Остаться в живых
Шрифт:
— Ты можешь предположить, чьих это рук дело?
Шандр устало пожал плечами.
— На него дважды нападали чрезвычайно опасные модификанты, выращенные специально под него, оба — с убойной отравой на клинках. Он справился с обоими, притащив их нам для исследований. Но в тот день… Учитывая, как он был измотан, он мог не выстоять против нескольких нападающих.
— Не успеть трансформироваться, — кивнула Ширин — Или не смочь — от усталости.
— У меня было несколько версий, но Рессер отмахнулся от всех, — с досадой продолжил Шандр. — Ему не хотелось разбираться, кому он в очередной раз перешел дорогу.
Они молча допили вино.
— Я могу тебе чем-то помочь? — спросила Ширин, и Глава Пауков отрицательно качнул головой.
— Разве что советами. Я собираюсь скрывать его исчезновение до последнего и искать тело.
— Пожалуй, я смогу поверить в его смерть только когда увижу труп, — мрачно заявила Ширин, вставая. — Обращайся по любому поводу. Все, что могу — сделаю.
— Спасибо, — от души поблагодарил он. — Вас проводить?
— Можно мне подняться на верхний этаж, в его кабинет?
В просторном, прохладном и светлом круглом помещении было на удивление пустынно и одиноко. Постояв у окна, глядя на бесконечную гладь океана, Ширин с трудом подавила приступ тоски. Чувство пустоты накатывало, словно волнами, словно не она сама, а башня звала своего хозяина, искала и не находила его душу.
— Шандр, — окликнула она главу Пауков, методично и бесцельно переставлявшего карикатурные фигурки Вечных на камине. — Мы ошиблись. Мы все ошиблись.
Он повернулся к ней, вопросительно подняв брови.
— С Ресом что-то случилось. Что-то серьезное. Но он жив.
— Все говорит об обратном, — сухо ответил он. — Надо просто смириться.
— Но мы же здесь, — продолжила Ширин севшим от волнения голосом. — Мы зашли сюда и сидим, рассуждаем. Внизу ходят люди, на кухне что-то готовится. Башня жива.
— Не понимаю, — сказал он.
— Место обитания Вечного становится недоступным, когда ипостась теряет воплощение. Иногда блокируется все жилище, иногда — только личные покои. У Нагов недоступна одна из башен Наган-Карха, никто не может попасть на Иллирию, а к замку Наджара в Ар Ирнане невозможно приблизиться, хоть он и виден издалека. Пока я сама не обрела ипостась, вся северная часть Нуэйна была закрыта, мне потом люди рассказывали. После смерти Анта никто не мог попасть в Западную Башню, пока не появился Рес. Я знаю, потому что я пыталась туда залезть и кое в чем покопаться, — она рассмеялась. — Спереть. Я, конечно, ничего не знаю насчет остальных башен, но… Эта башня — башня Рессера… Она его зовет. Ты, возможно, не слышишь, но зато этот зов слышу я.
Шандр взволнованно огляделся, словно видел эти стены впервые в жизни.
— И это тоже известный факт, касающийся Вечных, — дополнила она, видя, как возрождается в нем надежда.
— Надо искать не Вечного, а человека, — прошептал Шандр.
— Возможно, раненого, — добавила она. — Может быть, даже при смерти. Но живого.
Глава 32. Пробуждение
Когда ее неожиданный пациент наконец-то открыл глаза, Юлька вздохнула с облегчением. Все эти дни он то лихорадочно метался, несвязанно бормоча отдельные слова, то мертво замирал, приводя в ужас свою неопытную сиделку.
— Не нравится мне этот яд. Что, если он так и не придет в себя? Или придет, но не встанет? Или так и останется овощем?
Обеспокоенный старейшина, расспросив соседей, убедился, что в ближайших деревнях никаких незнакомых хищников не объявлялось, но количество чужаков в окрестностях явно прибавилось. На дорогах вокруг Лаорики появлялись то небольшие группки Пауков, по трое-четверо прочесывающих местность, то Юльке вдруг виделись сверху знакомые лица из Наган-Карха. Кого-то из них искали. Или ее пациента, или ее саму.
— Нас всех могут искать, — пожал плечами старейшина, когда она поделилась с ним своими страхами. — Тут не только ты с темным прошлым. Всем нам есть, что скрывать.
— А может, это все-таки — меня? — дрожащим голосом предположила Юлька. — Я несколько раз видела именно нагов, мне даже лица показались знакомыми.
— Пауки — тоже за тобой? — усмехнулся он. — Искали — искали, почти 9 месяцев искали, и вдруг нашли? Слабо верится. Скорее уж, ищут нашего парня с озера. Ну, подождем. Куда спешить-то?
— Не могу я так больше, — дрогнувшим голосом заявила Юлька. — Я устала бояться. Мне надо уходить.
— Жаль, если так, — вздохнул локки. — Но я не стану тебя отговаривать. Ты хоть знаешь, куда двинешься дальше?
— Нет, — прошептала она, опустив голову.
— Вот и не торопись. Говорю же — подожди… Тебя отсюда никто не гонит.
Пациент настороженно следил за ней глазами, серыми с синими точками, недоумевающими и растерянными. Взгляд его медленно скользнул по Юльке, обежал комнату и задержался на окне, через которое лился яркий солнечный свет и врывались запахи теплого весеннего дня.
— Доброе утро, — прошептал он и слабо, едва заметно улыбнулся, и Юлька неуверенно улыбнулась ему в ответ. Пока он лежал без сознания, она много раз разглядывала его худощавое открытое лицо с правильными чертами. Ей очень хотелось, чтобы оно ожило. Красиво очерченный, крупный рот. Большие серые глаза. Волосы темно-русые, почти черные, мягкие и волнистые, до середины шеи. Проседь по вискам. Мимические морщины на лбу, две глубоких асимметричных полосы. Красиво развернутые плечи и шея, широкая грудная клетка. Руки приятной формы, но грубоватые, явно не аристократического происхождения.
— Можно воды, — попросил он с усилием. Она кинулась его поить, осторожно поддерживая голову и убирая с лица жесткие темные пряди волос. Утолив жажду, он долго лежал с закрытыми глазами, тяжело дыша и собираясь с силами, а она села на краешек кровати и терпеливо ждала.
— Как тебя зовут? — спросил он, снова поймав ее взгляд.
— А тебя? — ей было непривычно обращаться к незнакомому человеку на "ты", но тут "вы" говорили либо старшим по должности или положению, либо хозяевам.
— Рес.