Острова богов
Шрифт:
– А какова настоящая причина?
– Дневник, – отвечает он после долгой паузы. – Все из-за дневника.
– Я не понимаю.
Он смотрит прямо мне в глаза.
– Мой отец умер до моего первого дня рождения. Он упал с лошади, когда та споткнулась, – никаких причин ожидать худшего не было. Однако к утру его не стало. Мама стала регентом до входа Августы в возраст, когда она заняла трон. Обе мои сестры помнят отца, а я нет, хотя моложе их всего на несколько лет. Отец делал записи в дневнике, как и моя бабушка, и все предки до нее. Те, кто отправлялся в паломничество к Островам.
– И в записях твоего отца есть нечто?..
– Не знаю. Я еще их не читал. Мне кажется, если я прочту их… в жизни больше не останется ничего, что можно узнать об отце. А я не хочу, чтобы у меня больше не было возможности… будто бы говорить с ним, узнавать что-то новое… Вот. Это правда.
Мы оба молчим. Набегает волна и поднимает шлюпку, я выравниваю ее румпелем, держу по курсу, когда она бойко скользит вниз.
– Думаю, раз папа остался на севере, место там безопасное.
– Поверь, я был бы очень за тебя рад, если бы ты смогла к нему уехать. Кстати, как ты собиралась это сделать? Северный путь наверняка уже закрыт.
– Недавно ушел последний корабль, – с тоской говорю я. – «Фрея». Она была пришвартована рядом с кораблями королевского флота.
Я замолкаю и вижу по глазам, что ему все становится ясно.
– Когда мы встретились, ты пыталась туда проникнуть?
– Да. Но у меня не получилось, поэтому я решила дождаться ночи и пробраться тайком. До Холбарда они бы точно меня не нашли, а там уже ничего не сделаешь, пришлось бы меня оставить.
Бровь его ползет вверх, на лице появляется знакомая очаровательная ухмылка.
– Так ты собиралась сбежать?
– У меня бы все получилось, если бы не стражницы королевы на пристани. – Я замолкаю и в голову приходит мысль. – Ты тогда сказал: «Похоже, они что-то потеряли…» Тебя? Они искали тебя?
– А я был тогда с девушкой, с которой недавно познакомился, и слушал, как много, оказывается, у меня недостатков. – Он улыбается шире. – Они были в ярости, когда меня нашли.
– Если бы мне удалось попасть на «Фрею», с Ренсой было бы то же самое. – Я едва не задохнулась, вспомнив, что с ней случилось. Будто кто-то ударил под дых.
Я всегда любила вахты на рассвете за то, что в это время можно приятно поболтать, наблюдая, как зарождается новый день. Корабль кажется единственным в мире, а ты и напарник – одни на целом свете. Сейчас же я бы многое отдала, чтобы увидеть шумную, многолюдную гавань.
– А где твоя мама? – спрашивает Леандер, кажется, читая мысли и желая отвлечь.
– Моя мама – актриса из Траллии. Они с папой никогда не жили вместе. Просто, когда он сходил на берег, они… хорошо проводили время, так он всегда говорил. После моего рождения мама отдала меня отцу, и я выросла на «Лизабетт», первом и самом моем любимом корабле.
Он выдыхает и сочувственно кивает, вспомнив, что случилось с моим домом.
– Мою маму больше интересовали вечеринки, чем воспитание ребенка, потом все силы забирало регентство. Но она всегда была рядом, в том же дворце, что и я. Насколько я понимаю, кораблей у твоего отца теперь больше?
– Да, сейчас
16
Тяговый маршрут – здесь: маршрут перемещения грузов.
– И ты научилась?
– Не так многому, как хотела. И гораздо меньшему, чем она хотела меня научить, как я теперь понимаю. Мы с Ренсой не ладили. Но я точно знаю, если бы она подозревала, что предприятие это опасное, оставила бы меня на берегу. – Горло сдавливает, я резко делаю вдох через нос, а выдыхаю через рот, стараясь не обращать внимания на боль. – Я постоянно об этом думаю. Она бы не взяла меня с собой в случае угрозы, значит, она была уверена, что все пройдет хорошо.
Между нами вновь повисает тишина.
– Как думаешь, у нас получится? Богиня нас защитит? – спрашиваю я, откашлявшись. – Я знаю, в старых легендах все иначе. Киган рассказал мне несколько из тех, что знал. Он сказал, что тогда боги действительно здесь жили. Они участвовали в войнах, создали Посредников, обладающих особой волшебной силой. Это было несколько столетий назад.
– Баррика сейчас здесь, – тихо отвечает Леандер. – Не так, как раньше. Она не будет сидеть в одной лодке с нами, но она незримо присутствует, ведь она стала Хранительницей, ей надо стеречь Макеана. Я верю в это, Селли. Я знаю, что все это правда. Дневник, который я тебе показывал, – лишь один из артефактов, доказывающих, что мои предки бывали на Островах. Это не легенды, это наша история.
– И что, она все еще следит за всеми нами?
– Да. И даже больше. Я и моя семья, мы с ней связаны, и я воздаю почести этой связи во время своей молитвы. Мы говорим с ней, не словами, нет… но каждое мгновение я чувствую ее присутствие.
– Ты так в этом уверен? – спрашиваю я и смотрю с сомнением.
– Верь мне, Селли. Она… – принц склоняется ко мне, будто это помешает богине нас услышать, – она напоминает мне сестру Августу. Она могущественная.
– Я не могу даже представить, – признаюсь я, – каково это – говорить с богиней, с королевой…
– Ты им обеим понравилась бы. Селли, я обещаю, что все сделаю. Довези меня до Порт-Наранды, там я найду посла, а потом отправлюсь к Островам.
– Да, тебе никто не сможет помешать. – Я знаю, что сейчас мы оба думаем об уже заплаченной за то цене. – Я бы и сама тебя туда отвезла.
Он молча накрывает рукой мою ладонь, которой я сжимаю румпель. Костяшки пальцев болят, но от его прикосновений становится легче, тепло проникает в тело. Наши взгляды встречаются, и в воздухе между нами что-то мелькает. Чувствую, как горят мои щеки, но не могу отвернуться, да и не хочу. Затем уголок его рта медленно приподнимается, появляется усмешка, и в моей голове будто бы что-то переключается.