Острова Чалдеи
Шрифт:
И птица разговаривала. Мы с Ого и Айваром разом подпрыгнули, когда она произнесла громким пронзительным голосом:
– Сегодня четверг! Сегодня четверг!
– О, именно! – сказала монашка с вороном. – Зеленый Привет совершенно прав.
– Нет, нет, - возразил другой монах. – Клянусь, сегодня среда.
– Да, действительно, - объявил кто-то еще. – Лисы всегда тявкают по средам.
– Они тявкают, когда им вздумается, - сказал другой монах. – Сегодня четверг, когда солнце находится на башне.
– О, нет, - не согласилась
– Четверг, - настаивал кто-то еще. – День рождения всего через шесть дней.
Спор продолжался и продолжался, и мы вертели головами от одного к другому. Теперь некоторые люди настаивали, что сегодня четверг, а другие были столь же уверены, что пятница.
В итоге крайне раздраженная тетя Бекк сказала:
– Какая разница, какой сегодня день? Я всего лишь попросила, чтобы нас проводили к королю.
– Но в том-то всё и дело, Мудрица, - заявил монах с зеленой птицей. – На бедняге короле лежит заклятие. Ему запрещено видеть посторонних по четвергам.
– О, - произнесла тетя Бекк. – Мне говорили о подобном положении дел на Бернике. Что случится с королем, если он увидит постороннего в четверг?
– Никто не знает. Однако не следует гневить богов, - ответил маленький монах. – И…
– И откуда вы знаете, что я Мудрица? – поинтересовалась тетя Бекк.
– Это видно за милю, - ответил монах. – Зеленый Привет сразу понял.
Он поднял руку и погладил птицу по голове. Птица тут же захватила клювом один из его маленьких пухлых пальцев. Полагаю, это должно было выражать привязанность, но выглядело болезненно. Монах убрал руку и потряс ею.
– Зачем вы хотите видеть короля? – спросил он. – Вы нуждаетесь в правосудии? – он по очереди посмотрел на тетю Бекк, меня, Ого и Айвара с таким видом, будто эта мысль немало его озадачила.
– Не совсем, - ответила тетя Бекк.
К этому времени все перестали спорить и с интересом уставились на нее. Она выпрямилась во весь рост.
– У нас миссия от Верховного короля Чалдеи.
Все люди в зеленых мантиях впечатлились этим. Их зеленые шляпы и маленькие круглые кепки повернулись и кивнули, когда они посмотрели друг на друга.
– Что ж, тогда, - произнес монах с птицей, - лучше мы отведем вас в наш Дом, чтобы разобраться, какой сегодня день. Не желаете ли там позавтракать с нами?
– О, да! – прочувствованно воскликнул Айвар.
В животе Ого заурчало.
– Мы были бы счастливы, - с обычным достоинством ответила тетя.
Так что группа монахов продолжила выбирать рыбу. Я заметила, что они почти не платили за нее. Похоже, большинство рыбаков готовы были отдать им рыбу за просто так.
– На счастье, - говорил каждый, отсыпая в корзинки горсти крошечных серебряных рыбешек.
За пристанью находился рынок. Здесь компания приобрела охапки хлеба, несколько кувшинов сливочного масла, множество ранних яблок и огромное количество вишни.
– Оно почти стоит того – быть праведным, - сказал мне Ого, когда мы покинули рынок и пошли между серых домов.
Тут он снова пихнул меня локтем и указал. Я как раз успела увидеть Страшилу, сидевшего в пятне солнечного света с большой рыбой во рту. Он исчез, когда мы поравнялись с этим местом.
– Как думаешь, этот зверь волшебный? – прошептал Ого.
– Да, - ответила я. – Наверняка.
Монахи и монашки, весело болтая, вели нас к окраине города. Когда мы приблизились к их Дому, он оказался больше похож на сарай, чем на религиозное строение. Он был высоким, темным и теплым внутри. На полу посередине горел костер – самый старомодный дымный костер. Он озадачил Айвара, поскольку был низким и ярким, а топливом ему служили какие-то темные брикеты. До сих пор Айвар видел костры только из поленьев.
– Что они жгут? – спросил он, вглядываясь в него.
– Торф, - ответила тетя Бекк. – Говорят, этот остров состоит из торфа.
Кажется, торф представлял собой кусочки, добытые из болота, однако прекрасно годился, чтобы готовить на нем рыбу. Вскоре рыба уже шипела на железных сковородках. Нам каждому дали по деревянной тарелке, заполненной рыбой доверху, и с нею ничего, кроме ломтя хлеба. Все сели есть на пол. Длинные ноги Айвара и Ого всё время мешались. Я, как и они, не привыкла есть на полу, и мне постоянно приходилось перемещаться в попытках устроиться поудобнее. Тетя Бекк, конечно же, элегантно уселась, скрестив ноги, и изыскано подбирала рыбу хлебом и пальцами так, будто она делала это всю жизнь.
– Я считаю, это ужасно! – проворчал Айвар. – Это не культурно!
К счастью, ему хватило ума ворчать шепотом, но даже так, тетя Бекк бросила на него один из своих самых неприятных взглядов. Айвар густо покраснел и после этого сидел, повернувшись к ней спиной.
Рыба была восхитительна. Мы все немало съели, поскольку к этому времени сильно проголодались. Когда мы закончили, по кругу прошла грязная тряпка – на которую тетя Бекк сурово посмотрела, – чтобы мы вытерли пальцы. Затем монахи и монашки вытащили всевозможные странные инструменты, счеты, несколько листов пергамента и кусочки угля и начали вычислять день недели.
– Ставлю на пятницу, - прошептал мне Ого. – Мы же отплыли в понедельник, правильно?
Как раз в этот момент большая зеленая птица в вихре зеленых перьев взлетела на стропила и закричала:
– Сегодня четверг! Сегодня четверг!
Мы с Айваром и Ого захихикали.
– Я слышала о попугаях, - заметила тетя Бекк. – Вероятно, он говорил бы то же самое, даже если бы было воскресенье. Тихо.
Но, знаете, монахи и монашки по-прежнему не могли решить, какой сегодня день. В конце концов, тетя Бекк потеряла терпение и встала: