Остров чародеев
Шрифт:
– Халид-ага, но вы же Мастер спиритизма! Значит, можете узнать, какие цели преследует собака?
– Увы, не всё так просто в нашем мире. Особенно если учесть, что собаки не умеют разговаривать. Шучу, конечно – контакты с астральными сущностями возможны лишь посредством телепатии. Увы, - полосатым скомканным платком старик вытер вспотевшую лысину, - к своему стыду должен признаться: моей квалификации недостаточно, чтобы воспринимать устремления существ низшего порядка, тут Великий Мастер потребуется. Своей властью могу лишь изгнать пса, когда явится вновь. Однако он ведёт себя смирно, к тому же - какой старинный замок, да без привидений?
– А часто вам доводилось иметь с ними дело?
– Не очень: зачем попусту тревожить покой обитателей астрала? Тем более общаться с ними бывает очень нелегко, своих тонкостей и сложностей в этом деле предостаточно. Не зря спиритизм стал целой наукой и отдельным направлением в чародействе, хотя когда-то входил в компетенцию Жёлтой магии. Официально история спиритизма начинается с Древней Греции, где уже существовала целая его школа. Судя по оставленным нам с того
– Мирами? Разве их много?
– Немало. Сколько точно, не скажет никто, ибо никому ещё не довелось добраться до края Зазеркалья. Только у нашей расы их три, получивших красивые названия Рассветный, Полуденный и Закатный. Души людей просветленных, склонных к добру и ненасилию, после смерти попадают в Рассветный, где блаженствуют, дожидаясь следующего воплощения. Рядовые души, в меру праведные и грешные, окажутся в Полуденном - их существование там не из самых приятных, но всё же терпимо: душе дается возможность осознать свои неправедные поступки перед тем, как вернуться на Землю в новом рождении. А вот закоренелым грешникам и негодяям открыта дорога только в Закатный, где нет иного существования, кроме как бесконечной цепи страданий! Свои астральные пристанища имеют и животные, и обитатели Внеземелья – но мало кто отваживается по ним путешествовать, дело то нелегкое и опасное.
На это сразу же последовал вполне естественный вопрос, какие именно опасности подстерегают их исследователей.
– О! Тут я много чего могу рассказать. Но давай по порядку – как представляешь себе занятия Серой магией? Наверное, в памяти сразу же оживают картинки из литературных романов, где люди собираются за круглым столом и при потушенных светильниках держат друг друга за руки, а медиум взывает к потусторонним силам, откликающимся стуком и передвижениями блюдца. Все это дешёвый спектакль, рассчитанный поразить воображение невзыскательной публики. Настоящему спириту присутствие посторонних, если только это не коллеги-помощники или ученики, обычно мешает; выход в астрал требует погружения в транс и максимального отрешения от окружающей обстановки. Только тогда возможно, оторвавшись от физического тела, перейти грань миров и увидеть обитателей астрала в естественной среде их обитания. Наиболее приятен для посещения и гостеприимен Рассветный мир, представляющий собой громадный ухоженный парк, и сама природа, в бесконечном разнообразии воспроизводящая лучшие уголки нашей грешной планеты, навевает спокойствие и умиротворение. Мой давний приятель Великий Мастер Олунг после экскурсии туда рассказывал, что недолгое общение с его обитателями, проведенное в философских беседах об устройстве мироздания и смысле человеческого существования дало ему больше, чем вся предыдущая жизнь. Куда менее привлекателен Полуденный, в чём-то напоминающий наш. Души, населяющие его, как и при жизни, терзают себя мелкими страстями и играют в собственную значимость; да и декорации там не столь впечатляющи. Для спиритов-исследователей он не представляет особого интереса. Куда колоритнее Закатный, хотя попасть туда и врагу не пожелаешь. Главным смыслом его существования является наказание тех, кто отравлял жизнь окружающих и своими деяниями разрушал вселенскую гармонию. В мифологических представлениях человечества ему отведено немалое место, однако каждое из верований описывает по-своему, видя лишь одну из граней. В религии, присущей твоему народу, Закатный выглядит как огненное озеро, в котором томятся души грешников. Или подземелье, заполненное котлами с кипящей смолой, топимыми местными служителями с рожками и копытцами. И такие воспитательные меры там есть, но не для всех. Иные попадают в не менее суровые его места – безмолвные ледяные пустыни, где душа страдает от страшного холода и одиночества. Или её мучают чудовища, нанося ужасные раны и грозя сожрать целиком. Но, пожалуй, главной достопримечательностью того неприветливого мира является Заповедник Несбывающихся Желаний, наказание в котором – невозможность достичь своей цели, несмотря на кажущуюся близость её. Классические примеры пребывания там представлены в мифах Древней Греции – это сказания о Сизифе и Тантале.
