От ненависти до любви
Шрифт:
– Никто не может вынудить меня сделать что-либо, Люциус, - прошипел Снейп, гневно сжав кулаки, - у меня тоже есть дела здесь. Вообще-то, если ты не в курсе, я учитель зельеварения, и ответственность за покупку ингредиентов лежит на мне.
Малфой как-то даже торжествующе взглянул на зельевара и сузил глаза, но ответил лишь:
– Я в курсе, Северус. Неужели нельзя было просто поинтересоваться, куда же направился мой друг?
– он сделал ударение на последнем слове и еле заметно усмехнулся.
Снейпу очень хотелось просто развернуться и уйти отсюда, а еще лучше: как следует врезать этому напыщенному индюку, но он сдержался:
– Конечно, - елейным голосом проговорил Северус, - а сейчас мне пора. С удовольствием бы поболтал еще, но дела ждут.
– В его словах сквозил неприкрытый сарказм: он отплатил Люциусу той же монетой.
– Надеюсь на скорую встречу, Северус, - противным голосом проворковал аристократ и, грациозно взмахнув мантией, гордо удалился, бросив напоследок угрожающий взгляд.
«Продолжительная была беседа, ничего не скажешь, - мрачно подумал зельевар, уже направляясь к очередному магазину ингредиентов для зелий.
– Но сказано и понято было более чем достаточно. Люциус понял… он все понял. Хотя понимать-то особо и нечего: было бы глупо предполагать, что Дамблдор мог отправить Гарри обратно к Дурслям или куда-либо еще, ведь безопаснее места, чем Хогвартс, во всей Англии не найдешь. Но теперь, когда Темный лорд точно знает, что Поттер в школе, он… я думаю, недолго осталось ждать до того момента, как он попытается или похитить Гарри, или вообще начать битву. Для нас это будет битва за Хогвартс, а для него… битва за Мальчика-Который-Выжил».
Снейп, задумавшись, пару раз споткнулся на ровном месте, потом чуть не врезался в уличный фонарь, пересчитывая деньги, нечаянно столкнулся с какой-то пожилой дамой и отдавил ей ногу; та долго на него орала, призывая посильнее разуть глаза и смотреть на дорогу, а не считать ворон; потом он забыл купить перхоть барабашки и пришлось вернуться, еще лишний час простояв в очереди. К трем часам дня Северус уже был готов взорваться от злости, смести все на своем пути, а потом вернуться в свою лабораторию, запереться там, успокоив нервы за приготовлением какого-нибудь зелья. Но эту мысль пришлось быстро отмести, потому что ему еще надо было зайти за этим Илангом-илангом, про который он долго и упорно рассказывал Поттеру. А этот единственный магазин находился в противоположном конце Косого переулка, это еще пятнадцать минут потерянного времени. Конечно, он мог трансгрессировать туда, но выглядеть полным идиотом тоже не хотел: в переулке все предпочитают прогуливаться пешочком, а не скакать туда-сюда с помощью магии. Поэтому, поскрипев зубами, он все же отправился за последним ингредиентом, по пути успешно наорав на Невилла, случайно уронившего свою жабу ему под ноги, и пнув непонятно откуда взявшуюся черную кошку, которая почти успела перейти ему дорогу.
«Да что же за день сегодня такой?», - раздраженно подумал зельевар, уже третий раз стоя в очереди.
– «Будто сглазил кто-то. Ну, сколько там еще?»
Он со злостью посмотрел на впереди стоящих людей, которые выбирали ингредиенты со скоростью черепахи, по минут десять рассматривая каждый, и еще и умудрялись поговорить со всеми сразу. Снейп еле удержался от того, чтобы не оглушить их и просто-напросто пройти и забрать Иланг-иланг, а потом со спокойной душой ретироваться оттуда. Но делать было нечего, приходилось терпеть.
Через
Влетев в свои апартаменты и с грохотом захлопнув дверь, от чего склянки с зельями на полках весело задребезжали, он бросил свои покупки в ближайшее кресло, а сам рухнул в соседнее, прикрыв лицо ладонями. До чего же ужасный день! Такого с ним давно не было. Раньше приобретение ингредиентов для зелий не занимало больше двух-трех часов, сейчас же он проторчал там целый день. А еще этот Малфой… Северус был уверен, что сейчас тот спешит доложить своему хозяину достоверные факты того, что Гарри Поттер находится в замке, а именно в подземельях, его, Северуса, подземельях. Но терять ему все равно нечего: Темный лорд уже знает, на чьей стороне находится Снейп, и кому на самом деле верен, но это может послужить поводом для того, что пытки, если Северус все же попадет в лапы Тома, будут намного страшнее… Шпион, предатель, а еще и тот, кто прячет главную его добычу, главную цель и, наверное, даже сам смысл его жизни. Точнее, жертву его жизни. А ведь он сам на это согласился, сам этого захотел. Стоит ли жалеть?
Северус не знал точного ответа на этот вопрос. Все это было так… сложно и запутано. Те прошедшие недели казались ему такими далекими, будто все это происходило в прошлой жизни, ему самому совершенно незнакомой. Хотя это, скорее всего, и правильно: Снейп внезапно почувствовал, что у него началась новая жизнь, пока не испещренная шрамами, но ведь неизвестно, что будет дальше. Прошлое очень часто подкидывало ему различные ловушки, из которых было очень сложно найти выход, а иногда, чтобы выбраться, ему приходилось жертвовать чем-то дорогим… Он отчаянно верил, что все это осталось там, в этом безумном прошлом, а будущее будет без жертв, боли, ошибок и сожаления.
Ему оставалось только надеяться и ждать. Чего ждать, он и сам не имел понятия, но одно знал точно: время все покажет. И пусть в его судьбе оно больше калечит, чем лечит, Северус был уверен, что когда-нибудь выглянет солнце, пробьется сквозь тьму его жизни и осветит своими теплыми яркими лучами дорогу к счастью.
Вздохнув, Снейп поднялся и направился в комнату Гарри, чтобы сообщить ему о том, что он вернулся.
«Интересно, чем этот сорванец занимался весь день, пока меня не было?– думал Северус, - вряд ли он просиживал в библиотеке за книгами».
Снейп толкнул дверь и оказался в просторной светлой комнате, через окна-иллюзии проникал солнечный свет, который, впрочем, тоже был ненастоящим. Гарри сам попросил сделать ему в комнате такие окна, объяснив это тем, что искусственный свет плохо влияет на его зрение или что-то в этом роде. Но Северус прекрасно знал, что дело не в этом, он сам видел все в его голове, когда они занимались Окклюменцией. Гарри до одиннадцати лет прожил в тесном темном чулане, и потому темнота и холодные подземелья возрождали у него эти ужасные воспоминания и чувства одиночества, собственной ненужности, никчемности. Поэтому неудивительно, что его тянет к небу и солнцу. К свободе…