От Альп до Гималаев

Яунишкис Бронюс

А миссионер продолжал объяснять:

– Чуть поодаль стоят ученики Христа - апостолы. Они распространяли Христово учение, были первыми миссионера­ми. И вы решили последовать их примеру. За миссионерскую деятельность апостолов Филиппа и Андрея язычники распяли, как Христа.

— Неужели и нас это ждет? — спросил я с беспокойством Ромаса, словно он все знал и мог объяснить.

— Не знаю, — пожал тот плечами.

— Ближе всего к Христу стоит апостол Симон, — продол­жал свой рассказ Скелтис. — Это один из преданнейших уче­ников Христа. Распространяя христианскую веру, он обошел многие страны. Толпы людей следовали за ним. Мстя ему за это, язычники пронзили Симона

копьем. А вот одесную Христа святой Иоанн Креститель. Он долго жил отшельником на скале, питался кореньями и прикрывал свое тело звери­ными шкурами. Это он стал призывать людей следовать по пути истинному. Именно он окрестил Иисуса Христа. За свои радения о приобщении людей к христианству он также тяжко пострадал. Помолимся же и попросим святых апостолов, что­бы они вдохновили нас, придали стойкости тем, кто готовит­ся проповедовать и распространять учение Христово.

Меня уже не манили дальние страны. Я не хотел даже воз­носить молитвы первым миссионерам - апостолам. А если доведется столкнуться с язычниками... Ведь им ничего не сто­ит и нас распять на кресте или разрезать на куски. И мне по­чудилось, что вокруг нас понаставлено множество крестов. На одном из них распят я, на другом — Ромас.

— Убегу из монастыря, — не выдержав, шепнул я в испуге на ухо Юодейкису и оглянулся. Я знал несколько выходов из базилики, ведь меня здесь обучали катехизису. И дом наш недалеко от базилики. Если отец и вздует как следует, то это все же лучше, чем быть распятым на кресте.

— Не переживай, все это происходило очень давно, — ободрял меня Ромас. — Вряд ли мы повстречаем язычников... В наше время, рассказывал один безбожник, есть всякие ре­лигии. Все люди почитают богов, только все — разных. Наш бог самый что ни на есть лучший, поэтому его на других ме­нять не станем. Так учит миссионер Скелтис.

Я успокоился.

— А сейчас пройдемте на середину храма, — сказал Скел­тис. — Вы увидите фрески, рассказывающие о жизни других учеников Христа.

Мы неторопливо прошли к середине костела и сели на скамьи. Скелтис поднял руку и, указывая на одну из фресок, сказал:

— Видите там наверху картины? На них изображены луч­шие ученики нашего спасителя Петр и Павел. Когда Христос воскрес и вознесся на небеса для вечной жизни, Павел был одним из фарисеев [2] , которые преследовали первых христиан в Палестине. В то время Павел назывался еще Савлом. По по­ручению фарисеев он отправился в столицу Сирии город Да­маск, чтобы схватить христиан. Внезапно с небес разлился дивный свет и послышался голос Христа: «Савл, Савл! Что ты гонишь меня?» Потрясенный Савл, прибыв в Дамаск, не только не преследовал христиан, но и сам принял крещение. Его нарекли Павлом, и он стал распространять христианство. Павел проповедовал на Кипре, в Малой Азии, в Эфесе. За это его несколько раз бросали в темницу, избивали камнями, истязали плетьми. Однако Павел не отрекся от христианской меры.

