Оставь меня позади
Шрифт:
Брэдшоу пошевелился, привлекая внимание Дженкинса.
— Ах, я почти забыл, что ты здесь. Ладно, хватит воссоединений. Наверное, нам пора вернуться к делу, а? — Дженкинс засунул руки в карманы, словно не испытывая никакой угрозы от нас. Он подошел проверить Эрена. Он опустился на колени рядом с ним и молча наблюдал.
Вены Брэдшоу выступили на шее, пока он беспомощно наблюдал. На нем были три охранника, и они не были ослаблены травмами, как он.
— Грег должен был убить Эрена. Думаю, он хотел сначала поиграть с вами двоими, прежде чем закончить работу. — Дженкинс цокнул языком,
— Нет! — закричал Брэдшоу и начал вырываться. Еще двое солдат поспешили помочь удержать его. Дженкинс широко улыбнулся.
Вот этого садиста-мудака я помнила.
Больше всего на свете он любил наблюдать за болью других людей. Страдание было его любимой частью жизни. Глядя на него сейчас, я не могла вспомнить, почему так дорожила им. Может, из-за Брэдшоу. Потому что я сблизилась с новым отрядом и почувствовала, какой может быть привязанность к кому-то вроде меня.
— Дженкинс, остановись! — закричала я и бросилась к нему. Он с любопытством поднял бровь, затем прищурился, глядя на меня.
— С каких это пор ты стала мягкой, Гэллоуз? Ты не помнишь, сколько людей ты убила, когда они умоляли сохранить им жизнь? Когда их товарищи умоляли? Ты убивала их прямо на глазах у их братьев, даже не взглянув на их боль. Не притворяйся, будто тебе может быть дело до этого куска мусора.
Мягкость Дженкинса исчезла, и его голос стал жестоким.
— Ты знаешь, что сделали эти придурки? Я руковожу очень простой операцией. У нас есть иерархия, и дела идут своим чередом. Нам платят непомерные деньги. А потом мы делаем, что хотим. Ну, мы так делали в Штатах. Но угадай, кто испортил все это для меня? Для всех нас? Эрен Брайт. Он захотел кусок пирога побольше, этот эгоистичный ублюдок. Он захотел весь мир для себя и своего брата, и не хотел добиваться его в одиночку. Зачем, если я уже все устроил? Эрен попытался убить меня после личной встречи. Это было грязно. Это было непростительно. Но он все еще был мне нужен. Поэтому я приказал убрать его брата. Око за око. — Дженкинс посмотрел на Брэдшоу, застывшего и тяжело дышащего под пятерыми мужчинами.
Убийство отряда было просто отвлекающим маневром, чтобы генерал не стал искать Дженкинса. Мы действительно ничего для него не значили. Мои кулаки сжались.
Дженкинс провел большим пальцем по моей щеке. — Я вытащил тебя, но он вернул тебя сюда, зная, что я хочу защитить тебя от этого. Он, черт возьми, вернул тебя в ад. Он хотел использовать тебя как живой щит для своего тупого брата. Эрен рассчитывал, что я не замечу, что на поле боя находится что-то, что мне небезразлично. И ради чего? Ради убийства того никчемного солдата два года назад?
Брэдшоу издал очередной крик, гортанный и полный ненависти. Моя грудь сжалась от боли за него.
— Зачем ты заставил меня это сделать? — тихо спросила я.
Дженкинс несколько мгновений изучал меня, прежде чем отвести пистолет от виска Эрена. Он поднял взгляд на стеклянный потолок и ненадолго замолчал, прежде чем заговорить.
— Мне нравилось, что твои руки такие же грязные, как мои. И тебе было все равно. Тебе никогда не было дела. Пока я держал тебя рядом с собой, тебе было все равно.
Моя грудь сжалась, и я с ужасом посмотрела на Дженкинса. Он точно
— Я заставил тебя устранить множество незаконченных дел, Гэллоуз. Многие были виновны только в том, что стояли у меня на пути. Мой личный маленький жнец. К моему удивлению, ты была единственной, на кого я не смог нажать курок. Ты была так похожа на меня. И такой милой малышкой. Ты и сейчас такая. — Его взгляд скользнул вниз по моему телу, и в глазах отразилась грусть.
— Ты заставил меня убивать невинных людей. — Я едва не задохнулась от этих слов. — Сколько? — От паники в моем голосе волосы на затылке встали дыбом. Телу требовалось больше времени, чтобы осмыслить сказанное, но первыми подкосились колени, и я упала на пол, чувствуя себя беспомощной.
— Больше, чем мы могли сосчитать, помнишь? — Он безнадежно улыбнулся мне. Мои плечи поникли, и меня начало тошнить.
Я — Жнец. Я не заслуживаю жить после того, что я сделала. Мое горло сдавило, и слезы упали на пол. Если я могу что-то сделать, возможно, я спасу Брэдшоу и Эрена. Я посмотрела на них обоих и попыталась запомнить каждую деталь.
Я не думаю, что Брэдшоу уйдет, если я не разобью ему сердце. Если только я не заставлю Дженкинса увидеть, какие страдания он оставит позади.
— Отпусти их, Дженкинс. Я хочу остаться с тобой. Я убью их сама, если они вернутся. Я сделаю это. — Мой голос звучал твердо, и я загнала свои чувства в глубины. Я дрожала, поднимаясь на ноги, чтобы встретиться взглядом с моим бывшим сержантом. Я проигнорировала замешательство и боль, проступившие на лице Брэдшоу.
Его плечи тряслись. — Нет, Бан.
Дженкинс нахмурился, услышав это прозвище, затем посмотрел на меня. — Мы просто должны их убить.
— Я хочу, чтобы они жили и знали, что мы здесь, в темноте, вместе. Что если они снова осмелятся пересечь черту, мы станем их концом. — Мой взгляд был враждебным, устремленным на Брэдшоу, и я прихрамывала, направляясь в объятия Дженкинса. Он замешкался, прежде чем раскрыть руки и обнять меня. Я глубоко вдохнула тепло, мгновенно окутывающее меня.
Он одарил меня озорной ухмылкой.
— Как я мог отказать в такой милой просьбе от моего любимого Жнеца? Стоит ли нам как следует разбить ему сердце, прежде чем отпустить? Я знаю, он думает, что любит тебя, но он не знает настоящую тебя. Монстра, которого знаю я. — Дженкинс обошёл меня, обхватил рукой мой живот и поцеловал в шею. Глаза Брэдшоу расширились.
Но всё, о чём я могла думать, были слова — Он любит тебя.
Я хотела сказать Брэдшоу, что это единственный выход. Он не знает Дженкинса так, как я. Дженкинс убьёт их обоих без раздумий, если я не предложу ему страдания. Это то, что его заводит. Дженкинсу нравится, когда я заставляю людей страдать ради него.
— Подними его, чтобы он мог посмотреть. — Дженкинс поцеловал меня в щёку, и тепло разлилось там, где он коснулся. Я ненавидела его за то, что он сделал. Я ненавидела его за то, кем он был. Но больше всего я ненавидела его за то, что он сделал меня монстром. Ненависть и любовь танцевали на острие ножа. В глубине души я знала, что всегда буду любить Дженкинса.