Остров Мертвецов
Шрифт:
Маверик зацепил край моей майки и сорвал ее через голову, отчего мои волосы рассыпались вокруг меня веером пастельных тонов, и он с голодным стоном уставился на мое обнаженное тело.
— Каждый день, пока я был в том месте, я мечтал о тебе, — сказал он грубым голосом, отбрасывая боксеры в сторону, и его твердый член оказался между моих бедер, терся о мою влажную сердцевину и вынуждал меня стонать от желания. — Каждую ночь я закрывал глаза и думал о том, каково это — вот так заявить права на твою сладкую киску.
Я посмотрела на него снизу вверх, когда от его слов у меня участился
— Никакая другая киска не смогла бы приблизиться ко мне. Не после того, как я трахал свою руку, думая о твоей, ночь за ночью, — продолжал он, сжимая мою задницу покрытыми чернилами пальцами, пока я пыталась раскачивать бедрами и принять его глубже. — Ты понимаешь, что я тебе говорю, красавица?
— Нет, — простонала я, откидывая голову назад, впиваясь ногтями в его плечи и пытаясь притянуть его ближе, заставить его погрузиться глубже.
— Я шесть лет провел в тюрьме, окруженный одними членами, и думал о твоей мокрой киске каждую гребаную ночь. Я вошел туда девственником, красавица.
— Ты уже не девственник, Рик, — запротестовала я, потому что я видела его с Мией и не была гребаной идиоткой.
— Я и не говорю, что это так, — прорычал он. — Я говорю, что я долго ждал, чтобы стать владельцем киски, потому что есть только одна, которой я заинтересован владеть. Так что скажи мне, что хочешь, чтобы она принадлежала мне, или я трахну тебя в задницу, как и всех остальных.
Мои губы приоткрылись, и я уставилась на него, несколько раз моргнув, когда поняла, что он говорит. И хотя это было безумием, и я знала, что дырка есть дырка, и на самом деле это не должно было означать ничего большего, я знала, что это не так. Он не хотел никого подобным образом, кроме меня. Он не бросил меня, когда я думала, что он это сделал. Он был одинок и тосковал по мне точно так же, как я тосковала по нему, и даже когда он потерял надежду когда-либо найти меня снова, он никогда не переступал эту черту с другой.
— Владей мной, Рик, — твердо сказала я. — Трахни меня так, как ты этого хочешь, и заставь меня забыть последние десять лет, которые разделяли нас.
Маверик голодно застонал от моих слов, а его хватка на моей заднице была такой чертовски сильной, что я знала, что он, должно быть, оставил синяки там, где сжимал меня, но я хотела, чтобы он это сделал. Я хотела, чтобы он клеймил мое тело всеми возможными способами и брал от меня ровно столько, сколько отдавал.
Движением бедер он сделал именно это, его толстый, твердый член вошел в меня так глубоко, что от этого ощущения у меня перехватило дыхание, а крик удовольствия сорвался с моих губ, чтобы быть украденным небом. Маверик глубоко застонал, когда моя киска сжалась вокруг него, и я надеялась, что это было так хорошо, как он себе представлял, — наконец-то получить то, о чем он так страстно мечтал.
Его рот нашел мой, когда он вышел, и когда я снова вскрикнула от его следующего жестокого толчка, он проглотил звуки.
Я подалась бедрами навстречу ему, опираясь ногами на спинку дивана, чтобы при каждом столкновении наших бедер его член входил
Его член был таким охуенно большим, что у меня кружилась голова от каждого толчка, а мои ногти впивались в его плечи, и я царапала и отмечала его, так же сильно, как он меня.
Стекло за моей спиной тряслось и дребезжало каждый раз, когда он вонзался в меня, и внезапный треск заставил нас обоих замереть, когда стекло за моей спиной покрылось паутиной трещин, которые распространились по всему нему.
Я выругалась, прерывая наш поцелуй и оглядываясь через плечо на повреждения стекла, но Рик едва удостоил его взглядом, опустив рот, чтобы пососать мой сосок достаточно сильно, чтобы заставить меня застонать, прежде чем внезапно выйти из меня.
Маверик оторвал меня от разбитого окна и поставил на ноги рядом с перилами балкона. Когда он наклонился, чтобы снова поцеловать меня, его губы были в синяках, и он запустил руку в мои волосы и медленно намотал их на кулак. Как только он завладел моей головой, он толкнул меня на колени под собой и дернул за волосы, чтобы я подняла на него глаза.
— Сегодня ночью я буду владеть каждой частичкой твоего тела, красавица, — прорычал он. — Я собираюсь владеть им всеми способами, о которых мечтал, пока был взаперти и тосковал по тебе. И ты будешь наслаждаться каждой гребаной секундой этого, не так ли?
Маленькая дерзкая засранка во мне хотела послать его нахуй и показать ему, насколько я могу владеть им вместо этого, но что-то было в нем сегодня, что-то в том, как я поймала его с пистолетом, приставленным к виску, и темнотой в его глазах, которая, казалось, будет длиться вечно. Он нуждался в этом. Ему нужно было получить что-то из своей прежней жизни и исполнить это желание, чтобы у него была хоть какая-то надежда вернуть себе ту жизнь, которой он мог бы жить.
— Заставь меня наслаждаться этим, детка, — передразнила я его, облизывая свои припухшие губы и разглядывая твердую длину его татуированного члена, пока он сжимал его в своей большой татуированной руке. — Делай все, что в твоих силах. Я твоя, чтобы разрушить меня этой ночью. Давай посмотрим, сможешь ли ты заставить меня снова почувствовать себя живой.
Маверик бросил на меня взгляд, от которого у меня внутри все сжалось самым восхитительным образом, поскольку я скучала по ощущению его члена внутри меня. Он подался вперед, и я открыла рот, как хорошая девочка, облизывая головку его члена, пока он кормил меня ею, а его хватка в моих волосах удерживала меня совершенно неподвижно.
Но он не игрался ни в какие игры, и с наполненным похотью рычанием он подался бедрами вперед и вогнал свой член прямо в мое горло, достав до задней его стенки.
Я застонала вокруг его члена, пробуя его и себя на вкус на нем и посасывая каждый восхитительный дюйм, когда моя челюсть широко раскрылась, и он начал трахать мой рот с отчаянной самозабвенностью, от которой мне захотелось большего.
Я схватила его за задницу, чтобы подбодрить, впиваясь ногтями в подтянутые мышцы, и, когда я подняла взгляд, чтобы встретиться с его глазами, он громко застонал и сильно кончил.