От легенды до легенды (сборник)
Шрифт:
Тяжкий нарастающий рокот пронесся над домом, медленно замирая вдали. Наваждение исчезло. Девушка смолкла, обводя комнату задумчивым взглядом.
— Старику Морбраду не спится, — заметила матушка Маллт, разливая по чашкам свежий чай.
— Он сегодня сердит, — ответил Дилан.
— Нигде раньше не встречал подобного, — сказал Перси. — А Морбрад — еще одна местная легенда?
— Да, — произнесла Карис. — Древняя, как сами здешние камни, и грустная. Матушка Маллт, может быть, расскажете?
— Отчего же не рассказать?
Старушка поудобнее устроилась
— Давным-давно это было. Много воды утекло с той поры в Ди, много листьев сорвал ветер с деревьев и развеял пылью об утесы. Еще до того, как Максен Вледиг увидел во сне свою невесту, и до того, как римляне воздвигали форты, жили в Гвинеде [81] два брата — Йорат и Оуэн. Были они рыбаками и пуще всего на свете желали славы и богатства.
81
Гвинед — историческая область в Северном Уэльсе.
И вот прознали они, что далеко на западе лежит остров Аннуин, а там в потаенном саду растут яблони, увешанные плодами, и кто сумеет сорвать и съесть хоть одно яблоко, обретет невиданную силу и власть. И решились они добраться до неведомой земли и добыть дивные плоды.
Сказано — сделано. Погрузили братья в коракль оружие да еду, подняли красный парус и поплыли на закат. Долог и труден был путь, много опасностей они испытали, прежде чем однажды утром увидели вдали белые скалы Аннуина. Наконец они пристали к берегу и с мечами наготове пошли по зеленой траве. Вскоре в расселине между скал увидели они сад, и яблони, столь высокие, что братья не могли дотянуться и до нижней ветки, и яблоки величиной с конскую голову. Стали братья думать, как тут быть.
Йорат был старше и умнее, но не вышел ни силой, ни ростом, Оуэн же был здоровым и крепким. Йорат сказал: «Заберись на дерево, брат, и срежь плоды мечом, а я останусь здесь и буду собирать падалицу в мешок». Оуэн послушно полез, с великим трудом, обдирая в кровь руки и колени. Он срезал несколько яблок, и тут за скалами послышался чудовищный шум, будто двигался кто-то огромный. Оуэн испугался, не удержался на ветке, полетел вниз и сломал себе ноги.
Йорат меж тем наполнил мешок яблоками. Он потащил брата к берегу, но мешок был тяжел, а шум все надвигался. Вершины деревьев колебались, птицы разлетались прочь с криками. Йорат понял, что не успеет с такой обузой добраться до лодки.
Тогда он бросил Оуэна на песок, покрепче сжал мешок с яблоками и побежал прочь. «Брат! Куда же ты?» — кричал несчастный, но Йорат ни разу не оглянулся. Он достиг лодки, швырнул в нее добычу и, поставив парус, вывел на морской простор. И тут до него долетел предсмертный крик брата, полный такой муки, что беглец не выдержал и посмотрел назад. На берегу стоял великан, громадный, как гора, и грозил Йорату кулаком.
Когда остров скрылся из вида, Йорат почувствовал себя в безопасности.
Йорат сделался столь огромен, что коракль треснул, точно скорлупа ореха, и парень упал в морские волны. И как ни велик он стал, а пучина вод была еще глубже. Волны разбушевались, и молнии полосовали тучи огненными копьями, гудел гром, точно огромный молот бил по небесному своду. И беглец понял: не миновать смерти.
Но волны расступились, и поднялся из глубин Манавидан — повелитель моря и в гневе крикнул:
— Проклят ты за предательство свое! Не примет море тело твое, не повезет моя лодка подлую душу в Страну юности! Прочь из моего владения, Морбрад — морской предатель!
Великая волна встала горой до самого неба, подхватила его и швырнула на сушу. И было это только началом…
Часы над очагом со скрипом начали бить. Восемь! Перси едва не схватился за голову: его уже давно ждали. Пришлось с извинениями прервать рассказ матушки Маллт и распрощаться с новыми знакомыми, сердечно благодаря старушку за теплый прием.
Когда Перси уже надел шляпу, Дилан Ллевелин заметил:
— Мы с сестрой собирались завтра на верховую прогулку по окрестностям, может быть, вы согласитесь присоединиться?
— Я бы с радостью принял ваше любезное предложение, — с искренним сожалением произнес Перси, — но, увы, у меня нет лошади.
— Какие пустяки! — тут же откликнулась леди Карис. — Мы приглашаем — с нас и лошадь!
— Ну, тогда… — Перси не собирался искать причин для отказа.
— Решено. — Дилан переглянулся с сестрой и неожиданно крепко пожал Перси руку. — Завтра в четыре пополудни.
Леди Карис тепло улыбнулась юноше.
День второй. Прогулка в осень
Сэр Генри стоял на железнодорожной насыпи неподалеку от тоннеля, засунув руки в карманы, и разглядывал что-то, скрытое от Перси спинами рабочих.
Юноша протолкался сквозь толпу.
— Что случилось? — спросил он. — Я тебя разыскиваю, дома завтрак на столе стынет…
— Опять вкопали, паршивцы, — раздраженно буркнул сэр Генри. — Да ты сам посмотри.
Прямо на насыпи, меж двумя шпалами, торчал побег орешника высотой в рост человека. Вершина его была раздвоена, и на ней покачивался венок, сплетенный из листьев клена.
— Что это значит? — удивленно произнес Перси. — И кто здесь дурачится?
— Всякие ублюдки, которые не дают мне завершить дело! — неожиданно зло бросил сэр Генри. — Как будто такая малость способна меня остановить. Каннингем!
Сэр Гилберт, задумчиво взиравший на ало-рыжее колесо, повернулся к рабочим.
— Так, ребята, — сказал он, — беритесь за лопаты, да поживее. Эванс за старшего.
Пожилой рабочий сдвинул кепку на затылок.
— Нет, сэр, — заявил он. — Не стану, сэр. Не нужно мне беды на свою голову.