физическими свойствами. Так говорят Горностаи. Все Вороны, от самого первого до нынешнего всегда видели зеленоглазое женское лицо. Возможно Эйла — из древних богов, потерявших или пожертвовавших телесной сущностью, чтобы удержать миры от полного распада. Возможно — бред больного воображения человека, превращающегося в хищную птицу. Женщина с зелеными глазами — вот все, что упоминалось в дневниках. Я готов допустить, что все мы видим разную женщину…