Остаться в живых
Шрифт:
Каллахэн размышлял, что могло погубить «Соло», и вспомнил о ките, который, по всей вероятности, даже не заметив препятствия, пробил дыру в его яхте. За свою жизнь он видел китов множество раз.
Обычно они возникают из океанской пучины совершенно неожиданно. Внезапно перед тобой появляется поднявшаяся из глубины гигантская туша, и в такие мгновения в моей душе рождается какое-то особенное чувство. Это не страх — скорее, оно сродни тому, что испытываешь, встретившись с другом, которого не надеялся больше когда-либо увидеть… В какое бы время суток эти массивные духи пучины ни всплыли из ее таинственной бездны, я ощущаю в воздухе электрические токи, какую-то интеллектуальную и эмоциональную ауру. В таких мимолетных встречах мне открывается все величие бытия
60
Каллахэн С. В дрейфе… С. 32.
Читая эти строки, я вспоминаю рассказ Майка Кроудера о том, что он может ощутить ману любого серфингиста. Подобные утверждения могут показаться надуманными, но когда ты слышишь такое от многих переживших катастрофы, то начинаешь относиться к ним серьезно и в них верить. Природе не свойствен цинизм. Все живые существа, кроме человека, честны и открыты, как честны и открыты силы природы. Следовательно, чтобы выжить, людям необходимы духовное начало и смирение. Каллахэн выражает эту мысль так:
Я верю в таинственную и духовную сущность бытия, природы… Эта сущность для меня непостижима. Я могу только гадать о ней и надеяться, что тоже являюсь ее частью [61] .
Рациональная часть мозга Каллахэна твердо управляла всеми его действиями. Голод — одно из самых сильных чувств. Ученые, исследующие проблему выживания, называют его «пищевым стрессом». Человек в состоянии прожить без пищи в течение трех недель, однако чувство голода превращается в манию, его эмоциональное воздействие на организм становится таким же сильным, как воздействие физической борьбы или бегства. И его уже невозможно игнорировать.
61
Каллахэн С. В дрейфе… С. 36.
Люди в состоянии убить за еду. Об этом писал Ремарк:
Трофейная тушенка славится по всему фронту. Она даже является иногда главной целью тех внезапных ударов, которые время от времени предпринимаются с нашей стороны.
Отец рассказывал мне: когда он, с переломанными костями и почти умирающий, находился в лагере для военнопленных, то все его мечты сводились к фантазиям о сытном обеде.
62
Ремарк Э. М. На Западном фронте без перемен… С. 81.
Майор и военный врач Джин Ламм был взят в плен во время войны в Корее. Джон Лич в «Психологии выживания» приводит его слова: «Надо уметь есть всё, независимо от того, что это. Питание — одно из важнейших условий выживания… Если вы заключенный и пропускаете даже один прием пищи, на восстановление сил могут уйти недели». Далее Ламм добавил, что черви в протухшей рыбе на самом деле «довольно приятны на вкус».
У Каллахэна был небольшой запас еды, который ему удалось спасти с тонущей яхты; на семнадцатый день у него осталось «две капустные кочерыжки и пластиковый пакет с подмокшим, забродившим изюмом» — несмотря на осклизлость кочерыжек и странный вкус изюма, съедается и то, и другое.
На Канарских островах Каллахэн купил ружье для подводной охоты, которое совершенно случайно оказалось в мешке с набором для выживания. Он решил бить дорадо, которые в большом количестве плавали вокруг плота, и желание поймать эту мощную красавицу превратилось в своего рода наваждение. Но у Каллахэна должно быть все
…Постой-ка… а вдруг это окажется сильная рыбина? Подвернувшимся под руку
штертом я быстро привязываю ружье за рукоять к плоту. В животе у меня поднимается голодное урчание. Еще бы — ведь за четыре дня я съел всего один фунт еды. От возбуждения я весь дрожу [63] .
63
Каллахэн С. В дрейфе… С. 33.
Каллахэн всегда помнил о ненадежности своего суденышка — нельзя перегружать одну сторону плота из опасности, что он перевернется. Он не торопился. Ружье для подводной охоты было слабым, практически игрушечным, и тем не менее именно оно спасло его жизнь.
Каллахэн начал разговаривать со «своими» рыбами, узнавая их «по лицам». «С умом начинают происходить очень странные вещи», — рассказывал мне Кен Киллип через два года после того, как его спасли в национальном парке Роки-Маунтин. На самом деле ничего странного не происходит, все это является обычным поведением человека, который хочет выжить. Чтобы сурки подошли поближе, Киллип начал скармливать им свою еду. Киллип даже разговаривал с ними.
Узник Бухенвальда Кристофер Бёрни прикармливал улитку: «Я вылавливал из супа кусочек капусты и скармливал его улитке». В фильме «Изгой» (Castaway) герой Тома Хэнкса Чак Ноланд разговаривает с волейбольным мячом. Конечно, это небольшое преувеличение голливудского режиссера, но, по сути, данная сцена справедливо отражает естественное поведение человека в подобной ситуации. Мы социальные животные, и всё, кто и что нас окружает, входит в наш «круг общения». В нас есть потребность любить, и все то, что мы любим, стремимся максимально к себе приблизить. Каллахэн всей душой любил своих дорадо, даже когда их ел.
Те, кто выживает в сложных обстоятельствах, часто придумывают себе какую-нибудь мантру. Для Каллахэна мантрой стало само слово «выживание». Он многократно повторял фразы наподобие: «Думай о настоящем, о том, как сейчас выжить» или «Всегда ли идут на пользу конечной цели — выживанию — действия, дающие на первый взгляд положительные результаты?»
Израильтянин Йоси Гинсберг, потерявший свой плот и на три недели застрявший в боливийских джунглях, рассказывал:
Я все повторял: «Не ной. Не расклеивайся. Будь человеком действия…» Каждый раз в очередной безнадежной ситуации я бубнил: «Человек действия, человек действия». Не знаю, откуда у меня в голове появились эти слова, но я их постоянно твердил. Человек действия должен сделать то, что должен сделать, он не боится, он не волнуется.
Каллахэна, как и многих других людей в схожей с ним ситуации, подвела технология. У него сломался работающий от солнечной энергии прибор, добывающий воду из влаги воздуха. Внутреннее покрытие плота начало трескаться, а водонепроницаемая крыша распадаться. Дождевую влагу, которая собиралась на крыше, невозможно было пить, потому она была отравлена испарениями пластика: «Надо избавиться от этой мерзости… но и вылить жалко; зажимаю нос и выпиваю все до дна». Кто произвел этот плот? Определенно производитель не провел его испытаний на море в течение нескольких месяцев. Не будем забывать, что Каллахэн имел большой плот, рассчитанный на шестерых, который считался роскошью на одного человека. Но на нем он даже не имел возможности растянуться в полный рост и вынужден был спать, поджав колени. Каллахэн сумел выжить лишь потому, что постоянно чинил свое так называемое «профессиональное оборудование». Как говорится, без гарантий качества — в конце концов производитель тебя всегда предупреждает самым мелким шрифтом, что ты приобретаешь и используешь «данную продукцию» на свой страх и риск. Выживание требует творческого подхода и умения. Умения — чтобы починить, а творческого вдохновения — чтобы придумать, как починить.