2

Фарисеи - члены иудейской религиозно-политической секты, отличавшиеся показным благочестием. В переносном смысле - лицемеры

В этих же краях проповедовал учение Христа и его люби­мейший ученик — апостол Петр. Фарисеи его также преследо­вали, а потом римляне схватили Павла и Петра и приговорили к смерти. На Ватиканском холме в Риме апостола Петра рас­пяли на кресте вниз головой, а Павлу там же отрубили голо­ву. Но голова его вновь приросла. Отрубили еще раз. Голова

вновь очутилась на своем месте. И только в третий раз голова Павла была отрублена насовсем. Но многие из палачей, по­раженные увиденным чудом, обратились в христианство... Позднее на том месте, где были замучены апостолы, папы соз­дали Ватиканское государство. И вам доведется побывать в нем. Мои возлюбленные отроки, будете ли вы преданы Иисусу Христу? — торжественно вопросил миссионер, сверля нас испытующим взглядом.

— Будем! Будем! — ответили ребята, и их молодые голоса отражали высокие своды костела.

Я опустил голову и крепко сжал губы. Не миссионером, а инженером хотел я стать. Гораздо лучше строить дома, про­кладывать железные дороги, чем читать людям проповеди.

А Скелтис продолжал нас испытывать:

— Не побоитесь умереть за Христа?

— Не побоимся! — звучал решительный ответ.

— Будете послушны повелениям святого отца?..

— Будем послушны!

— Я верю в вашу преданность церкви, — произнес с умиль­ной улыбкой миссионер. — А теперь пойдемте в часовню свя­того Иоанна. Там мы увидим ангелов, которые будут сопро­вождать вас в дальние страны. Они будут вашими верными хранителями.

В молчании, опустив головы, мы пошли в готическую часовню, которая находилась в боковом нефе. На ее сте­нах были изображены три огромных ангела с прекрасными крыльями и золотыми ореолами над головами. Один из них держал крест, второй — якорь, третий — книгу. Ниже было начертано: «Fides», «Spes», «Charitas».

— Это вера, надежда и любовь, — пояснил Скелтис. — Если человек не отрекается от бога, эти добрые духи сопровожда­ют его в течение всей жизни.

Я усомнился в истине слов миссионера. Неужели любовь, веру и надежду дают человеку ангелы? Кто же вызывает во мне сомнения, быть или не быть миссионером? Тоже крыла­тый дух? А может, дьявол?

«Бежать» — вновь мелькнула мысль, однако я но осме­лился подняться. Побоялся. А кого? Не знаю, кого. То ли бога, то ли своего отца. Я в самом деле не знал кого, но очень боялся...

Вернулись мы из базилики молчаливые, задумчивые. Я не находил себе места. Отказался играть в мяч, не хотелось чи­тать. Мы с Ромасом отошли подальше от изображения Христа и уселись на скамеечку.

— Бежим, — предложил я своему другу, надеясь, что он меня поддержит.

Но Ромас лишь как-то странно посмотрел, сощурив свои красивые глаза, и задумался.

— А куда я денусь?.. Отец опять погонит в пастухи. Стадо огромное. Одна беда с ним. Когда коровы начинают метаться от укусов слепней, носишься за ними из последних сил. Не удержишь стадо — хозяин прогонит. И отец, конечно, не при­ласкает. Несколько дней сидеть потом не сможешь. Надоело мне это. А здесь, в монастыре, водят нас по храмам, расска­зывают такие красивые и печальные истории о святых. Да и кормят прилично. Только со всем соглашайся и прославляй господа бога. А если еще повезут в Италию или Францию... Не буду больше верить безбожникам. А ты что, сбежишь?! Тебе здесь не нравится? Все ходишь повесив нос...

— Я посещал курсы самообразования. Хочу стать инжене­ром. Пойдем ко мне, мы живем неподалеку. Ты потом вер­нешься, а я останусь дома. Замолвишь за меня словечко. Пошли...

— Нет, не пойду. Непослушание - это грех. Выгонят из монастыря. А отец не сможет вернуть деньги, полученные за меня. Он меня частенько кнутом учил. Хоть немного разума втемяшил...

– Ну, будь здоров, — неуверенно произнес я и поднялся, все еще не зная, что же мне делать, как поступить.
– Напиши мне...

– Писать я буду. А может, останешься? Будем с тобою дружить.