От ненависти до любви путь труднее

Чуйко Анна

— А если будет девочка, то решение за мной, — усмехаясь, оживает Пит. Ему в театральное поступать надо! Только что был в ступоре, а уже “шутит”.

— Пошел ты!

Как ни странно Пит замолкает, но и на меня не смотрит. Его взгляд направлен скорее сквозь меня. Я первая не выдерживаю и разрываю тишину. Только теперь мой голос звучит спокойно и уверено:

— Ты не ответил. Почему ты не можешь порвать со мной? Это твой контракт, мистер Мелларк не будет против этого. Лишь бы сынок был счастлив. — Я сверлю парня взглядом и жду, когда наши глаза встрется. Но я точно не ожидала увидеть это: страх и гнев, огонь и лед, серые и голубые…

— Я…

я не знаю, — тихо произносит блондин. Что за неуверенность? И этот его испуг, что отражается в его взгляде… “Не верь, Китнисс. Он просто хороший актер. Не верь!”. И я не верю:

— Что?! — с силой толкаю мужа. Но он перехватывает и хватает за запястья, опять. Но на этот раз не сильно. Теперь Пит прижимает меня к себе, нежно поглаживая большим пальцем поврежденную кожу на запястьях. От него пахнет корицей и красками — его запах… Стоп! “Китнисс, о чем ты думаешь!”

— Ты, мать твою, „не знаешь“! — Я все же непреклонна. — Ты думал вообще, когда предлагал такое решение своему отцу?! — пытаясь вырваться, кричу я.

— Китнисс! — повышает голос Пит, и я замолкаю. — Да потому, что я любил тебя!

Кажется, мир только что взорвался вокруг меня. Я глотаю воздух ртом, кусаю губы, пытаюсь сдержать слезы, цепляюсь за рубашку Пита как за спасительный круг. Разительные перемены в настроениии...

Но только приходит осознание, что сказал Мелларк… Хочется рассмеяться… истерически. Со слезами на глазах хочется кричать и смеяться. И вот, обмякнув, я смеюсь в голос. А по щекам текут слезы.

Какая нелепость! Мы друг друга любили, мы могли быть вместе… Так почему все не так? Почему мы сейчас враги?! Минут десять я проклинаю свою судьбу за такую несправедливость, а потом, все же успокоившись, охрипшим голосом шепчу:

— Я не понимаю.

— Как только тебя увидел, то сразу влюбился. А потом случайно услышал, как ты пела в музыкальном классе. Тайком подглядывал за тобой на уроках, пытался все время быть как можно ближе к тебе. — Этого не может быть. Нет, нет, нет. Пока я не могу поверить во все сказанное, Пит продолжает:

— Я даже пытался пригласить тебя в кино, помнишь? Помогал собирать твои вещи… Я долго не решался заговорить с тобой, ведь ты даже не обращала на меня внимания. — Последние слова меня крайне возмутили. Я любила его! Но он вспомнил именно тот момент, о котором думала я недавно.

— Это… же не правда. Я… ты…

— Китнисс, дослушай. Я пригласил тебя, а потом все испортила Диадема. Я знал, что вы не ладили, и должен был отказать, но не смог. Мне трудно отказывать людям. Сейчас в это трудно поверить, но это так. Ты же отказалась, сославшись на какие-то семейные дела, хотя врешь ты, мягко говоря, плохо. Я просто еще раз убедился, что тебе все равно на меня. Но в кино я не пошел, смысла уже не было. А в следующем году ты знаешь, что было. Мне надоело бегать за тобой безответно.

— Но Джоанна тебе рассказала, так почему ты… — Он же знал!

— Китнисс, то было точкой невозврата. Я не мог снова стать тем добрым и милым Питом. Я втянулся, деньги и популярность вскружили мне голову.

— Ты говоришь про деньги и популярность — тебе это нравится. Но это твое „то было точкой невозврата“ звучит так, будто ты жалеешь.