– Про Сизифа я помню – обязали катить в гору камень, который на подступах к вершине неизменно срывается и летит вниз, всё приходится начинать сначала. А чем таким провинился Тантал?
– Он был одним из греческих царей и смертельно оскорбил богов-олимпийцев, подав им на пиру блюдо, приготовленное из собственного сына. За такое неслыханное злодеяние приговорён к вечному томлению голодом и жаждой. Причем особо изощрённым способом: стоя по плечи в воде, под ветвями раскидистой яблони, увешанной сочными плодами. Но стоит опустить голову, чтобы напиться, как вода тут же уходит вниз, а если попытается сорвать яблоко, ветка сразу уклоняется в сторону. Да, как мог забыть про данаид и их знаменитую бездонную бочку! Подобных «развлечений» в том Заповеднике немало: кому-то приходится бежать по бесконечному подвесному мосту, растянутому над пропастью огня, а доски сзади вспыхивают и рассыпаются, не давая возможности остановиться и немного отдохнуть; другой обречен раз за разом переживать происходящую на его глазах смерть близкого друга или возлюбленной, и всегда не будет хватать каких-то нескольких секунд, чтобы спасти их. Или блуждание по лабиринту, начиненному ловушками и препротивными тварями, и кажется, что выход - вот он, за следующим поворотом, но подойдешь поближе, а то всего лишь мираж. И вдвойне обидно – даже смерть не избавит от мучений того, кто уже умер. Разве что подойдет к концу срок пребывания, и произойдет очередная реинкарнация. Правда, чем больше злодеяний совершено при жизни, тем, соответственно, не только сильнее мучения, но и длиннее срок.
– А кто определяет, кому сколько пребывать в загробных мирах перед новым рождением?
– На то, мой юный друг, есть Владыки - они и решают, куда и на сколько. Обитатели Рассветного мира вольны выбирать, когда готовы вернуться в физическое тело, и делать ли это вообще. Некоторые из них, достигшие окончательного просвещения, выбирают служение людям, становясь великими пророками и духовными учителями. А вот остальным такого выбора не дано: каким будет их существование в Зазеркалье, и в качестве кого вновь являться на свет, не им решать Ну а теперь как раз уместно поведать об опасностях, подстерегающих путешественников в потусторонние земли. Как только твоя душа отделится от тела, поблизости могут оказаться желающие в него вселиться. Ведь кроме обитателей упомянутых мною миров есть еще неприкаянные души – как правило, тех, у кого осталась сильная привязанность к кому-то или чему-то в мире живых. В большинстве своём неприкаянные души безвредны, только полны скорби, однако попадаются и весьма агрессивные экземпляры. Такие вполне могут попытаться завладеть временно «опустевшим» телом, не пустив назад «хозяина». Кроме того, астрал полон паразитов, именуемых лярвами и питающихся сильными отрицательными эмоциями. Подобно бациллам, они могут прицепиться и заразить душу, вынуждая совершать неблаговидные поступки в угоду себе. Поэтому ни один уважающий себя спирит не отправится в путешествие, не позаботившись об охранных заклятиях.
