Остров с зеленой травой
Шрифт:
Когда он на нее замахнулся, Ларка от страха закрыла глаза и теперь, ощущая на себе тяжесть его руки, боялась их открыть. Выждав немного и ничего не понимая, в ужасе начала медленно выбираться из-под руки мужа. Наконец сбросила ее с себя и открыла глаза.
Дмитрий Владимирович лежал на боку с полузакрытыми глазами и открытым ртом - так застала его смерть.
– Дим-ка!
– протяжно и дико закричала она.
Муж молчал. Она с опаской, коротко толкнула его в плечо и быстро отдернула руку, будто, вынужденно дотрагиваясь до чего-то отврати-тельного, боялась замараться. От толчка он завалился навзничь, голова
– Димочка, не молчи! Димочка! Родненький! Не оставляй меня!
– заго-лосила она, как простая деревенская баба, каковой всю жизнь и была.
Димка молчал. Она вдруг отрезвела и обезумела. Оседлала его, забравшись ему на грудь, повернула к себе его голову и принялась хлестать по щекам, требуя ответа:
– Ну не молчи же ты! Ну не молчи же, скотина! Хватит притво-ряться!
Димка молчал. Лишь бескровные губы его вкруг раззявленного рта сминались, кривились под Ларкиными шлепками - словно гримасничали, насмехаясь над тщетою ее усилий, да волосы мотались по не успевшему загореть лбу.
Она соскочила с кровати, побежалам к двери, закричала в коридор:
– Мерседес! Иди сюда! Быстрее!
Вернулась к мужу, припала ухом к его груди, послушала недолго, снова побежала к двери.
В коридоре появилась Мерседес.
– Вызови "Скорую"! Слышишь? Срочно вызови "Скорую"!
– закричала на нее Ларка.
Мерседес не шелохнулась.
– Что стоишь?! Не понимаешь? Твою мать, что же это такое.
Ларка заплакала. Очнувшись, снова закричала, тряся руками перед лицом невозмутимой Мерседес.
– "Скорая помощь"! Как там у вас? Амбуланс!
– вспомнила Ларка.
– Амбуланс ваша! Поняла? Амбуланс!
Мерседес кивнула.
Ларка побежала обратно к кровати, запуталась ногами в одежде, разбросанной повсюду, совсем неловко упала и больно ударилась коленями об пол. Зарыдала, обхватила голову руками, завертела ею, как в припадке безумной боли. Очнулась, подобрала с пола шарфик, прижала ко рту. Захлебываясь слезами, жалобно запричитала: "Мамочка моя, мамочка", на четвереньках поползла к кровати, забралась на нее и со стоном припала вдовьей головой к Димкиной груди - слушать Димкину тишину.
Мерседес прикрыла дверь в спальню и прошла к себе. В своей комнате сняла передник и швырнула его на стул. Надела босоножки, причесалась, взяла сумку, вышла из виллы и застучала каблучками по каменной тропинке, ведущей к калитке на заднем дворе.
В это время, напугав Мерседес, страшно завыла Пальма. Она как вкопанная стояла в своем загоне, задрав морду к пустому небу и надрывая вздувшееся горло. Услышав ее жуткий вой, из своего домика показался охранник. Он подошел к собаке и стал ее успокаивать, похлопывая по холке: "Ну, ну, Пальмушка, щенков вспомнила?" Потом увидел Мерседес и спросил: "Уже все, что ли?"
Мерседес посмотрела в его сторону и ничего не ответила: ей было трудно понять короткую, но мудреную русскую фразу, составленную бог знает из чего. Если бы она сумела разгадать тайну русской словесной вязи, наверное, ответила бы предельно ясно: "Уже все". А так - пошла себе дальше.
Видя, что Мерседес его не поняла, охранник выругался и грубо крикнул:
– Домой, говорю, идешь?!
Она догадалась, что он ругается. Не оборачиваясь и ускоряя шаг, бросила на ходу:
–
– Везет же. Ну, что с тобой?
– продолжил он успокаивать собаку.
По дорожке, утопающей в зелени, Мерседес направилась в сторону шоссе. Ее стройная фигура с распущенными черными волосами то пропадала, то вновь появлялась из-за кустов розового олеандра, желтых низкорослых акаций и крупнолистных магнолий. Охранник зорко смотрел ей вслед, энергично чесал в промежности и думал о том, что ему повезло с поварихой и что в скором времени он до нее доберется.
Автобусная остановка у шоссе была пуста. Мерседес села на скамейку, посмотрела на часы и задумалась. Решила, что больше никогда не будет работать у русских. Все эти богатые русские одинаковы: невоспитанные, грубые и вечно норовят схватить за задницу. И плевать на язык и повышенную ставку.
Где-то далеко продолжала жалобно подвывать Пальма. Иногда она переходила на протяжный душераздирающий лай, разносящийся по всей округе. Мерседес достала из сумки телефон и вызвала карету "Скорой помощи".
XIX
Электронная версия статьи Данна увидела свет в четверг вечером. В России эта тема начала активно обсуждаться утром в пятницу. Столь сенсационные новости были проанализированы российскими властями. По поводу следа на острове в компетентных органах приняли решение "иметь в виду". Что же касается писем, то они никого не заинтересовали в силу своей "несерьезности" и были отнесены на счет "непонятной политической игры" американцев. В общем, новости были восприняты спокойно, если не безразлично. В подтверждение адекватности такой вялой реакции красноречиво говорило и молчание официальных дипломатических источников США.
К вечеру пятницы страсти в российском интернет-сообществе пошли на убыль. В это же время в Белом доме прошло утреннее совещание в связи с обнаружением НЛО. Не успело совещание закончиться, как ФБР инициировало негласную проверку жителей ничем до этого времени не провинившегося Черчс Ферри. Завершившись без толку и очень оперативно - уже в субботу, - проверка выявила документально подтвержденную добропорядочность всего населения городка. Из всех его обитателей лишь один дед, коротающий одинокую старость в запущенном доме с почерневшей крышей, не избежал непрошеного визита двух джентльменов.
Такого внимания со стороны ФБР он удостоился только по-тому, что находился на учете в клинике для психически больных с диагно-зом "шизофрения с приступообразным течением в виде бреда". Позже джентльмены сожалели о времени, проведенном в его доме, и старались не вспоминать встречу со стариком. Выяснилось, что старик ничего не знал о существовании России, но из-за халатности визитеров это обнаружилось ими далеко не сразу. Мало того, так он еще с первой минуты встречи глубоко проникся предложенной ему темой конфиденциальной беседы и умудрился задержать гостей на целый час.