От Ханаана до Карфагена
Шрифт:
Вернувшись в Испанию, Гасдрубал стал управлять ею совершенно самовластно (Polyb. III, 8, 4). Положение в Испании тоже складывалось не совсем так, как ему хотелось бы. Он вызвал к себе Ганнибала, старшего сына Гамилькара, и поручил ему командовать войсками в случае необходимости. И все три года, что Ганнибал служил под его командованием, он активно воевал (Liv. XXI, 3–4; Арр. Hisp. 6). Явно одними дипломатическими средствами он не обходился, и недовольство Гасдрубалом стало проявляться у близкой к нему местной знати. Диодор (XXV, 12) намекает на некий заговор (неизвестно, был ли он раскрыт): по приказу карфагенского полководца был казнен некий знатный испанец, и в ответ на это раб казненного, мстя за своего господина, в 221 г. до н. э. убил Гасдрубала (Liv. XXI, 2, 6; Арр. Hisp. 7; Val. Max. III, 37).
Армия провозгласила своим командующим Ганнибала, и карфагенское правительство утвердило выбор войска (Polyb. III, 13, 3–4; Liv. XXI, 3, 1; Арр. Hisp. 8; Hannib. 3). Ганнибал подавил ряд восстаний и подчинил некоторые народы, а затем напал на город Сагунт, союзный с Римом,
В отличие от первой войны, вторая разворачивалась на нескольких фронтах: в Италии и Испании, Сицилии и Греции. Ганнибал с большей частью своей армии в самом начале войны перешел Пиренеи, а затем Альпы и вторгся непосредственно в Италию. Все попытки римских военачальников остановить его оказались неудачными. В 216 г. до н. э. около Канн Ганнибал наголову разгромил римское войско и поставил Рим на грань катастрофы. Для завершения удара он просил у правительства подкреплений. Но вместо отправки новой армии в Италию решено было послать на помощь Ганнибалу его брата Гасдрубала, командующего войсками в Испании, где тоже происходили военные действия. Римляне высадились на Пиренейском полуострове и блокировали действия карфагенян. В 215 г. до н. э. в битве на реке Ибер Гасдрубал попытался повторить маневр, принесший его брату блестящий успех при Каннах, но потерпел полное поражение. После победы при Каннах Ганнибалу удалось вовлечь в антиримскую коалицию Сиракузы и македонского царя Филиппа V, но римляне, действуя и дипломатией, и силой, сумели не допустить создания единого фронта. Филипп был поглощен балканскими делами, а Сиракузы после длительной осады в 212 г. до н. э. были взяты римлянами. В конце концов Ганнибал был «заперт» в Южной Италии и лишен оперативного простора. Гасдрубал попытался прийти к нему на помощь, повторив переход Ганнибала через Пиренеи и Альпы, но армия его была разгромлена, а он убит прежде, чем сумел соединиться с братом. В Испании после нескольких лет упорной борьбы римляне в 206 г. до н. э. подчинили себе Гадес, последний опорный пункт, еще остававшийся у карфагенян. В 204 г. до н. э. римская армия во главе с Публием Корнелием Сципионом высадилась в Африке. Ему удалось привлечь на свою сторону нумидийского царя Масиниссу, что дало римлянам преимущество в коннице. Карфагенское правительство отозвало из Италии Ганнибала. В 202 г. до н. э. около Замы произошла последняя битва этой войны. Дело решила нумидийская конница. Карфагеняне были разбиты, после чего всякое сопротивление стало бессмысленным.
Теперь и сам Ганнибал стал настаивать на заключении мира, который и был заключен в 201 г. до н. э. По его условиям карфагеняне должны были заплатить огромную контрибуцию, выдать весь свой военный флот, лишиться всех внеафриканских владений, а в самой Африке признать независимость Нумидии и вернуть нумидийскому царю владения его предков. Последняя статья своим нарочито неопределенным характером оставляла римлянам постоянную возможность вмешиваться в африканские дела, тем более что условиями того же договора карфагенянам вообще запрещалось вести какую-либо войну без разрешения Рима. Таким образом, II Пуническая война не только лишила Карфаген положения великой державы, но и значительно ограничила его суверенитет.
В борьбе за господство в Средиземноморье Карфаген потерпел полное поражение. Правда, в экономическом плане он довольно скоро возродился. Bo II в. до н. э. он остается не только важнейшим торговым центром, но и значительным производителем зерна и масла, поскольку его сельскохозяйственная территория практически не потерпела ущерба во время войны с Римом (Кораблев, 1976, 321–322, 329; Limonier, 1999, 408). Недаром так испугался Марк Порций Катон, увидев в 2 5 3 г. до н. э. многолюдный и богатый город (Арр. Lib. 69; Plut. Cato Maior 26). В политическом же отношении Карфаген фактически находился под протекторатом Рима, причем последний занимал по отношению к нему, как правило, враждебную позицию, всячески поддерживая Масиниссу, который постепенно захватывал земли карфагенян. В этих условиях в Карфагене не могла не возобновиться политическая борьба. Опираясь на рядовые слои граждан (плебс), в 195 г. до н. э. Ганнибал, встав во главе государства, попытался провести реформы, которые ликвидировали бы всевластие олигархии и создали возможность для подготовки реванша (Liv. XXXIII, 46–47). Однако, объединившись с римлянами, карфагенские олигархи заставили Ганнибала бежать, не завершив начатого дела (Liv. XXXIII, 47). К середине века политическая жизнь Карфагена определялась борьбой трех «партий»: проримской, пронумидийской и демократической, стремившейся к восстановлению карфагенского могущества (Арр. Lib. 69). Победа последней побудила римлян, постоянно боящихся нового подъема Карфагена, снова начать войну (Limonier, 1999, 410). Конкретный повод для этого появился, когда карфагеняне, нарушив мирный договор с Римом, решились дать отпор наглому нападению нумидийского царя (Арр. Lib. 70–74).