— Не совсем. И по поводу Джоанны. Когда она мне сказала о тебе… твоих чувствах. — Парень с придыханием произнёс последние слова. — Я не думал о взаимности. Меня охватила злость, я хотел, чтобы

тебе было больно, как мне тогда! Я думал лишь о том, что, когда я смог найти способ забыть тебя, спокойно жить, не думая о тебе… ты снова врываешься в мою жизнь. И потом, только тогда ты стала на меня обращать внимание, хоть какая-то реакция.

— Все равно не понимаю. Ты же забыл меня, а потом тебе захотелось поиздеваться надо мной? Как ты там говорил ненависть тоже чувство?

— Не помню, чтобы я так говорил,

— Без разницы. Это так. Все равно, если ты забыл, ты бы и не вспомнил! Помнишь, я тебя спросила, зачем ты это сделал, предложил выйти за тебя? Там на приеме у твоих родителей? Я понимала, что это был контракт, но идея была твоя. Ты и так в школе меня достаточно опозорил… Я просто не понимаю, ты что-то чувствовал? — с опаской спросила я. Что за штука это надежда? Пора бы уже принять действительность.

— Китнисс, это не любовь и даже не влюбленность. Точнее, за последний год у меня появлялась мысль, что, возможно, мы будем вместе не только по контракту, но потом… я понимал, что это не то. Скорее чувство собственности, я столько времени потратил, страдая по тебе, что захотел получить выгоду. — Я думала, больнее уже не может быть, но ошиблась. Очень больно! Но Мелларк продолжил:

— Но иногда, когда я тебя целую или держу за руку, что-то происходит… Я не знаю, как ответить на твой вопрос. Но влюбленный мальчишка остался в прошлом. Прости. — Я понимала, что он хочет продолжить, но с меня достаточно. Показываю жестом, чтобы он остановился:

— Хватит, замолчи! Ты думал, что я не замечаю тебя, а я любила. Потом, ты издевался надо мной, но я любила. На твое предложение руки и сердца я же поверила тебе, но ты опять играл. Там, у алтаря, опять эта слепая вера в лучшее, но ты ушел, когда я нуждалась в тебе. Дальше ты знаешь, что было. Но не знаешь, что думала об этом я! Мы сначала ругались, а потом все было в порядке, и черт возьми, но я опять верила, что все возможно… Сегодня у машины ты попросил прощения, и знаешь ЧТО?! Я опять понадеялась! Если заметил, я больше не говорю, что “любила” тебя, ты просто недостоин этого. Но не это самое ужасное. Сейчас ТЫ дал мне эту надежду, собственноручно, неприкрыто. Ты говорил неоднозначно, ты говорил в сомнениях, и я верила тебе, верила, что вот оно, то, чего я так ждала! Ты что-то чувствуешь… А потом все рушится и ломается. Ты словно выбил весь воздух из легких. Все что ТЫ сказал ранее, это была просто пыль в глаза. Но и на этом не все. Ты опять говоришь, что „что-то происходит, когда ты целуешь меня“, что ты „не знаешь“. Ты опять даешь эту дурацкую „веру“ не во что! Не отпускаешь меня, зачем? Добить меня? Не надо, я и так уже не дышу.

— Китнисс, я правда не понимаю… — Но я прерываю его.

— Нет, ты не не знаешь. Ты просто не хочешь знать, — устало улыбаясь, произношу я и сажусь обратно в кресло.

— Я не знаю, — повторяет Пит.

— Перестань! — вскрикиваю я, мне это надоело. — Когда разберешься, дай знать. Но, Пит, я устала ждать, верить, надеяться и так далее. Поэтому не факт, что потом я не скажу тебе “не знаю”.

End of Flashback

В итоге я так и не получила ясный ответ на мой вопрос “Зачем я ему?”. Эти его фразы, что я его только из чувства собственности, и резкий переход к тому, что он все-таки что-то испытывает, когда мы вместе. А в конце коронное „не знаю“. Но, может, это и есть ответ.