Острова богов

Кауфман Эми

Он поднимает руку и трет увлажнившиеся глаза. Меня тянет сделать шаг вперед, подойти к нему, взять за руки и помочь, разделить с ним проблемы, которые слишком сложны для одного растерянного принца.

– Они скоро будут здесь, – тихо говорит он. – Поэтому последнее, что я могу и должен сделать, – взять ответственность на себя. За то, что убиты все эти люди. Из-за меня чуть не погиб Киган, который на все ответил мне преданностью. Я сломал твою жизнь, Селли, а ты за это помогала мне, спасала меня.

Я делаю шаг. Он поднимает окровавленную руку, останавливая меня, в глазах его слезы.

– Леандер, прошу, позволь…

– Нет! – Ответ

резкий, словно полоснули ножом.

Обхватив себя руками, я отворачиваюсь и отхожу, спотыкаясь, к краю поляны, будто бы там я смогу скрыться от боли. Прижимаю ладонь ко рту и опираюсь на одно из деревьев, переношу на него вес, опасаясь, что ноги меня не удержат. Все не может закончиться здесь и вот так. Неужели мы просто сдадимся?

По стволу дерева ползет вверх вереница муравьев. Жаль, что я не могу объяснить им, что наверху нет того, ради чего туда стоит забираться. Несколько минут смотрю, как они огибают сучок, затем отвожу взгляд в сторону на ожидающую нас «Эмму». Она покачивается на волнах рядом с черной шхуной, которая привезла людей, что лежат сейчас перед нами. Вероятно, все внутри Храма разрушили они. Склоняю голову набок, не сразу понимая, что вижу. Моргаю, чувствуя, как пересыхает во рту, мысли роятся в голове. В бухте на якоре стоит третья лодка. На палубе никого нет, а это значит, люди уже поднимаются.

Я резко поворачиваюсь.

– Леандер! Там внизу еще одна шхуна – должно быть, это Лаския.

Киган, встрепенувшись, поднимает голову и вновь опускает глаза на дневник в руках.

«– Это похоже на место, где я хотел бы остаться навсегда», – тихо читает он, внимательно вглядываясь в слова на странице.

Я замолкаю и наблюдаю за ним.

«– Но меня зовет капитан. Если бы мы могли задержаться и все здесь осмотреть… На другие острова я бы не посмел отправиться, думаю, на них остальные боги столь же сильны, как моя богиня здесь. Но было бы интересно осмотреть их с корабля. Больше всего, признаться, я бы хотел посетить Остров Матери. В разговоре с капитаном я отметил, что, по преданию, все дети присутствуют в Храме Матери, так что Баррика нас убережет. Говорят, Храм Матери на ее острове построен раньше остальных. Хотел бы я его увидеть, узнать, кем он возведен. Я непременно спросил бы у него, были ли боги близки им больше, чем нам сейчас? И с каким чувством в те времена верующие люди и зодчие, трудившиеся над созданием Храмов, приходили на Острова, где родились боги?»

Киган поднимает глаза и смотрит, будто учитель в классе, ожидая, когда мысль дойдет до нас.

– Вы понимаете? – нетерпеливо спрашивает он.

– Я не помню этого места. Кто написал эти строки? – шепчет Леандер.

– Они последние, – отвечает Киган. – Полагаю, это твой отец.

– Ты хочешь сказать… – Леандер замолкает, страх на лице рассеивается от проблеска надежды.

– Я хочу сказать, что батюшка ваш был не менее безрассуден чем вы, ваше высочество. Видано ли – мечтать посетить Остров самой Матери. Неудивительно, что капитан воспротивился.

Я не вижу, но готова поклясться, что Киган улыбается.

– И еще я хочу сказать, что он прав и у нас есть еще шанс. Но лишь в том случае, если останемся в живых и выберемся с этого острова.

ЛАСКИЯ.

Храм Баррики. Острова богов

Спотыкаясь, Джуд выбирается из Храма Баррики, полной грудью вдыхает влажный воздух джунглей.

– Они были у алтаря раньше, чем… это случилось, – произносит он, отводя взгляд от высохших мумий у моих ног.

Я приседаю, чтобы разглядеть тела тех, кого я отправила сюда еще из Порт-Наранды. Дазриэль ходит по поляне, приглядывается. Да, они разбили алтарь, сделали свое дело, но это не поможет мне найти принца, а мне он нужен. Поднимаюсь на ноги и в отчаянии пинаю груду обтянутых кожей костей.

– Вы можете мне сказать, где принц?

Джуд качает головой, поджимает губы и тяжело сглатывает.

– Как думаешь, богиня еще ничего не может сделать?

Джуд разводит руками.

– Я же не священнослужитель, Лаския.

– Это точно, но тебя она не наказала, как их. – Ответом на мои слова становится острый взгляд. Джуду стало ясно, почему я послала именно его в Храм, чтобы проверить алтарь, и почему я не пожелала войти туда сама.

Может, богиня слаба и не действует, а может, Джуд попросил ее о защите, когда был в Храме. Я бы очень хотела оказаться на Острове Макеана, где тоже могла бы помолиться. Я бы рассказала моему богу, как много мы сделали, чтобы Хранительница, не спускавшая с него глаз много веков, лишилась своей силы, а мы получили возможность снять с него оковы. Сказала бы, что это моя заслуга. Именно я, Лаския, нашла в себе силы и смелость, чтобы сделать то, что веками было нужно моему богу.

Я очень хочу пообещать Макеану, что найду принца и уничтожу его, как и все, что мешает его возвращению. Но я не смею обращаться к Макеану. Только не отсюда. Если Баррика еще хоть немного присутствует здесь, молитва брату привлечет ее внимание, что совсем лишнее.

– Есть ли признаки, что принц был внутри? – спрашиваю я сквозь зубы. Надо найти хоть что-то, ведь я не могу вернуться к Руби и сестре Берис со словами: «Я не знаю».

Джуд молчит – пожалуй, слишком долго, чтобы произнести то, что способно меня порадовать. Потом он и вовсе мотает головой.

– Узнать это невозможно.

– Но он где-то здесь, – говорит Дазриэль, не отрывая взгляд от земли.

Матросы остались на шхуне, здесь только мы втроем. Дазриэль в который раз обходит поляну, со стороны он похож на дикого зверя, пытающегося уловить запах.

Я больше не могу сдерживать гнев, он ломает все тщательно возведенные барьеры и вырывается наружу.

– Их не может здесь не быть, – говорю я довольно громко. – От бухты сюда ведет лишь одна тропа. Со своего корыта они должны были прийти сюда! И другого пути вернуться нет, верно?

– Может, надо… – подает голос Джуд и замолкает. Я поворачиваюсь к нему и вижу, как он смотрит на трупы на земле.

– Надо что? – не сдерживаюсь я.

– Ну, не знаю, похоронить их.

Я фыркаю от возмущения и отворачиваюсь.

– С ними уже все случилось, можешь закопать их в грязь, это ничего не изменит. А если хочешь принести пользу, Джуд… – Голос мой становится выше, интонации резкие. Руки сами собой сжимаются в кулаки. Нельзя выходить из себя, я должна оставаться собранной и сосредоточенной. – Если хочешь принести пользу, – повторяю я, – узнай, куда делся твой принц.