Осторожно, писатели! [сборник]
Шрифт:
Олег Томсон, г. Санкт-Петербург
Неожиданная трансформация
Не очень далеко от Гродно притаилась деревенька Пороховичи, которую теперь совсем затеснили строящиеся на некогда просторных колхозных полях нагловатые коттеджные посёлки и неугомонные дачные садоводства-товарищества.
Но, несмотря на явное притеснение этими благами неокапиталистической цивилизации, остается деревенька сия самобытным и молчаливо-задумчивым островком, искоса наблюдающим за происходящим. Приветствует она приезжающих своими кривоватыми улочками, добротными коренастыми домиками и сосредоточенным крестом,
Живут в ней люди сельские: работящие и не очень, весёлые и угрюмые, короче, всякие и разные.
И радости и беды были у них точно такие же, как и у остальной части населения нашей шестой части суши.
Когда младшая дочь Галина родила девочку, в семье Милько даже не пытались сдержать радость: наконец-то!!! В деревне об этой соседской проблеме знал каждый: как только не пытались лечиться молодые и куда только не обращались за помощью и содействием — ребёнок не получался!
И когда это самое получилось, в строжайшей тайне держался сам факт благополучного зачатия. А уж когда внешний облик молодой стал явно выдавать наличие развития новой жизни и процесс стал подходить к его логическому завершению, отвезли будущую мамашу в областной центр для пристального медицинского наблюдения и окончательного разрешения.
Факт появления на свет первой внучки праздновался открыто и широко: до появления последней в доме, во время и после появления оной. Приглашены были как друзья, так и малочисленные недруги. Родни со стороны зятя приехало столько, что спальные места изыскивались по всей деревне.
Когда почти всё было выпито и съедено, а из народа остались самые крепкие и уже не работающие родственники, встал вопрос, как же назвать долгожданную наследницу рода Мильков.
Вот тут-то и началось… Два дня родня не могла договориться, перебрали не одну сотню имён, приводились различные обоснования и доказательства в пользу конкретных и не очень имён и прозвищ. К концу третьего дня обессиленные и охрипшие пришли к соглашению: будет либо Зоя, либо Наташа. Выставленная на стол очередная «последняя» бутылка водки помогла окончательно «устаканить» имя — Наталья.
— Всё, — отчеканил глава семейства, новоиспечённый дед Константин Милько, — будет Наталья Ивановна Милько!
Родня со стороны зятя Ивана устало посопротивлялась, мужская её половина с надеждой посмотрела на уныло стоящие пустые бутылки на столе, и решение было принято.
Задокументировать это историческое событие вызвался сам дед Костя, благо заведующая ЗАГСа в райцентре была хорошей его знакомой, и формальности могли быть сведены до минимума.
Город встретил деревенского жителя суетливым утренним людским потоком и неприятной неожиданностью: ЗАГС открывался только в 11 часов. Поболтавшись по пустеющим улицам, дед зашёл в только что открытую закусочную. Здесь его ждал сюрприз, в углу «шалмана» одноклассник — Семён Ривкин — безучастно и аккуратно доедал бутерброд с колбаской толщиной в бумажный листок.
— Сёма, — обрадовался Константин, — какими судьбами? Как сам? Как наши?
— Костя, мой ты человек, — Ривкин, обнажил крепкие прокуренные зубы и обнял одноклассника.
Нежданную встречу отмечали тут же, за душевными разговорами время летело незаметно и благостно; посетители приходили и уходили, а пара пожилых мужчин с повлажневшими глазами, перебивая друг друга, вспоминали
Когда часы над стойкой показали одиннадцать, дед Костя засобирался.
— Ты куда, Константин, давай ещё по одной?
— Сёма, слушай, у меня дельце тут одно, может, сделаем, а потом продолжим…
— Какое ещё дельце? — с трудом ворочая языком, спросил Ривкин.
— Да внучку надо оформить, — ответил дед Костя и в общих чертах поведал свою историю.
Они выпили за внучку, выпили за удачно выбранное имя и, покачиваясь, направились за свидетельством в ЗАГС.
Когда глава семейства Милько вернулся домой, было уже темно и в деревне почти все спали. Не ложились только в хате новорождённой, присутствующие в доме встретили деда яростно и враждебно.
— Ты где был, чёрт тебя дери?! — внешний вид мужа совсем не понравился бабе Наде.
— Константиныч, из-за тебя насухо день прошёл, ты что, в Китай ездил внучку регистрировать?! — набросились мужики.
— Папа, ты хоть зарегистрировал Наташу?! — встревоженно спрашивала дочь.
Остальные красноречиво молчали, атмосфера накалялась…
— Где свидетельство о рождении?! — не унималась жена Константина.
Не совсем протрезвевший дед Костя молча подал документ, бережно завернутый в старую засаленную газету.
Баба Надя достала из футляра очки, развернула свидетельство, прочитала его, чуть слышно шевеля губами, посмотрела ненавидящим взглядом на мужа и обреченно села на лавку:
— Ну ты и му…ак…
Переглянувшись, все бросились читать свидетельство о рождении. Дед Константин быстро выскочил на улицу и посеменил в сторону сарая, пытаясь вспомнить произошедшее в районном ЗАГСе.
И он вспомнил, что перед тем как открыть дверь заведующей, его друг Семён остановился, тупо уставился на одноклассника и, прерывисто выдохнув, спросил:
— И что это за имя — Наташа… Наташа… Вот Роза — это да! Давай лучше Розой назовём?
— Давай, — беззаботно согласился совершенно пьяный дед Милько.
На том и порешили.
Так и живет в деревне Пороховичи Роза Ивановна Милько, хотя все зовут её Наташей.
Елена Торсукова, Пермский край
Везение
В окна задувал сильнейший ветер. Несмотря на то, что солнце палило и температура была +25, сквозняки оставались сквозняками: со стола слетали салфетки, мелкие листки бумаги, дверь кабинета открывалась сама собой и с резким противным стуком захлопывалась…
Добравшись наконец до дома, я вздохнула с облегчением. Во-первых, устала поправлять причёску (в зеркале увидела стоявшие вертикально, как после удара током (?!), залакированные перед выходом на улицу, волосы), а кроме того, устала бороться с бесстыдством ветра, стремящегося задрать мою широкую юбку до самого подбородка…
Наконец, наш новый дом… Люди въезжают до сих пор, делая ремонты и благоустраиваясь. Что это валяется под ногами?.. Москитная сетка… Странно… С чего бы это фирме, которая недавно их устанавливала во всех квартирах, раскидываться своим товаром! Наверно, забыли погрузить в спешке (всё-таки, последний день рабочей недели!)… А может, выпала из какого-нибудь окна? На всякий случай я подняла голову и пошарила взглядом по окнам — вроде, все с сетками…