Но даже с ними, увы, благополучное возвращение назад не гарантируется. Забравшись слишком далеко, душа рискует не найти обратную дорогу и стать заблудшей, обреченной на вечные скитания по бескрайним просторам астрала. На моей памяти такое едва не произошло с Сафаром, вместе с которым когда-то постигали основы Серой магии. Он был талантливее меня, при желании мог бы, наверное, даже Гроссмейстером стать. И вот как-то поспорили мы, что разузнает он, где спрятан артефакт, именуемый Лампой аль-Хазреда, вопросив о ней у последнего известного нам владельца – бухарского купца Ибрагима Руфайни, к тому времени двести лет как покинувшего наш мир. Сказано-сделано, установил он защиту и отправился в путь, а я остался поблизости. Дело было под вечер, ночь прошла спокойно, как и утро – астральные путешествия часто отнимают много времени. Заволновался лишь ближе к вечеру следующего дня – Сафар лежал, не подавая признаков жизни, его пальцы постепенно начали холодеть, а лицо побледнело и стало похоже на фарфоровую маску. Пришлось поведать о том тогдашнему нашему учителю Великому Мастеру Галид-эд-Алгейну. Великий Мастер жестоко выбранил меня, обещая к карам небесным добавить суровое наказание от себя лично. Но всё же отправился выручать ученика. Сафар, очнувшись, трясся, как в лихорадке, не говоря ни слова. И лишь спустя много дней рассказал, что произошло.
Как выяснилось, вначале пробрался он в Полуденный мир, расспрашивая его обитателей об Ибрагиме Руфайни, но там о нём и слыхом не слыхивали. Поскольку купец, по воспоминаниям современников, не отличался добродетельным образом жизни, логичным стало продолжить его поиски в Закатном. И хотя мой товарищ еще ни разу не бывал там, а ходившие среди нас легенды об обитающих там кошмарах отнюдь не вселяли оптимизм, вернуться обратно и признаться в неудаче гордость не позволила. Повидал он и ледяные пустыни, и огненные озера, и скопища мерзких чудищ, от одного из которых едва увернулся. Личности, встретившиеся там, либо посылали куда подальше, либо плакались о своих страданиях, подчеркивая их незаслуженность, и у него сложилось впечатление, что все они безумны – кто больше, кто меньше. Наконец одна относительно добрая душа подсказала двигаться на запад, до Реки Забвения, по её течению достичь крепости, сложенной из костей, после чего свернуть к Озеру Слёз. Когда добрался до крепости, рассказал Сафар, скелеты-гвардейцы, узнав, откуда и куда направляюсь, посмеялись над ним, посоветовав поворачивать обратно, если, конечно, не желает навсегда присоединиться к обитателям Озера. Из чувства противоречия он не стал их слушать, и вскоре душа его летела, обгоняя ползущие по вечно беззвёздному небу ярко-багровые тучи, минуя остроконечные горы, сложенные из антрацита, рощи мертвых безлистных деревьев, бездонные пропасти, видя которые, душа его преисполнялась злорадства – ведь никто из попавших сюда не способен летать, и не покинуть им тех мрачных мест.
Но вскоре чувство превосходства над бедолагами, лишёнными радости воспарения, сменилось растерянностью и откровенным страхом. Он забирался всё дальше, а пейзаж оставался одним и тем же – безжизненные горы, пустыни и пропасти. В какой-то момент понял он, что заблудился, и тотчас ужас помрачил сознание: слышались голоса несуществующих собеседников, иногда ловил себя на мысли, что разговаривает сам с собой; какая-то неведомая сила тянула вниз, пытаясь утащить на дно самых глубоких расщелин; горы, между которыми пролетал, сдвигались, угрожая раздавить, а причудливые орнаменты трещин иссушенной земли и застывших лавовых потоков складывались в отвратительные скалящиеся рожи. Наверное, он сошёл бы там с ума, и демоны утащили бы его душу как бесплатный трофей, если б не наш учитель, внезапно появившийся впереди. Ухватив за плечо, тот произнес формулу возвращения.
– Такая вот приключилась история, - закончил Мастер Халид своё повествование. – Сразу после того Сафар отказался от обучения спиритизму и ушел в Целители. Как сказал, решил заняться благородным делом помощи людям, дабы после смерти не попасть туда, где имел несчастье побывать. Да и я под впечатлением пережитого моим товарищем никогда впоследствии так и не отважился отправляться в дальние путешествия по астралу. И, получив степень Мастера, почти не практиковал Серую магию. Вот моё истинное призвание! – библиотекарь показал на книжные полки.