Освобожденный. Часть 1. Книга 2

Хардт Хелен

Я отпустил Эрин только для того, чтобы снова схватить ее, когда она начала падать.

— Ты в порядке?

Она кивнула, но сжала мое предплечье, тепло от ее прикосновения передалось моей коже. Ее кровь. Он был близко к поверхности ее ладони и кончиков пальцев.

Я сделал глубокий и успокаивающий вдох.

— Рив, ты, наверное, помнишь Эрин.

— Да. Рад снова тебя видеть. — Он повернулся ко мне. — Мне действительно жаль, что я прерываю. Я имею в виду, очень жаль. Но это важно.

Эрин откашлялась, ее щеки

покраснели от смущения.

— Мне все равно нужно возвращаться в отделение неотложной помощи. Администратор, к которому я пришла, скоро должен прийти. — Она отпустила мою руку и пошла прочь, ее походка была слегка нетвердой.

— Что она здесь делала? — Спросил Ривер. — Так вот почему ты выбежал из комнаты Эм?

— Черт.

Я удрал как заяц, как только доктор сказал, что Эм беременна. Я учуял запах Эрин, почувствовал ее присутствие, мне нужно было увидеть ее. О чем, должно быть, думает моя сестра?

— Как долго меня не было?

— Около двадцати пяти минут.

Я целовался с Эрин двадцать пять минут? Время действительно останавливалось, когда я был с ней.

Я вдохнул. Ее запах все еще витал в воздухе. В голове помутилось.

— О чем ты хотел поговорить?

— Я знаю, кто отец ребенка.

— И?

— Эмилия не сказала бы нам, но я знаю, Данте.

Я потряс головой, чтобы прочистить ее. Аромат Эрин все еще витал у меня в носу, почти лишая сил.

— Она бы тебе не сказала?

— Сказала бы, что это не мое гребаное дело, и что у нее все равно будет ребенок, черт возьми.

— Ладно. Ладно. — Я потер лоб. Это прозвучало от той Эм, которую я помнил, когда мы были подростками. — И что теперь?

— Она отказывается делать аборт.

Теперь я понял. Наша мать умерла, рожая Эмилию, а полноценные женщины-вампиры были редкостью.

— Подожди. Давай сначала.

— Она не сказала мне имя отца ребенка, но я знаю, кто это. Вот уже несколько недель мне кажется странно знакомым запах Эм, но я списываю это на ее гормоны или что-то в этом роде. К тому же, она неважно себя чувствовала. Но когда врач сказал, что она беременна, я сразу понял, кто отец ребенка.

— Выкладывай уже.

— Мой партнер. Джей Гамильтон. Брат Эрин.

Тьфу. Мысли спутались.

— Что?

— Что, черт возьми, с тобой происходит, Данте?

Я был поглощен Эрин, неспособный сформулировать ясную мысль. Но я должен был. Я усилием воли вернул себе здравый рассудок.

— Я в порядке. Повтори, что ты только что сказал.

— Джей Гамильтон — отец ребенка Эм.

— Как такое могло случиться?

— Либо она сама себя искусственно оплодотворила его спермой, — сказал Ривер, — либо, что более вероятно, они занимались сексом.

— Она еще так молода!

— Ей двадцать пять, Данте. А не пятнадцать, как ей было, когда ты ушел.

Мой гнев пробудился.

— Прекрати это говорить.

— О чем?

— Что я ушел. Ты говоришь

так, словно у меня был гребаный выбор в этом вопросе. Будь все, по-моему, я бы никогда не уехал. Я был бы здесь, изучая все то дерьмо, которое ты уже знаешь. Эм уже в курсе. Я серьезно инвалид исключительно потому, что меня забрали против моей воли.

— Послушай, я знаю, ты через многое прошел.

— Ты и половины гребаного понятия не имеешь, через что я прошел. Я прошел через такое, что ты даже представить себе не можешь своим крошечным мозгом.

— Крошечный мозг? — Ривер приблизился ко мне. — Как ты думаешь, с кем ты разговариваешь?

Я напрягся. Быстро, как вспышка, я схватил Ривера за воротник и прижал его к стене, клыки вышли наружу.

— С кем, черт возьми, ты, по-твоему, разговариваешь? Со мной делали такое, чего я не пожелал бы своему злейшему врагу, и ты говоришь, что знаешь, через что я прошел? Ты ни хрена не знаешь! Мне следовало бы оторвать твою гребаную башку.

— Эй, успокойся. Тише. — Он медленно повел рукой вверх, пока его ладонь не накрыла мою. — Отпусти меня.

Я разжал кулак и отошел от него.

Самоконтроль.

У меня его не было.

Ни капельки.

Если я не мог контролировать себя рядом с Ривером, как я вообще смогу контролировать себя с Эрин?

— Прости, — мрачно сказал я, хотя мои клыки по-прежнему оставались на месте.

— Ты прав, — сказал Ривер. — Я понятия не имею, через что тебе пришлось пройти. Мне жаль. Здесь нужна хитрость. Как полицейскому, мне часто приходится отключать свои эмоции при исполнении служебных обязанностей. Если бы я этого не делал, я не смог бы жить с тем, что иногда вижу. Такое произошло с тобой, кузен, и мне очень, очень жаль.

Я открыл рот, но он поднял руку.

— Позволь мне извиниться, Данте. Я был придурком. Я понимаю, ты еще не готов говорить. Может быть, никогда не будешь, и это нормально, хотя я бы с удовольствием посадил за решетку того ублюдка, который сделал это с тобой. Но это касается Эм. И моего партнера. Эм полна решимости родить этого ребенка.

Я закрыл глаза и вдохнул, давая себе несколько секунд передышки. Затем:

— С ней все будет в порядке. Эмилия сильная. Должна быть. Я не могу потерять ее теперь, когда только что нашел ее снова.

— Мы обеспечим ей наилучший уход, — сказал Ривер. — Она даже не хочет говорить про аборт. Одно дело, если бы она была замужем и пыталась забеременеть. Но это не тот случай. Так просто произошло.

— Это не был несчастный случай, если она сама себя оплодотворила.

Ривер не ответил.

— А как насчет твоего партнера? Он хочет ребенка?

— Мой партнер никогда не упоминал об этом. По крайней мере, при мне. Либо он анонимно пожертвовал сперму в банк оплодотворения, либо он трахнул нашу сестру. Как ты думаешь, что более вероятно?