Острый осколок
Шрифт:
— Ловко — слегка удивился сменой оружия монарх, — для куртизанки.
Раскусил-таки. Лучше бы думал, что императрицу севера наняли для не совсем тех услуг, что оказывают в домах терпимости.
— Стараюсь.
— Мадам Дизан, вы так страстно прижались ко мне, что неправильно понять ваши действия просто невозможно, — и этот хитрый лис, абсолютно игнорирующий свое положение заложника, поманил меня пальцем наклониться ниже. Нет, я просто в восторге от этого самоуверенного мужчинки. Теперь понятно, отчего все придворные дамы слюни на короля пускали.
В ответ на провокацию
— Убью, — не произнося ни звука, дала прочитать по губам, чем грозит Его Величеству эта выходка.
— Не получится, милая, — не таясь, ответил король, — некуда бежать, иди ко мне, — и ведь прав, сволочь такая!
Мужчина подо мной крепко сжал одной рукой мое бедро, а второй обхватил шею, и не обращая никакого внимания на мой боевой нож, приподнялся, сокращая и без того маленькое расстояние между нашими лицами.
— Тебя превратят в решето еще до того, как закроются мои глаза. Умру я, и ты в то же мгновение отправишься за мной следом, — прошептал хрипло, прямо в мои приоткрытые губы, и тут же смял их своим поцелуем.
О да! Король Альхерт был первоклассным дамским угодником. То, что он мог вытворять с женским телом просто редкое искусство дарить одними лишь прикосновениями невероятное наслаждение. И мне это безумно нравилось. Толпа вооруженных до зубов солдат за стеной, готовых в любой момент ворваться в королевскую спальню и растерзать меня за ван, только подливала масла в огонь. Чарующее чувство возбуждения, исходящее от опасности и страсти. Головокружительные ощущения. Вот только такие же эмоции я испытываю каждый раз просто находясь рядом с эльфом. На каждом задании мы рискуем, и каждый раз мы остаемся наедине. Я настолько привыкла ходить по лезвию ножа с Широ, что страстный король и его обученное войско просто вызывали давно знакомое чувство, но не давали того же удовлетворения. Скорее игра заканчивалась, так и не начавшись. Я нежно, но настойчиво надавила на грудь монарха, возвращая того в лежачее положение, облизнула губы и чуть более жестко надавила на сиятельное горло. Глаза Его Величества расширились, а румянец резко схлынул с доселе самоуверенного лица.
— Игры кончились, — спокойно оповестила о своем решении.
— Тогда вас просто казнят на месте, — попытался насмешливо ответить, но я уже все знала.
— Вашу стражу удовлетворил спектакль, который вы и помогли мне сыграть, — мужчина невольно сглотнул, отчего тоненькая алая полоса выступила на матово-слоновой коже, — вы были уверены, что я не серьезна. Это ваша самая большая ошибка.
Я не щадила чувства короля. Сейчас я действительно была готова его убить, лишь бы не поставить выполнение нашего задания под угрозу.
— А вы не шутите, — согласился со мной король, твердо смотря в мои глаза. Он не умолял отпустить его и не показывал страха. Он смело принимал свою судьбу. Настоящий правитель, даже не вериться, что он так коварно планировал захватить эльфийские земли.
— Могу
А мне жалко что ли, пусть задает. И я кивнула.
— Почему вы так громко кричали, что убьете меня? Не соверши вы эту глупость, и моя стража даже не почесалась бы.
— Вы помните, что случилось до этого?
Король отвел взгляд, вспоминая недавние события.
— Мы вошли. Вы меня опрокинули и сели верхом, приставляя клинок к горлу. Потом мы молчали с вар, — потирая переносицу большим пальцем, Альхерт погрузился в собственные мысли, но недолго покопавшись в памяти, продолжил, — вы петь начали, — слегка нахмурил брови монарх, — к тому же, какую-то бессмыслицу. Я тогда даже перепугался, что некромант меня с сумасшедшей спутал.
— Не далеко от истины ушли в своих предположениях.
Король явно занервничал.
— Даже так, — он коснулся груди под самым лезвием, будто хотел ослабить ворот, — так почему вы так глупо выдали себя?
Король Альхерт явно боялся, что мне надоест разговор, и я его просто прирежу на шелковых простынях, что, в общем-то, я не планировала делать. Но сообщать о своих гуманных мыслях я ему точно не собираюсь.
— А я не вас убить грози-и-и-илась, — некультурно зевнув, растянула последнее слово. А что? Я последние сутки вообще не спала, а птичку туда-сюда гоняла, заставляя отрабатывать изящные, томные движения.
— А кого? — совсем забеспокоившись о моем умственном состоянии, насторожился недавний соблазнитель. Теперь у него даже мысли не возникало приставать ко мне. Сильно его припечатала моя откровенность.
— Да вот есть один неугомонный юноша, что вечно не вовремя убиться умудряется, — уже совсем разомлев от теплого тела подо мной и тусклого света свечей, выдала я. Только по ошарашенному лицу Его Величества поняла, ЧТО ляпнула!
— Э-э-э… убиться? — какие-то стоны охрипшего получились, даже разочаровалась в правителе. Психика-то слабая. Свеже-воскрешенный зомби и то устойчивей к стрессу будет.
— Всечувствующие с вами, Ваше Величество! Упиться! — выкрутилась я, — ох и алкаш этот растущий организм на моей шее. Не представляете! Он иной раз так упьется, что я час еще с головной болью хожу.
— А вы-то с чего? — удивился заложник.
— Так за компанию, чтоб у него одного не болела!
Темень! Что несу?!
— Даже так. А причем тут песни? — как-то странно сощурился наш монарх. Жаль, что меня понесло от недосыпа и отпустившего напряжения.
— Так я ему напеваю. Он упокаивается… тьфу, успокаивается. А потом, гад такой, розовый, снова ка-а-ак убьется…
— Упьется, — поправили меня.
— Ну да. Вот у меня голова и болит. Петь то после каждого убивания приходится.
— Упивания, — снова исправил меня Альхерт.
— Упивания-упивания! Могла бы упить эту пернатую сволочь, так уже так бы упила, чтоб больше не смог упиваться!
— Бутылки бы все спрятали.
— Ага, так этот изверг и веточкой упиться может и камешком! Не-е-е, тут надо так упить, чтоб на всю жизнь упился.
— Так у него неограниченный доступ к огненной воде? — почему-то голос был чуть тоньше, чем прежде и гораздо оживленнее.