В 149 г. до н. э. началась III Пуническая война. Фактически она свелась к трехлетней осаде Карфагена римской армией. Карфагеняне героически сопротивлялись, но силы были неравны, ив 146 г. до н. э. римляне ворвались в город. Развернулись ожесточенные уличные бои, сражения велись на улицах и мостках, переброшенных через улицы, у стен домов и на их крышах. Последний оплот защитников
Глава 12
Социально-политическая структура Финикии
На протяжении своей многовековой истории Финикия состояла из нескольких городов-государств, которые то были совершенно независимы, то находились под властью соседних крупных держав, сохраняя, однако, практически нетронутой свою внутреннюю социально-политическую структуру. Город-государство состоял из собственно города, по имени которого данное государство называлось — Тир, Сидон, Верит, Библ, Арвад, — и окружающей территории, где Тоже могли существовать не только сельские поселения, но и меньшие по размеру города, которые подчинялись царю столичного города. Существование таких городов-государств характерно для ранней истории различных древних обществ. Это — то, что иногда называют номовым государством (Дьяконов, 1989, 40). Дальнейший путь развития таких государств был различен. В Месопотамии и Египте они объединились в территориальные государства, из которых позже возникли ближневосточные империи. В Греции и Риме в результате внутренней социальной борьбы возникла система полисов, в которых государство сформировалось на основе гражданской общины и которое сохранило многие черты этой общины, что определило существование античного общества. Принципиально другой путь образования государств — их формирование на основе племени или союза племен или, наоборот, какой-то части племени. Такие государства формировались в непосредственном соседстве с Финикией в Сирии и Палестине после арамейского и еврейского завоевания этих стран. Когда эти государства образовались, Финикия уже насчитывала почти два тысячелетия своей истории.
О структуре финикийских городов-государств дают представление амарнские письма. Главный город — это тот, вокруг которого располагалась остальная территория царства, включавшая в себя не только часть финикийской прибрежной равнины, но и какую-то часть Ливанских гор. Библский царь Рибадди говорит о «своих городах», находившихся в горах и на берегу моря (ЕА, 74, 19–20). Среди городов, подчиняющихся библскому царю, были Шигата (ЕА, 71, 25; 74, 24; 90, 9), Батруна (ЕА, 79, 11), Бит-Архис (ЕА, 79, 21) и другие. А когда под властью Рибадди осталось всего два города, он жалуется, что оказался как птица в клетке (ЕА, 78, 13–16). Несколько городов находилось под властью сидон-ского царя (ЕА, 144, 19–20). По крайней мере один город — Ушу — принадлежал царю Тира (ЕА, 149, 49–50). Значение округи было для главного города довольно велико. Уже было сказано, что завоевание сидонцами материкового Ушу поставило островной Тир на грань катастрофы — Для расположенного на материке Библа захват царем Амурру городов на территории Библского царства также привел к полной нехватке продовольствия в самом Библе, что имело результатом повальный уход из царства людей хупшу (ЕА, 124, 25–30).
По существу, та же территориальная структура финикийских государств сохранилась и в I тысячелетии до н. э. Сидонский царь Эшмуназор упоминает различные места своего царства, в которых он построил святилища различным богам, в том числе Сидон Приморский (явно отличающийся от самого Сидона) и Шамим-Аддирим. Сидонскому царю в это время даже принадлежали Дор и Яффа в Палестине, которые передал, ему его персидский суверен. В состав Сидонского царства входила и часть гор, где располагался источник Ydll (KAI, 14). Выше говорилось о материковых владениях Тира и Библа, бывшего главным поставщиком леса для Египта и во II, и в I тысячелетии до н. э.
Границы финикийских царств, естественно, не оставались неизменными. Так, ассирийский царь Асархаддон передал тирскому царю город Сарепту, ранее принадлежавшую Сидону (Iipinski, 1995, 193–194). Как правило, в границы царств всегда входили окружающие территории, исключением было, когда ассирийцы оставили Тиру и Арваду только их острова.
Во главе финикийских государств стояли цари. Трон переходил по наследству. Курций Руф (IV, 1, 1–20) и Диодор (XVII, 47) рассказывают странную историю: после захвата Сидона (Диодор ошибочно локализует эту историю в Тире) Александр сверг царя Стратона (т. е Абдастарта) и поручил Гефестиону найти другого царя. Последний предлагал трон своим молодым друзьям, выдающимся богатством и происхождением (но не царским), но все они отклонили предложение, заявив, что в соответствии с обычаем отцов (patrio more) трон может перейти только к члену царской фамилии. В результате на трон был возведен некий Абдалоним, который происходил из царского дома, но был бедняком и сам обрабатывал свой сад. Сам этот рассказ, конечно, относится к частым в античной литературе нравоучительным повествованиям о торжестве честной бедности. Однако найденная надпись конца IV в. до н. э. с упоминанием сидонского царя Абдалонима (Coacci Polselle, 1984, 170; Lipinski, 1995, 142) подтверждает историчность этого события, да к тому же для римского автора было бы странно подчеркивать незыблемость династического принципа. Поэтому вполне можно доверять содержанию этого рассказа, из которого следует, что право наследования трона в финикийском городе принадлежало только царскому роду.