Остров Мертвецов
Шрифт:
— Он много чего наговорил, — сказала она в конце концов. — Он упомянул твою маму… — Она посмотрела на меня, ожидая реакции, и по моей крови пробежала струйка льда. — Ты знал о…
— Не надо, — резко оборвал я ее. — Я не хочу знать. Что бы он ни рассказал тебе о ней, мне все равно.
— Что ты имеешь в виду? Ты, конечно, знаешь…
— Я не знаю. Мой отец много раз пытался рассказать мне о ней с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, и он посчитал меня «достаточно взрослым», чтобы знать подробности, — но я не хочу этого слышать, колибри. Она не часть моей жизни.
Роуг нахмурилась,
— Ты бы хотела знать? — Я зарычал. — Что бы он тебе ни сказал, хотела бы ты знать, если бы это касалось твоей мамы?
Черты ее лица потемнели. Нас всегда объединяло то, что мы оба остались без матерей и были брошены. Это была единственная история, которую мы знали. Я прекрасно понимал, что в истории моей матери есть что-то еще, но я также знал, что это ни черта не изменит. Она разбила сердце моего отца, а остальное не имело значения. Потому что ее больше нет, а подробности лишь омрачат тот небольшой кусочек мира в моей душе, который давало мне неведение в этом вопросе.
— Может, и нет, — выдохнула она. — Но я давным-давно научилась смотреть реальности в лицо, смотреть ей в глаза и говорить, что я ей не принадлежу.
Я наклонился и поцеловал ее в шею, ощущая вкус морской соли, кокоса и лосьона для загара. — Это не потому, что я боюсь правды, а потому, что правда лишит меня единственного образа, который остался у меня в голове. Когда я был ребенком, я представлял себе женщину, которая любила меня, строила со мной замки из песка на пляже и провожала меня, когда я делал первые шаги в океане. Я не знаю, правда ли это, Роуг, но мне нужно, чтобы это было так. Может быть, то, что рассказал тебе мой отец, было лучше, чем это, а может быть, гораздо хуже. В любом случае, меня устраивает тот образ, который у меня есть, и я хочу его сохранить.
— О, Фокс, — вздохнула она, прислоняясь ко мне, и я обнял ее одной рукой за плечи. — Твой разум рисует картины красивее, чем мой. Когда я думаю о своей маме, все, что я вижу, — это темный силуэт, поворачивающийся ко мне спиной. Я думаю, именно поэтому я боюсь, что остальной мир тоже это сделает, поэтому я ожидаю этого от всех.
— Мне больно думать о том, что ты веришь, будто я отвернусь от тебя, — сказал я глубоким голосом, и моя хватка на ней усилилась. — Ты когда-нибудь снова будешь мне доверять?
— Я не знаю, — призналась она. — Доверие подобно тому, как рушится целое королевство, иногда камни откалываются по крупицам, а в других случаях армия разрушает все одним махом.
— Королевства можно отстроить заново, — яростно сказал я, поклявшись, что буду неустанно работать для этого, даже если мне придется делать это по кирпичику за раз.
— Наверное, — прошептала она. — Как ты думаешь, ты когда-нибудь снова сможешь доверять своему отцу?
Мои плечи напряглись, и я нахмурился. — Некоторые королевства лучше оставить разрешенными, — пробормотал я. — И не теряй бдительности с Лютером, колибри, — предупредил я. — Он бредит. Он даже думает, что Маверик в один прекрасный день вернется домой и будет готов всех тепло обнять.
— Неужели это было бы так ужасно? — спросила она, и я зарычал, крепче обнимая ее.
—
— Разве ты не скучаешь по нему? — спросила она шепотом, не огрызаясь в ответ, и пытаясь выудить из меня правду. А я не хотел больше врать ей, поэтому постарался ответить честно.
— Да, конечно, скучаю, — сказал я. — Но я скучаю по брату, с которым вырос, а не по человеку, который живет на «Острове Мертвецов». Это два совершенно разных человека.
— И да, и нет, — задумчиво сказала она, и я проглотил поток ругательств, не желая, чтобы она отстранилась от меня, но напряжение в моих мышцах, вероятно, красноречиво свидетельствовало о том, насколько близко я был к тому, чтобы потерять самообладание. Каждый раз, когда я думал о его руках на ней, мне хотелось кого-нибудь убить.
— Он прошел через ад в тюрьме, и я даже не знаю обо всем, что с ним произошло там, а то, что знаю, не мое дело рассказывать тебе, но… — Она опустила голову. — Это наложило на него свой отпечаток, и, честно говоря, я не удивлена, что он ненавидит «Арлекинов».
— Я знаю, что подвел его, — выдавил я, моя грудь была так сжата, что я почти не мог дышать. — Но это не оправдывает того, что он отвернулся от нас. Мы могли бы все уладить… Но потом он решил попытаться убить нас, и мне пришлось защищать Чейза и Джей-Джея. Это был не тот выбор, который я когда-либо хотел делать, но он вынудил меня, детка, и вот мы здесь.
Ее плечи поднялись и опустились, она высвободилась из моих объятий, взяла лосьон, стоявший рядом со мной, и начала намазывать ноги.
Я наблюдал за этим с нарастающим во мне голодом, который могла утолить только она, и лег, уставившись на внутреннюю сторону зонтика, чтобы отвлечься. Закончив, она встала, поставив ноги по обе стороны от моих бедер и держа флакон с лосьоном, как член, у себя между ног.
Я фыркнул от смеха. — На пляже запрещено выставлять член, сэр.
— Я не смог сдержаться, когда увидел эти аппетитные сиськи, детка, — сказала она глупым мужским голосом, и я рассмеялся еще сильнее.
Она громко застонала и брызнула мне на грудь лосьоном, и я бросился на нее, сбив ее с ног, так что она упала на меня сверху. Ее руки скользнули по лосьону на моем теле, когда она попыталась приподняться, и ее лоб столкнулся с моим.
— Ай, блядь, — выругалась она, прижимая руки к моим плечам и умудряясь сесть на мой член. Который был определенно твердым и определенно очевидным.
Ее брови выгнулись дугой, а бедра качнулись так, что я не был уверен, что это было случайно, заставив меня задержать дыхание.
— Роуг, — процедил я сквозь зубы, и она прикусила губу, что только усугубило мою проблему.
Она наклонилась так, что оказалась нос к носу со мной, а ее влажные волосы образовали занавес вокруг нас, и мое дыхание почти остановилось, когда я подумал о том, чтобы трахнуть ее прямо здесь, на пляже. Это был бы один из способов доказать всему миру, что она моя, но, с другой стороны, я не хотел, чтобы хоть один мудак поблизости видел ее обнаженную плоть. Но если я буду полностью внутри нее, то, возможно, смогу сделать исключение.