Остров Мертвецов
Шрифт:
— Чейз, — выдохнула она, когда я свободной рукой задрал ее футболку и провел пальцами по ее бархатной плоти. Она была моим самым мрачным искушением, семью грехами, заключенными в совершенное тело, созданное для того, чтобы погубить меня.
Я провел ртом по ее подбородку и укусил в шею, грубо пометив ее и заставив ее выгнуть бедра и ахнуть. — Я знал, что ты нас погубишь, — прорычал я ей на ухо.
— Ты тот, кто это сделал, — прорычала она в ответ, вырываясь из моих объятий и прижимаясь животом к моему твердому члену, срывая стон с моих губ. Я так яростно желал ее, и хотел брать и брать, пока этот разъяренный
— Ты все испортила, — обвинил я, но на самом деле эти слова предназначались мне. Я был виновен, но я хотел наказать мир, и прямо сейчас миром была она. Я провел зубами по ее уху, и она вздрогнула, выгнув спину, а я потерял дар речи, наблюдая за ее реакцией на меня. Действительно ли она хотела меня? Это была фантазия, которую я прокручивал в своей голове тысячу раз, но я всегда ожидал, что реальность будет гораздо больше похожа на то, что она отвергнет меня.
— Пошел ты, — сказала она, задыхаясь. — Ты думаешь, что ты жертва, Эйс, но ты делаешь это с собой. Твой отец живет в твоей голове, и самое время указать ему на дверь.
— Заткнись, — прорычал я в ее плоть, повсюду ощущая запах кокоса, когда я просунул руку в ее лифчик и провел большим пальцем по ее соску. Она застонала, желая большего, и я дал ей это, щипая, потягивая, и причиняя боль, потому что она этого заслуживала. И все же она этого совсем не заслуживала.
— Ты ведешь себя в точности как он, — прорычала она. — Ты хочешь, чтобы я склонилась перед тобой, но я никогда этого не сделаю.
— Я не такой, как он. — Я задрал ее лифчик, кусая ее сиськи и сильно сжимая их ладонями, наказывая ее за эти слова, но она просто застонала, как будто ей это нравилось.
— Да, это так, — выдохнула она. — И тебе давно пора повзрослеть.
— Пошла ты. — Я выпрямился, позволив ее футболке опуститься обратно, когда я схватил ее за подбородок рукой и оскалил на нее зубы. — Ты разрушишь мою семью, призрак. Фокс узнает о тебе и Джей-Джее, и что ты тогда будешь делать?
— Я разберусь, — прорычала она, пытаясь вырвать голову из моей хватки, но теперь она была в моей власти.
— Разберешься? — Я усмехнулся. — Потому что ты не можешь просто идти по жизни без плана, малышка. Думаешь, мне стоит повзрослеть? А как же насчет тебя? Ты все еще живешь, как лист на ветру. Тебе все равно, кто пострадает от твоих действий, потому что маленькая потерянная Роуг не строит планов и не принимает решений, она просто ждет, куда ее занесет, и разбирается с последствиями, когда это произойдет.
— По крайней мере, я не планирую разрушать жизни людей, — прошипела она, и мои пальцы впились ей в челюсть, когда я приблизился к ее лицу.
— Значит, разрушать — это нормально, пока ты не несешь за это ответственности? — Я усмехнулся.
— Отпусти меня, — потребовала она, и я задержался еще на секунду, зная, что стоит мне отпустить ее, и все будет кончено. Я никогда больше не прикоснусь к ней, никогда не буду так близко, никогда не почувствую ее запаха и не вдохну ее. Я бросил на нее последний, тяжелый взгляд и отпустил ее, не сводя глаз с ее лица.
Она откинула волосы за плечи, пытаясь скрыть боль в глазах,
— Роуг… — Попытался я. Пойдем со мной.
— Тебе лучше уйти, — сказала она ровным голосом, продолжая избегать моего взгляда. — Фокс может прийти сюда, искать тебя.
— А как же мы? — Спросил я, и мое лицо вспыхнуло, когда эти слова сорвались с языка.
Она наконец повернулась, чтобы посмотреть на меня, и я увидел в глубине ее взгляда каждый дюйм боли, которую причинил ей.
— Мы? — она глухо рассмеялась. — Нет никаких «мы». — Ты думаешь, я действительно захочу тебя после того, как ты попытался избавиться от меня?
Мое сердце сжалось, и я почувствовал, что сжимаюсь вместе с ним, а по шее разлилось тепло. Я чувствовал себя маленьким, а когда я чувствовал себя маленьким, я чувствовал себя загнанным в угол. Как будто отец снова стоял надо мной. В голове зашумело: мужчина во мне сопротивлялся и не хотел, чтобы его снова видели таким.
— Тогда убирайся нахуй отсюда! — Я заорал на нее, указывая на дверь, и выражение ее лица изменилось, когда она двинулась выполнять мою команду. Но потом она задержалась в дверях и оглянулась на меня с холодной отрешенностью в своих прекрасных голубых глазах.
— Иногда я жалею, что встретила тебя, Чейз Коэн, — прошипела она, затем вышла за дверь и захлопнула ее за собой, оставив меня наедине с этими словами, а мое сердце разлетелось на тысячу острых осколков.
Я поднял свою сумку, затолкал в нее пистолет и натянул кожаную куртку, прежде чем отправиться вслед за ней, обнаружив, что она уже давно ушла. Когда я собрал все свое барахло, я запер спортзал «Захватчики» и бросил ключ на пороге, наплевав на то, что с ним случится, сел на байк и поехал на окраину города.
Я не оглядывался назад, подъезжая к скалам и оставляя позади единственное хорошее в своей жизни.
Я смотрел на дорогу, выстраивая план того, что делать дальше, пытаясь найти цель в этом проклятом мире, и только одна мысль пришла мне в голову. Моя жизнь больше ничего не стоила, так что можно было бы хоть раз использовать это тело и кости на благо, пока я еще брожу по этой земле. У меня был пистолет, и я был готов пролить кровь ради тех, кого любил, так что я выслежу Шона Маккензи и положу конец этой войне, прежде чем она начнется. А если я погибну в процессе, пусть будет так.
Я лежала лицом вниз на шезлонге в наушниках Джей-Джея, музыка громко играла, пока я пыталась заглушить мысли в своей голове, которые крутились на повторе. В основном, из-за того, что Чейз был прав насчет меня. Даже если бы я этого не хотела или не намеревалась, и даже если бы он был тем, кто вызвал этот раскол в их братстве, это все возвращалось ко мне.
Десять лет назад у меня, возможно, было бы право встать между ними таким образом, как я это сделала. Черт, десять недель назад я, возможно, танцевала бы от радости, видя, как Чейз пробует свое собственное лекарство после того, что он сделал со мной на том гребаном пароме.