Остров с зеленой травой
Шрифт:
Она махнула рукой.
– Делай, как тебе удобно.
Спускаясь в столовую, они решили, что после завтрака искупаются, недолго позагорают, а потом поедут в Фигерас. Ларка сгорала от нетерпения увидеть картины Дали и блеснуть своими знаниями. Перед отпуском она неделю штудировала брошюру, посвященную его творчеству, и теперь ей очень хотелось выступить перед мужем в роли гида.
Прислуживающую им повариху звали Мерседес. Ее предложило местное агентство по подбору сезонного персонала. Она немного говорила по-русски. Это оказалось для них приятной неожиданностью, хотя Ларка и ставила перед агентством такое условие. Дмитрий Владимирович
Допив кофе, Ларка заторопилась - ей не терпелось искупаться.
– Догоняй, - сказала она и поблагодарила Мерседес.
– Осторожно спускайся по лестнице, она еще мокрая, - предостерег Дмитрий Владимирович.
– Ты долго еще?
– Глядя на тебя, захотелось кофе, - ответил он.
– Провались пропадом все доктора.
Ларка ушла, а он, показав пальцами размер, чтобы было понятно, что не чашку, сказал Мерседес:
– Сделаешь кофе? Кружку.
Она вынуждена была пройти на кухню и вернуться обратно. А он получил возможность еще раз полюбоваться ее ногами. Мерседес ему определенно нравилась. Не нравилась лишь ее подчеркнутая строгость. "Испанок у меня еще не было. Ножки - чудо, талия точеная", - думал он, потягивая кофе и распаляя себя. Почувствовав прилив желания, встал из-за стола, поправил седые волосы, на макушке уступившие место аккуратной плеши, и, ведомый безмозглым стеблем, двинулся в кухню. Перед кухонной дверью кашлянул.
В это время Мерседес споласкивала посуду и ставила ее в машину. Ее узкую талию перехватывали широкие тесемки передника, завязанные сзади симпатичным бантом. Она слышала, как он вошел и направился к ней, но не обернулась, лишь насторожилась. А он, видя, что она никак не реагирует на его появление, принял это за добрый знак и, нацеленный на удачу, уже не мог остановиться: подойдя к Мерседес, похотливо улыбнулся и крепко взял ее за талию.
Мерседес среагировала мгновенно: чуть обернувшись, она махнула сковородкой сзади себя и ударила Дмитрия Владимировича по руке. От неожиданной резкой боли он отдернул руки и сразу обмяк. А Мерседес повернулась к нему и угрожающе произнесла гремучую смесь из слов "вырву" и "оторву": "Выторву!" - с ударением посередине; в другом положении он вряд ли понял бы, что она сказала. "Извини", - пролепетал он и поднял руки кверху. Она с грохотом бросила сковородку на столешницу и выбежала из кухни.
Он никак не ожидал такого поворота событий и с досады громко выругался. Прислуга всегда была послушна, Дмитрий Владимирович к этому привык. А тут - на тебе! Он даже растерялся. "Вот ведь сука, - подумал он, - откуда она взялась такая".
Находясь под впечатлением от постигшей его неудачи, он задержался в столовой, чтобы прийти в себя; рука болела, удар пришелся прямо по кости. Допил остывший кофе и, будучи уверенным, что Мерседес не рискнет рассказать о случившемся жене, решил ничего пока не предпринимать. Спускаясь к морю, с удовольствием вдыхал запахи морской воды и садовых цветов.
Крохотный пляж располагался в маленькой бухте и был зажат с двух сторон разновысотными скалами, раструбом расступающимися в море. Скалы были почти лишены растительности.
Преодолев половину пути, Дмитрий Владимирович вспомнил, что придется объяснять жене происхождение огромного синяка на руке и полукруглой ссадины. Он замедлил шаг, чтобы успеть придумать подходящую легенду. Перебирая возможные причины, остановился на мокрой лестнице: этот вариант показался ему подходящим, тем более что некоторые ступеньки действительно еще не просохли.
Ларка загорала, лежа на песке.
– Принеси мне, пожалуйста, воды, - попросила она, услышав шаги мужа.
Он положил сумку на лежак и направился под навес в углу пляжа.
– Дима, что-то ты долго пил кофе, - заметила она, - я успела искупаться.
– Ты будешь вся в песке, - сказал он, доставая из холодильника воду и не реагируя на ее вопрос.
– Ты же знаешь, я всегда так загораю. Ложись рядом, - предложила она.
– Сначала искупаюсь. Составишь мне компанию?
Она отказалась. В это время на лестнице раздался дробный стук, будто кто-то семенил по ступенькам.
Дмитрий Владимирович обернулся. По лестнице, неуклюже из-за неподходящего для собаки шага ступеней и их крутизны, спускалась красивая немецкая овчарка с черной спиной и рыжими подпалинами. Добравшись до нижней ступеньки, она остановилась, не решаясь ступить на песок, и уставилась умным взглядом на Дмитрия Владимировича, ожидая реакции хозяина.
На верхней лестничной площадке показался охранник с испуганным лицом и закричал:
– Пальма! Ко мне!
– Как она сюда попала?
– недовольно спросил Дмитрий Владимирович.
– Ты забыл, где ее место? Она же могла напугать Ларису Васильевну.
– Извините, Дмитрий Владимирович, не углядел, - сказал охранник и снова надрывисто закричал: - Пальма! Пальма!
Но собака не реагировала на него. Дмитрий Владимирович вынужден был ему помочь.
– Пальма, на место, - строго и властно сказал он.
Помедлив немного, будто надеясь, что хозяин передумает, овчарка нехотя развернулась и неловкими прыжками вернулась к охраннику.
– Как тебе наша повариха?
– спросила Ларка.
– Кажется, она недовольна жизнью.
– Почему ты так решил?
– Недовольство у нее на лице написано.
– Наверное, ты с ней грубо разговаривал, за тобой водится такое. Кстати, я тебе не говорила? Каталонцы - особенный народ. У них даже свой язык есть. Как пишут в книжках, они замкнуты и в общении с иностранцами прохладны и высокомерны.
Этот рассказ о каталонцах он покорно выслушивал от жены каждый раз, когда они прилетали в Испанию. "Подходящий повод", - подумал он.
– А на кой нам сдалась высокомерная кухарка? Может быть, распрощаемся с ней? А то давай наймем еще высокомерную горничную, высокомерного сторожа.
– Ты же хотел, чтобы в этот отпуск была только испанская кухня. Чтобы можно было дома нормально поесть, а не по ресторанам мотаться. Я специально выбрала для тебя испанку.
Дмитрий Владимирович вспомнил, что действительно просил об этом жену, и замолчал.