От легенды до легенды (сборник)
Шрифт:
Перси невольно подался назад. Но старушка лишь всплеснула руками.
— О, Дилан Ллевелин, когда же ты перестанешь дурачиться, будто мальчишка?! Люди же смотрят.
Услышав ее голос, человек легко спрыгнул с ограды и подошел к женщине.
— И вам доброго вечера, матушка Маллт, — сказал он веселым звучным голосом. — Кто это с вами?!
— Молодой джентльмен, который был так добр, что проводил меня до дома и донес мою корзинку. Не то что некоторые: только бездельничают да стирают булыжники подметками.
— Ну-ну, не сердитесь, милая вы старушка. Клянусь, я оставлю ограду в покое. — Повернувшись
В темноте нельзя было разглядеть ни лица, ни одежды, но что-то в голосе и манере говорить намекало: этот странный тип отнюдь не фермер или мастеровой.
— Добрый вечер, — сухо ответил юноша. — Простите, не имел чести…
— К чему блуждать во мраке, когда можно выйти на свет, — произнес за спиной женский голос, и на дорогу упали желтые лучи.
Перси обернулся. У обочины стояла девушка, держа в поднятой руке фонарь. Свет заставил юношу прищуриться, но он разглядел серебристо-серое платье и небрежно наброшенную на плечи шаль.
— А вот и моя девочка, — встрепенулась старушка. — Опусти-ка фонарь, дай на тебя полюбоваться.
Девушка отвела руку в сторону и приблизилась.
— Доброго вечера, матушка. Здравствуйте, сударь.
— Персиваль Уотертон, к вашим услугам, — поспешил представиться юноша.
— Дилан Ллевелин, лорд Бринна, и моя сестра леди Карис, к вашим услугам, — услышал он в ответ.
Отвертеться от приглашения не удалось. Перси не успел опомниться, как уже сидел в крошечной, очень чистой кухоньке на скрипучем, но вполне устойчивом стуле. Под потолком висели связки лука и чеснока, сушились нанизанные на суровую нитку шляпки грибов, на подоконнике были разложены душистые пучки трав.
Гудел, закипая, подвешенный над очагом чайник, а на столе возникали глиняные кружки, сахарница, масленка и нехитрая снедь. Леди Карис вооружилась ножом и весьма ловко принялась нарезать сыр и ветчину. Перси только диву давался.
Девушка была красива, но странной, непривычной красотой. Правильные черты казались резковатыми, а яркие каре-зеленые глаза — слишком большими на смуглом живом лице. Темные волосы были уложены в строгую прическу и сколоты на затылке серебряной заколкой с зеленоватым камнем. Леди не произнесла ни слова с той поры, как вошла в дом, и Перси почему-то казалось, что настроена она недоверчиво.
Словно почувствовав на себе его вгляд, девушка перестала орудовать ножом. Зеленые глаза посмотрели на Перси с легкой насмешкой, юноша смутился и повернулся к лорду Ллевелину, расположившемуся напротив.
— Признайтесь, вы удивлены, — заметил Дилан Ллевелин. — Вряд ли вы когда-либо раньше видели благородную леди, нарезающую сыр в деревенском домике.
— И лорда, прыгающего по ограде, точно воробей, — добавила девушка.
Перси улыбнулся.
— И это тоже. — Дилан Ллевелин скрестил под подбородком длинные «музыкальные» пальцы. Он, казалось, был старше Перси лет на пять, такой же темноволосый и зеленоглазый, как сестра. — Но странностям есть простое объяснение. Матушка Маллт когда-то служила в нашей усадьбе. И мы иногда навещаем старушку. Вспоминаем детство и позволяем себе некоторые вольности в поведении.
— Уж такие они озорники были, —
Разговор за чаем пошел оживленный и беспечный, точно собеседники знали друг давно, а не познакомились полчаса назад. Узнав, что Перси лишь второй раз в Карнарвоншире и вообще в Уэльсе и нигде толком не бывал, брат и сестра засыпали его названиями мест, которые следует посетить, и живописных руин, стоящих непременного осмотра.
— Эта земля полна загадок, — сказала Карис. — Здесь еще живут истории об Артуре, настоящие, без лоска, приданного им рыцарскими романами. Не так давно на английский перевели «Мабиногион». Вы читали?
— Ну, сестренка, — проговорил Дилан, — ты требуешь от мистера Уотертона слишком многого. Вряд ли инженеру интересны подобные вещи.
— Отнюдь, — заверил Перси. — Я люблю таинственные легенды. Моя матушка была родом с севера, из Глазго. Она часто рассказывала сказки о храбрых горцах и страшных колдунах, а еще о кэлпи.
Дилан откинулся на спинку кресла.
— А местные истории вы слышали? — поинтересовался он. — Они не менее занимательны, чем сказки севера.
— Не сомневаюсь, — ответил Перси. — Но времени у меня пока не было. Может быть, леди Карис прочтет что-нибудь из этого Маги…
— «Мабиногион», — поправила девушка, — но я почитаю вам из «Кад Годдо».
Она отставила чашку в сторону, и рыжая кошка, гревшаяся у очага, немедленно прыгнула ей на колени.
Множество форм я сменил, пока не обрел свободу. Я был острием меча — поистине это было; Я был дождевою каплей, и был я звездным лучом; Я был книгой и буквой заглавною в этой книге; Я фонарем светил, разгоняя ночную темень… [80]80
Здесь и далее: «Битва деревьев». Пер. В. В. Эрлихман.
Пальцы девушки рассеянно гладили пушистую кошачью шерсть, отрешенный взгляд был устремлен в темноту за окном, а слова все лились неторопливым завораживающим потоком. И Перси чувствовал, что поток этот властно уносит его прочь, за пределы освещенной огнем комнаты, туда, где звездный свет льется на каменистую землю и растрепанные облака касаются вершин, плоских от времени и морских ветров.
И слово Господне сошло с небесных высот на землю: «Чтоб Пеблиг могучий не смог твой край предать разоренью, Пусть войском твоим деревья и травы лесные станут».