Остров Невезения
Шрифт:
Расспросив о нём у других заключённых, я узнал, что йог обвиняется в убийстве своей жены. В его деле решался спорный вопрос; совершил он это умышленно, преднамеренно или по неосторожности?
Его соседом по камере был молодой индус. Во время прогулок было очевидно, что он не говорит по-английски и не знает здесь никого, кроме своего сокамерника — спокойного йога-женоубийцу за которого и держался. Выглядел молодой индус, в отличие от старшего, — потерянно и несчастно.
Я вспомнил о другом, своём знакомом, индусе, который сейчас находился где-то
Однажды, я отыскал его. Он искренне обрадовался мне, и сразу предложил объединиться в одной камере. Я обещал подумать над его предложением, и рассказал ему о двух его земляках. Номера их камеры я не знал, поэтому, сообщил свои координаты и пригласил в гости.
В следующий час открытых дверей (камер), индус-приятель, как штык, стоял у нашей камеры, готовый к встрече с земляками.
Когда я привёл его, все уже были на месте. Литовцы сидели, покуривая, наблюдали моё шествие к ним с неким экзотическим типом. Старший индус с блуждающей улыбкой одиноко восседал на скамейке у своей открытой камеры. Его молодой сосед, с хмурым видом вышагивал туда-сюда по коридору. Я подошёл к старшему. Мы обменялись тихими «хелло».
— Ваш земляк, — указал я на своего приятеля, — пожелал встретиться с вами, — рапортовал я.
Они обменялись тихими осторожными приветствиями. Старший не проявил особого энтузиазма. Я понял, что он в компании не нуждался.
Его же молодой сосед, напротив, заинтересованно приблизился к нам. Мой приятель поприветствовал его. Они заговорили и удалились в камеру. Я же, вернулся к литовцам.
— Чо за звери? — спросил Ромас.
— Индусы, — коротко объяснил я.
— Ты их знаешь?
— Одного. Которого привёл. Тоже пользовал поддельный английский паспорт. А тот, что в чалме, говорят, убил свою жену. Нечаянно, — отрекомендовал я индусов.
— Интересные у тебя приятели, — отметили литовцы.
— Иных здесь не водится.
Молодые индусы в камере быстро организовали крепкий, сладкий чай с молоком. Сначала вынесли и подали кружку старшему индусу. Тот принял чай и поблагодарил. Мой индусский приятель подошёл к нашей скамейке.
— Хотеть чай? — спросил он меня и взглянул на моих литовских приятелей.
Вид у него был довольный. Я понял, что встреча земляков удалась. Я согласно заказал три чая. Индус с радостью поспешил в камеру разливать.
Однажды, отец Джон посетил нас с Майком. Обменявшись приветствиями, капеллан заговорил с Майком. Я не прислушивался к их разговору, но заметил, что Майк, вдруг, озаботился. Он стал просить отца Джона сказать кому-то, что он его активный прихожанин. Но отец лишь обещал Майку дать свои рекомендации для кого-то.
Закончив с Майком, он оставил его расстроенным, и обратился ко мне.
— Как ты, Сергей? — начал он.
— Нормально. Нет ли сообщений для меня? — перешёл я к интересующему меня вопросу.
Я надеялся получить от Ольги номер её мобильного, и восстановить с ней прямую связь посредством СМС.
— Видимо, Ольга ещё не вернулась домой из отпуска, — предположил
Я не стал объяснять ему, что мы знакомы с ней лишь посредством Интернета. Но я видел её фото, и она описывала себя.
— Среднего возраста, худая, косметикой не пользуется, одевается небрежно, ибо и так в хорошей форме. Летом — блондинка, зимой — не знаю… — рапортовал я.
Отец Джон довольно улыбался, слушая меня.
— Я сегодня отправлю ей сообщение. Может она уже дома, но забыла о нас? — решил отче и распрощался с нами.
Как только он закрыл за собой дверь, заговорил Майк.
— Отец Джон сообщил мне, что они собираются перевести меня в другую тюрьму, — удивил меня Майк.
— Почему!?
— Суд приговорил мне, кроме срока лишения свободы, ещё и принудительные курсы реабилитации, как человеку, устойчиво склонному к мошенничеству. Будут мне мозги промывать, — с досадой объяснял Майк.
— А для чего переводить в другую тюрьму?
— Здесь, оказывается, нет таких процедур. Поэтому, меня и решили перевести.
— Shit! Отец Джон что говорит об этом? — с надеждой спросил я.
— Он ничего не может поделать. Говорит, придётся переехать.
Я стал соображать, каким боком его отъезд трогает меня? Телефонная связь, которой я рассчитывал вскоре воспользоваться, уйдёт вместе с Майком. И снова неизвестно, кто будет моим соседом. А с Майком было вполне комфортно.
29 августа с утра нам объявили о том, что Майку следует собрать свои вещи, а мне приготовиться к походу в школу.
Мы с ним уже обо всём договорились. Наспех, в присутствии ожидающего надзирателя, пожелали друг другу удачи, и я покинул камеру. Я был уверен, что наша кратковременная дружбы не получит продолжения. Жизнь несла Майка, как лодчонку без вёсел в бурном течении реки. Всё, что он мог указать для связи с ним, был номер мобильного телефона, который, возможно, найдут и конфискуют при переезде. Его личный тюремный номер, на ближайшие четыре месяца, был более надёжным ориентиром для связи с ним. Грустно, но факт.
Я и то, мог выдать ему свой электронный адрес и два-три стабильных почтовых адреса с телефонами в Украине. Вся приходящая туда почта, рано или поздно будет передана мне.
Так же, как и в предыдущей тюрьме, «школьники» собирались после завтрака в определённом месте и их вели в отдел народного образования.
Школа здесь оказалась поскромней, но атмосфера более свободная и человечная.
Я начал с посещения класса информационных технологий, так как уже сдал несколько тестов, о чём мне обещали выдать сертификат. Там оказался всего лишь один класс, в котором заправляла женщина-преподаватель. Это было жалкое подобие в сравнении с компьютерным классом в предыдущей тюрьме; просторный оборудованный ангар, поделённый на множество классов, в каждом из которых занимались отдельные группы различных специализаций и уровней, со своими преподавателями.