Остров невезения
Шрифт:
– Начинай с этого, – сказал Макс, кивая на Дикобраза. – Чтобы не мучился.
Роза согласилась с логикой Макса и прицелилась в Дикобраза. Ее длинный и крепкий ноготь лег на спусковой крючок. В то мгновение, когда Гера уже готов был вскочить и тараном ринуться на Розу, случилось нечто странное. Окно, завешенное шторкой, вдруг с треском и стекольным звоном влетело внутрь вагончика, а за ним следом, превращая в щепки раму и фанерную стену, ворвался какой-то большой бородатый человек с огромным кинжалом. Роза, не ожидавшая увидеть ничего подобного, истошно завизжала
Все это произошло настолько быстро, что ни Гера, ни тем более Дикобраз не успели понять, что произошло и кто теперь возьмет на себя функции палача. И потому не испытали ни облегчения, ни какой-либо другой положительной эмоции. Они пялились на высокого и худого незнакомца с выбритой головой и черной бородой, который встал на пороге, и, потрясая своим ужасным кинжалом, утробно крикнул что-то вслед убегающим Максу и Розе. Беглецы уносили ноги с такой завидной скоростью, что уже через полминуты затих лай собачьей своры, которая преследовала их.
Незнакомец повернулся к Гере и Дикобразу и хищно сверкнул белками глаз.
«Так это тот самый араб, которого я видел рядом с портье в ночлежке!» – вспомнил Гера и с облегчением вздохнул. Наверное, это матрос или рыбак. Может быть, живет в соседнем номере. Какой хороший и отважный человек! И как вовремя он подоспел на помощь!
Но Дикобраз никакой радости от встречи с бородачом не испытал. Он почему-то повел себя как щенок перед волком: поежился, втянул голову в плечи и тихо заскулил.
Незнакомец приблизился к Гере, склонился над его лицом и медленно поднес острие кинжала к его глазам.
– Я Абдул Азиз! – хриплым голосом произнес он.
Глава 21
Сын старенькой мамы
Кажется, Дикобраз горько пожалел о том, что Роза не успела его пристрелить. На его лице отобразилось столько ужаса и безысходности, что его трудно стало узнать. Губы задрожали, лоб покрылся глубокими морщинами, а из глаз полились слезы. Как этот страшный араб здесь оказался? Он ведь умер! Дикобраз вместе с Максом бросили его в океан! Значит, он все-таки выжил? Или он вернулся с того света, чтобы наказать Дикобраза?
На Геру встреча с прославленным террористом не оказала столь сильного впечатления. Он даже не испугался, потому как кинжал Азиза выглядел хоть и устрашающим, но все же не таким радикальным орудием казни, как карабин.
Азиз, изучив лицо Геры, перевел взгляд на рыдающего Дикобраза. Брови араба в недоумении выгнулись, казалось, он хочет сказать: «Зачем плачешь, глупый? На том свете так хорошо!» Опустив ладонь на голову Дикобразу, он заставил несчастного коснуться лбом пола. Будучи уверенным, что араб сейчас обезглавит его ударом кинжала,
Сбитый с толку таким непредсказуемым поведением араба, Дикобраз перестал всхлипывать и отполз к стене.
– Кто пилот? – спросил Азиз на скверном английском и снова строго взглянул на Дикобраза. – Кто управлял «Лиджетом»?
Дикобраз пожал плечами. Он поступил очень порядочно и не выдал Геру, тем не менее зачем-то выразительно посмотрел в его сторону.
Азиз снова склонился над лицом Геры.
– Ты? – спросил он и ткнул своим высушенным коричневым пальцем ему в грудь.
Гера не стал отпираться и кивнул. Этого человека он видел первый раз в жизни и ничего плохого ему не сделал. А потому не слишком боялся.
– Пойдем, – сказал Азиз.
– Куда? – уточнил Гера, полагая, что араб намерен казнить его на свежем воздухе.
– На телевидение.
Похоже, этот свирепый на вид камикадзе обладал очень тонким и малопонятным чувством юмора. Гера пошевелил плечами, выказывая полную готовность идти на телевидение, на киностудию или даже к черту на кулички, но только со свободными руками. Азиз взмахнул кинжалом, обрезая веревку.
– Я живой! – проникновенно произнес он, строгими глазами рассматривая лицо Геры.
– Я об этом сразу догадался, как вас увидел, – согласился Гера, растирая занемевшие руки.
– А все думают, что мертвый, – добавил Азиз.
– Это они, конечно, делают зря, – с пониманием ответил Гера.
– Ты должен сказать, что меня в твоем самолете не было.
– Кому сказать?
– Всем. По телевизору.
– По телевизору? – переспросил Гера и, как-то странно взглянув на Азиза, невольно хихикнул.
– Мне кажется, он не совсем нормальный, – сквозь зубы процедил он Дикобразу, который в сравнении с арабом казался умным, как академик.
– Это не помешает ему отрезать нам головы, – проскулил Дикобраз.
Азиз засопел, выпрямился и, вытянув руки к потолку, что-то нараспев произнес на незнакомом языке. Если это было началом обряда жертвоприношения, то Гере стоило поторопиться.
– Я не думаю, что вам стоит соваться на телевидение, – сказал он. – Как только вы признаетесь, что вы Абдул Азиз, военные летчики сбросят на телецентр ядерную бомбу.
Араб опустился на корточки рядом с Герой и посмотрел на него печальными глазами.
– Я не террорист, – сказал он грустно. – Я студент из Саудовской Аравии. Ихтиолог. Я изучаю проблему миграции промысловых рыб.
– Да я охотно вам верю! – поклялся Гера, прикладывая ладонь к сердцу. – Я сам обожаю рыбу, особенно сушеную и под пиво…
– И я тоже обожаю! – торопливо вставил Дикобраз, полагая, что признание в любви к рыбам будет воспринято арабом как смягчающее обстоятельство.
– Но генерал Чеффиндж почему-то считает, что вы террорист! – запальчиво продолжал Гера. – И ему взбрело в голову, что вы проникли на мой самолет для совершения теракта.