Осуждённые грешники
Шрифт:
Мои пальцы вцепляются в мягкое сиденье по обе стороны от меня. Это стало национальной новостью? Чёрт.
— Мм. Возможно.
— Полиция, похоже, со мной согласна.
— Что?
— Ранее они говорили, что подозревают, что это поджог, а не плохая проводка или что-то в этом роде.
Мои ладони вспотели, но кровь стала ледяной.
— Поджог.
— Я не знаю, но уверен, что скоро мы это узнаем, — его хрипловатый смех разносится по гостиной и касается моей липкой кожи. Его рот все еще двигается, но я не слушаю, потому что теперь я вдруг слишком хорошо осознаю свою вонь — смесь дыма и греха. Потому что теперь я снова слышу только
Твои грехи рано или поздно настигнут тебя, Малышка Пенн . Они всегда настигают грешников.
Нет. Здесь я в безопасности. В Яме тихо, и никто не видел, как я ушла, не говоря уже о том, куда я пошла.
— Эй, ты в порядке?
Мне удается кивнуть, пробормотать что-то об усталости и подняться на ноги.
— Давай-ка я возьму твои вещи, — говорит он, подхватывая мой чемодан.
Я иду за ним по коридору, вполуха слушая, как он говорит что-то про тугой замок, и вот мы уже стоим в прихожей моей старой квартиры.
Мэтт ударяет кулаком по выключателю, заливая все вокруг затхлым желтым светом. Я смотрю на все это одним осторожным взглядом, готовясь к худшему. Три года здесь ничего не трогали, и я наполовину ожидаю, что потолок обвалился или что крысы завелись в спальне.
Но она застыла во времени под тонким слоем пыли. Ничего не изменилось. Прихожая все такая же, размером с тюремную камеру, и так же бессистемно покрашена. Она ведет в гостиную, которая не намного больше. Двухместный диван, который я купила на Craigslist, хорошо сохранился. Перед ним стоит телевизор, настолько старый, что на его передней панели есть циферблат. Я опускаю взгляд на испачканный серый ковер и даю себе зарок хорошенько пропылесосить его, прежде чем ходить по нему босиком.
— Все так, как я оставила, — сообщаю я, и внутри моей грудной клетки вспыхивает теплое облегчение.
— Правда? Господи, — пробормотал Мэтт. Я поворачиваюсь и вижу, что он прислонился к дверному косяку, на его лице написано недоумение. — Ты могла бы сказать мне, что это место заняли сквоттеры5, и я бы тебе поверил. Я и забыл, как здесь... паршиво.
Я смеюсь и качаю головой. Когда алкоголизм овладел моими родителями, наш городской дом начал гнить. Обои с цветочным рисунком поблекли, а гранитные кухонные столы потеряли свой блеск, как бы часто я ни мыла их. Я делала всё, что могла, используя краденые чистящие средства и немного антижира Elbow Grease, но отмыть ковер в гостиной от маминой рвоты можно определенное количество раз, прежде чем он приобретет стойкий запах, который нельзя будет вывести. И через некоторое количество попыток я достигла своего предела и меня перестало это заботить.
После того как их застрелили, в течение следующих пяти лет я переезжала из одной приемной семьи в другую, живя в пустых комнатах, предназначенных для случайных гостей, а не для осиротевших подростков. В день, когда мне исполнилось восемнадцать лет, мне позвонил адвокат. Между рюмками водки и бессвязными спорами мои родители не успели составить завещание, но, видимо, у них хватило ума положить деньги на оффшорный банковский счет, когда я достигну совершеннолетия. Это была полная чушь, но я не стала копать глубже, потому что там было достаточно денег, чтобы я смогла купить эту квартиру. Я пробыла здесь всего несколько месяцев, после чего собрала свои вещи и уехала на Greyhound6 на новые пастбища. Я следовала за яркими огнями от одного побережья к другому, пока не оказалась в Атлантик-Сити. В моей
Взгляд Мэтта следует за мной, пока я пересекаю комнату и провожу рукой по стеклянному обеденному столу, придвинутому к дальней стене. Я отодвигаю занавеску и смотрю на мощеную улицу внизу. Напротив находится пекарня, а если прижаться носом к стеклу и посмотреть направо, то можно различить красные пластиковые столики закусочной.
В этом и заключается особенность Дьявольской Ямы. Тут ничего никогда не меняется.
— Что привело тебя обратно в город?
Я слегка напряглась. По правде говоря, когда я собрала всю свою жизнь в чемодан и покинула Атлантик-Сити, возвращение на побережье было последним, о чем я думала. Я не думала об этом до тех пор, пока не выпрыгнула из автобуса, который довез меня до Портленда. Дрожа под автобусным навесом и не зная, куда податься дальше, я ввела запрос в Google «Самые тихие города Западного побережья». Дяволськая Яма была под номером три в туристическом блоге Венди Вандерласт7. По совпадению, менее чем через тридцать минут в Бухту Дьявола отправлялся автобус, и стоимость билета равнялась как раз той мелочи, которая была у меня в карманах.
Вот такая удача и подвела итог моей жизни.
— Соскучилась по потрясающей погоде, — сухо отвечаю я.
Он засмеялся.
— Да? Ты уже нашла работу?
Это мое следующее препятствие: найти работу в Дьявольской Яме. Это будет почти невозможно, потому что в маленьком городке все есть по одному. Один продуктовый магазин, одна закусочная, одна пиццерия. Создается впечатление, что люди, работающие в этих заведениях, держатся за свою работу дорогой ценой, и единственное, когда появляется вакансия — это когда кто-то умирает или уходит на пенсию.
— Нет, но если ты узнаешь, что кто-то увольняется, дайте мне знать?
— Я уверен, что в Бухте найдется миллион баров и ресторанов, в которых будет...
Я прервала его, твердо и быстро.
— Я хочу работать здесь, поэтому я ищу только в Дьявольской Яме.
Никакой Бухты, никакой Лощины. Было бы слишком заманчиво засунуть руки в глубокие карманы, а я стараюсь этого больше не делать.
Я оборачиваюсь как раз вовремя, чтобы увидеть подозрение, промелькнувшее во взгляде Мэтта. Он открывает рот, несомненно, со шквалом вопросов на языке, но я успеваю раньше него.
— Спасибо, что помог мне с вещами. Может быть, встретимся на выходных, если ты не будешь занят?
Намек, который даже идиот не смог бы пропустить. Он отталкивается от дверного косяка и делает два шага назад, в тень коридора.
— Конечно, я тебя оставлю, — он останавливается у входной двери. — У тебя есть какие-нибудь планы на завтра?
— Зависит от того, что ты собираешься предложить.
— Свадьба. Бесплатная еда, бесплатное спиртное и хорошее времяпрепровождение. Что скажешь?
Я нахмурилась.
— У кого свадьба?
— Помнишь Рори Картер?
Я застонала. Не потому, что Рори мне не нравится — совсем наоборот. Она одна из самых милых девушек на Побережье. Она училась в единственной другой школе в Дьявольской Яме, а также работала в ночную смену в закусочной в конце улицы. Каждый раз, когда я заходила к ней, она давала мне дополнительную порцию жареной картошки или горячий шоколад за счет заведения, и я составляла ей компанию, пока она убирала со столов и проверяла запасы. Возможно, она была добра ко мне только потому, что мои родители погибли, но все же она была для меня самым близким другом.