Острова Теневых Символов. Том 2
Шрифт:
— Нам ещё выпал зелёный рубин, — пожал плечами Сареф, — но мы оставим его себе на память. Учитывая, как сильно здесь в подземельях надо рисковать своей шкурой, и как мало по итогу за это платят, скорее всего, это был первый и последний наш поход на Островах. Мы найдём другой способ заработка.
— Понимаю, — кивнул торговец, — в таком случае…
Пара минут расчётов — и торговец называет им сумму в 302 золотых монеты, из которых он выдал им 121.
— Это, конечно, удручает, — с разочарованием сказал торговец, — учитывая, сколько я отдам налогом Шадию — это я, считайте,
Забрав свою долю и наскоро попрощавшись, Сареф и Ванда покинули лавку скупщика. На материке люди этой профессии брали 3, 5, самое большее — 10% от суммы добычи. По сравнению с подобным выкуп добычи здесь был самым настоящим грабежом. Да и мнит о себе этот лысый прощелыга больно много, раз за 15 минут работы положив себе в карман 30 золотых комиссии, он считает, что бесплатно поработал.
Ванда, судя по её мрачному виду, тоже была крайне недовольна случившимся. На этом всё их хорошее настроение пропало, и Сареф, ранее желавший прогуляться по городу, сейчас хотел только вернуться в Медоеда и попытаться отоспаться впрок, насколько это было для него возможно.
Но когда они уже подходили к Медоеду одним из переулков, дорогу им неожиданно перегородил весьма странный персонаж, который к тому же появился буквально из воздуха. У него были лохматые грязные волосы совершенно белого цвета, такие же белые — Сареф себе не поверил, он в жизни не видел такого цвета — глаза. Не просто два белых пятна, а именно белая радужка в глазу вокруг зрачка. Одет он был в красную рваную жилетку и чуть более тёмные красные штаны, тоже явно старые и определённо грязные. Обуви у него не было. И вот это существо смотрело на них странным взглядом, в котором сочетались… нежность и вожделение.
— Вот они, Горошек, — прошептал он, облизнувшись и вперяя в них свой жадный взгляд, — вот они, те, кого мы искали. Ах, они такие молоденькие, такие нежные… нежные малыши. Ах, что они тут делают, Горошек, зачем они в этом нехорошем опасном месте?
Сареф моментально вышел вперёд, выставляя руку с Гилеаном, а второй — убирая Ванду себе за спину. И, как назло, ни одного стражника рядом. Впрочем, судя по внешнему виду этого психа, любой страже связываться с ним было себе дороже.
— Чего тебе нужно? — спросил он. Но психа это не смутило. Напротив, он присел на корточки и, опираясь о землю костяшками пальцев, опустил взгляд и задумчиво пробормотал:
— Кажется, мы их немного напугали, да, Горошек? Нас все боятся, вот и они боятся, но это неважно, правда, Горошек? Как можно причинить вред таким молоденьким, нежным ребятам, нельзя, нет, нельзя-нельзя-нельзя…
— Или говори, что тебе нужно — или убирайся с дороги! — прорычал Сареф. Мало того, что после сделки, вернее, грабежа со стороны скупщика настроения не было, так ещё и этот псих своим непонятным бормотанием начинал знатно его подбешивать.
— Рен, да что с тобой? — непонимающе спросила его Ванда, — неужели ты не чувствуешь?
— Что я должен чувствовать? — спросил Сареф, не сводя с психа неприязненного взгляда.
— У него тоже, — тихо сказала Ванда, —
Глава 3.6
После этих слов Сареф едва удержался от того, чтобы самому себе на месте не отвесить оплеуху. Ну как можно было быть таким недальновидным? Значит, о том, что будет, если они здесь встретят недоброжелателей Красса, он подумал. Что будет, если они встретят стревлогов, и те могут узнать Ансильяша, он подумал. А тот факт, что здесь он может встретить других носителей хилереми, от которых он никак не скроется по самым очевидным причинам, ему даже в голову не пришёл!
И вот — пожалуйста, перед ними теперь стоит больной на всю голову псих, от которого явно не получится отделаться так просто. Даже странно, что Хим никак не отреагировал на это существо.
— Мне они не нравятся, — тут же заявил Хим, — от них смердит! И я не про обычный запах, хозяин. Их сила, их связь, их взаимодействие… от всего этого невыносимо смердит, хозяин. Сделайте одолжение всем нам, прогоните его, да так, чтобы он в принципе позабыл к нам дорогу. Потому что если они прячутся здесь — поверьте, это далеко не просто так.
Странный носитель хилереми так и продолжал сидеть на корточках, раз в несколько секунд бросая на них взгляд, в котором странным образом смешивались радость, жалость и отчаяние. Впрочем, таким ли уж странным? Даже на самый поверхностный взгляд было очевидно, что у этого… человека не всё в порядке с головой. Но… каким бы отталкивающим он не был, Сареф не мог просто так взять и прогнать его.
— Как ты тут оказался? — спросил он его, чтобы прервать эту неловкую тишину, — как ты нашёл нас?
— Как мы нашли их, Горошек? — незнакомец тут же поднял на них взгляд, — так они же сами звали. Я слышал ночью зов. И сильный зов. Я думал, что здесь нужна помощь, помощь кому-то из наших братьев. Я искал всю ночь, я искал всё утро, и вот, наконец-то нашел, нашёл маленьких нежных родичей.
Сарефу сейчас даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, как густо покраснела Ванда после этих слов. Вероятно, по неопытности она вчера использовала свой зов хилереми так громко, что вместо одной таверны он разошёлся на весь город. Последствия чего, в общем-то, не заставили себя ждать.
— Ну… это мы… э… с сестричкой потеряли друг друга, — осторожно сказал Сареф, — и… вот… сейчас нашли. Поэтому… спасибо, но нам не нужна помощь. Если ты искал нас только за этим — то нам ничего не надо.
По правде говоря, он и сам себе не верил, когда говорил эти слова. Слишком это было бы легко. И верно: незнакомец, чутко уловив интонацию Сарефа, жалобно на него посмотрел:
— Нет… маленькие родичи, пожалуйста, не прогоняйте нас. Мы так устали… сколько уже времени мы одни? Пять лет? Семь? Десять? Мы никого не видим, никого не помним. Мы устали, мы так устали быть одни. Пожалуйста, не прогоняйте нас. Пожалуйста. Вам не нужно нас кормить, мы сами о себе позаботимся… но только не одни, умоляем, только не опять, только не одни, только не снова…