От Алари до Вьетнама
Шрифт:
Ночью за Барутом остановились. Короткий отдых. К утру в подразделениях артиллеристы читали свежий номер дивизионной газеты с лозунгом: „Вперед, на Берлин!“
Снова тронулись в путь. В три ряда шла на Берлин могучая советская техника. Тракторные поезда с орудиями большой мощности двигались по обочинам. Их обгоняли легкие ЗИС-2 с минометами на крюку. Сильные грузовики тащили гаубицы и тяжелые минометы.
Оперативные группы бригад, опередив свои колонны, уже вступили в контакт с танками генерал-полковника Рыбалко.
Танкисты ждали нашего
Сроков, по сути, не было. Все нужно было делать немедленно. За время операций зимы — весны 1945 г наши штабы научились организовывать работу подразделений при подготовке артиллерийского наступления. Иногда приходилось укладываться в три дня. Но тут не было дней — ни трех, ни двух. Мы располагали Bceго-навсего двадцатью часами. За этот срок надо была оборудовать и занять боевые позиции, организовать наблюдение и разведку, спланировать артиллерийскую подготовку и наладить взаимодействие.
Пока командиры производили рекогносцировку, подходила материальная часть. На огневые позиции орудия становились рядом с танками.
Наступила ночь. С полным накалом работали на огневых позициях артиллеристы капитана Гурьянова и Бендера. За пять часов были отрыты окопы полного профиля.
На КП в Тельтове составляется план, по которому утром тонны металла упадут на Берлин. В основу кладется централизованный массированный огонь. Огонь направляется на военные объекты, узлы сопротивления на перекрестки улиц, станции метро и железные дороги.
К утру планирование дошло до расчетов.
Вот уже выложены и рассортированы боеприпасы согласно таблице огня… Приготовления закончены.
— По Берлину — огонь! — скомандовал генерал-майор Краснокутский.
Было 10 часов утра 24 апреля. Сотни командиров повторили команду. Давно ждали ее солдаты, шедшие от Москвы, Сталинграда, Ленинграда и с Кавказа. Дождались!..
Снаряды прорезали воздух, пророкотали „катюши“ — артподготовка началась.
Прямо в садах Тельтова и Рульсдорфа стояли гаубицы-пушки. Война достигла сердца Германии. Страшна была врагу ее нарастающая поступь. Цивильные немцы растерянно и с опаской смотрели на наши opyдия, что-то говорили друг другу, льстиво улыбались нашим бойцам: „Штарк артиллерия!“ — а артиллеристы, утирая пот с разгоряченного лица, отвечали: „То-то!“
Немецкое Логово сотрясали залпы артиллерии. 85 минут артиллерийского огня достаточно было для того, чтобы мотопехота начала бой на северном берегу канала. Вместе со стрелками двигались офицеры-артиллеристы. По их сигналам массировался огонь. Три-четыре дивизиона орудий разного калибра обрушивали свой огонь на те кварталы, где противник еще сопротивлялся. Пока одни стреляли, другие подготавливали огонь.
Бой уходил дальше. Танки вышли на улицы Целендорфа и Лихтерфельде, к железной дороге Бранденбург — Берлин. Плацдарм был захвачен.
Первый день штурма подходил к концу. Через переправы бесконечным потоком шла артиллерия, догоняя танки. Минутные остановки — и в гуще битвы
— А пожалуй, Берлину от нас крепко досталось.
— Что и говорить!..
Стягивались силы на плацдарм. В короткие ночные часы снова заводилась пружина наступления.
Утром опять в бой. Из рук в руки передаются листовки: „Мы — в Берлине!“, „Победа близка! Сильнее удары по врагу!“» {59} .
Одним из соединений, скрыто сосредоточившихся в районе западнее Зорау, был артиллерийский Силезский корпус прорыва РГК, в состав которого входили 31-я и 4-я артиллерийские дивизии.
Для осуществления боевой операции под Зорау политотделы дивизий и бригад провели большую работу, их представители постоянно находились в воинских частях.
Как всегда, на высоте оказались танкисты Рыбалко. Сметая на своем пути все заслоны, уничтожая гарнизоны немецких городов, искусным, ошеломительным маршем к 20 апреля они подошли к Большому Берлину.
Артиллерийские бригады 31-й дивизии двигались вслед за танкистами. Разведчики во главе с майором Петром Алексеевичем Асмоловским первыми из дивизии вышли на подступы к Берлину.
Итак, перед нами Берлин, город, на который Гитлер сделал свою последнюю ставку — послал на верную гибель пятьсот тысяч солдат, среди которых большую часть составляли подростки 13–16 лет.
На командном пункте дивизии в Тельтове, в одном из дачных домиков, расположилась опергруппа штаба, рядом — наша группа Политработников. Под руководством начальника оперативного отдела майора; Д. П. Уланова ведется подготовка к решительному наступлению. В основу плана положен централизованный, массированный огонь. Возможности дивизии, сосредоточенной на линии фронта протяженностью в три километра, позволяли уничтожить все разведанные и даже неразведанные цели противника.
Наступил решительный момент…
— На всю жизнь запомню ракетные установки, из которых наш первый снаряд пойдет на Берлин, — говорит командир орудия Мухамедшин.
На снарядах четко выведено: «Берлину — за Ленинград!», «От Сталинграда до Берлина!», «Смерть фашизм му!», «За Родину!».
Снаряды разорвали воздух, зашипели мины. Артподготовка началась…
В предрассветном тумане стали видны возникшие в осажденном городе пожары. Фашисты хотели тотальной войны, и они ее получили! Возмездие свершилось!
На участке нашей дивизии дела шли успешно. Мотопехота форсировала канал и очистила пустырь между заводами. На быстро возведенный паром уже въезжали танки.
Из домов, окружающих пустырь, немцы продолжали вести бешеный огонь. Они знали, что пока канал форсирован только здесь. Не дать расширить плацдарм наступления было вопросом жизни для всего южного сектора обороны.
Наши бесстрашные разведчики передавали с плацдарма все новые сообщения об объектах сопротивления врага. Дивизия обрушивала на них огневые шквалы. Мотопехота и танки продвигались вперед.