Острова Чалдеи
Шрифт:
– Ты скользкий, слепой кончик задницы! Смотри, что ты наделал!
– Как можно вести судно с бельем этой женщины перед лицом? Всё, что я видел – ее хлопающие панталоны!
– Лучше бы ты не говорил этого насчет проклятия, - крикнула я Айвару. – Думаю, мы врезались в барьер.
– Кок произнес проклятие, а не я! – крикнул он в ответ.
Он повис на мачте. Мы с Ого вцепились в шлюпку. Морская вода омывала наши щиколотки.
Глава 5
Но мы не налетели на барьер.
– А, я так и подумала по цвету моря, - сказала тетя Бекк,
– Мы попали в область затерянной земли.
Как нам часто говорил Наставник, в море между Логрой и Скарром существует линия рифов и скал – всё, что осталось от Земли Одинокого, после того как она во время землетрясения раскололась и погрузилась под воду. Когда Наставник был молод, он плавал сюда, чтобы посмотреть на нее самому, и он говорил, что там достаточно доказательств того, что когда-то земля была обитаемой. Он нашел разбитую посуду и кусочки изящной резьбы, застрявшие среди скал. Моряки сказали ему, что в некоторых вытянутых шхерах есть даже остатки зданий. Ого это всегда приводило в восхищение.
– Наставник всё рассказал нам об этом, - возбужденно сообщил он тете Бекк. – Он нашел резной гребень и большую часть изящной вазы. Как думаете, мы можем пойти посмотреть?
– О, заткнись! Кого это волнует? – сказал Айвар.
– Но мне всегда было интересно… - снова начал Ого.
В этот момент Шеймус Хэмиш заорал нам всем выбираться на скалы, чтобы облегчить корабль – тогда он сможет проверить повреждения, а потом заберет нас обратно на плаву. Бедный корабль со скрежетом мотался взад-вперед, взад-вперед, что выглядело весьма опасным, а матросы уже ныряли под бельевыми веревками, нося коробки и свертки груза, чтобы аккуратно спустить их за борт. Некоторые из них остановились и помогли нам спуститься. Ого так не терпелось туда попасть, что он спрыгнул сам – громадным неловким прыжком.
– А море вокруг потерянной земли всегда коричневое из-за размытой почвы, - услышала я его слова, пока кок передавал меня вниз в чьи-то большие руки, покрытые татуировками.
Айвар, конечно, не мог допустить, чтобы Ого перещеголял его. Он тоже спрыгнул сам и с грохотом приземлился, вывихнув лодыжку, и жаловался на это весь последующий час. Тетя Бекк спустилась так же, как поднялась на борт – мирно проехав на другом матросе.
– Они не обнаружат никаких повреждений, - сказала она мне, когда проезжала мимо. – Неужели нельзя довериться мне в защите корабля, на котором я плыву?
Матрос ссадил ее за скалами в очень выразительной манере «Без комментариев». Я прошла к ней и обнаружила, что место, в которое мы врезались, на самом деле являлось довольно большим островом – песчаным и скалистым. И затерянным под странным мутно-сиреневым небом. Впереди виднелся утес примерно с Ого высотой, а над ним – несколько деревьев.
– Мы можем тут осмотреться? – нетерпеливо спросил Ого. – Сколько у нас времени?
– Я узнаю, - ответила тетя Бекк.
Когда она окликнула капитана, я обернулась на бедный корабль. Весь обвешанный разноцветной одеждой, он лежал на боку между двумя зубцами скал и скрежетал, скрежетал. И выглядел почти неприлично. Шеймус Хэмиш был занят спусканием парусов, но крикнул в ответ, что в нашем распоряжении около часа. И велел коку и еще одному матросу пойти с нами.
– Я останусь здесь, - сказал Айвар. – Моя лодыжка ужасно болит.
Направившись к утесу, мы оставили его сидящим
– Эй! Что это? – воскликнул Ого на полпути наверх и подобрал нечто, похожее на сломанную крышку кастрюли.
Кажется, она была сделана из очень старой черной кожи. Мы все собрались на крошащемся уступе, чтобы изучить ее. На ней всё еще можно было разглядеть отпечатанные узоры.
Тетя Бекк как раз взяла штуку, чтобы посмотреть узоры на свет, когда позади нас, хромая, взобрался Айвар.
– Ого, - произнес он, - ты должен быть моим слугой. Ты должен оставаться со мной. Ты знаешь, что я поранил лодыжку. С какой стати ты уходишь и подбираешь дрянные старые щиты?
– Думаю, это был щит, - сказала тетя Бекк, поворачивая штуку.
У нее изящные пальцы художника. Я всегда восхищаюсь, когда она что-нибудь вертит в руках.
– Эти узоры… - начала она.
– Выбросьте его, - велел Айвар.
– Нет, не выбрасывайте, - сказал кок. – Я могу продать его на Бернике. Там любят старые вещи.
– Эти узоры, - громко произнесла тетя Бекк, - являются символами Хранителя Севера. Верни его туда, где нашел, Ого. Никто из нас не должен связываться с этим.
Вероятно, она была права. В последний раз я видела подобные символы вышитыми на одеяниях Верховного короля Фарлейна. Все послушно наблюдали, как Ого аккуратно кладет сломанный щит обратно на уступ, с которого он его подобрал.
– Я мог бы получить за него сотню серебряных монет, - заметил кок, когда мы принялись подниматься по утесу.
Кок выглядел очень мрачным и не сказал ни слова, пока мы, пробираясь между деревьями, не дошли до вершины. А там вся земля вдруг будто бросилась от нас прочь. Крошечные существа – мыши, крысы, полевки – поспешно прыснули в стороны у нас из-под ног. Я видела кроликов, белок, ласку и даже зверя, похожего на маленького оленя, бегущих от нас среди деревьев. Маленькие и большие птицы с хлопаньем крыльев взлетели с верхушек леса. Деревья были невысокими. Все они наклонились и согнулись от морского ветра, но я видела, что это очень редкие на Скарре виды деревьев – вроде бузины и орешника, – и они только начали покрываться листвой. Тетя Бекк подняла изящную руку, потянувшись к старым сухим сережкам, а потом – к светло-зеленым бутонам цветов бузины.
– Эх, жаль я не взял арбалет! – посетовал другой матрос.
– Толстые голуби. Тот олень.
– Отличные кролики, - согласился кок.
А Айвар сказал:
– Давайте вернемся. Здесь ничего нет. У меня болит лодыжка.
– Мы пойдем дальше, - постановила тетя Бекк. – Я хочу увидеть, насколько велико это место.
– Я хочу узнать, как все эти животные попали сюда, - сказала я.
– Ну, ты этого не узнаешь, гуляя по окрестностям, - заметил Айвар. – Моя лодыжка…
– Животные, - сказала тетя Бекк, - несомненно, происходят от тех, которые уцелели после землетрясения. Ага, куда-то мы пришли.