Отброс
Шрифт:
Уоррен ждал, не уверенный, то ли Тейлор инициировал секс, хотя обычно он был гораздо смелее в своих предложениях, то ли это было что-то другое.
Тейлор сказал:
– Скажи мне, почему ты это делаешь.
Уоррен озадаченно наморщил лоб.
– Что я делаю?
– Все, что ты делаешь. Охраняешь шлюх и помогаешь людям, которые не хотят вызывать полицию.
– Это работа. Вот и все.
Тейлор покачал головой.
– Я так не думаю.
Уоррен погладил Тейлора по щеке. В водительских правах Тэйлора было указано, что цвет его глаз карий, но на самом деле они были скорее золотистыми, почти как львиный
– Скажи мне, почему тебе не нужны деньги.
Тейлор даже глазом не моргнул.
– Сначала ты.
Уоррен опустил руку и откинул голову на спинку дивана.
– Зачем? Это не имеет значения.
– Я думаю, для меня это имеет значение.
– Хорошо.
– Долгое время он и сам этого не понимал. Именно Фил, Грей и Чарли в конце концов помогли ему понять. Тем не менее, ему было легче смотреть на шею Тейлора, когда он говорил, чем в его удивительно красивые глаза.
– Технически, мой отец был электриком. Но это было скорее прикрытием, чем чем-либо еще.
– Так кем же он был на самом деле?
– Дилер. И жестокий засранец.
– Его мать принимала на себя основную тяжесть жестокого обращения, пока Уоррен не стал подростком. После этого они как будто сменяли друг друга.
– Знаешь, это не было похоже на фильмы, где это было постоянно. В течение нескольких месяцев он был совершенно нормальным, но потом что-то выводило его из себя.
– Уоррен покачал головой.
– Однажды, когда мне было около двенадцати, я, честно говоря, подумал, что он собирается убить мою мать. Я хотел вызвать полицию, но мама закричала, чтобы я этого не делал. Пока он избивал ее, и у нее по всему полу текла кровь, она кричала: «Только не копы, Уоррен!»
– Из-за того, что в доме полно наркотиков?
Уоррен кивнул.
– Да. Что бы он с ней ни делал, она не хотела, чтобы он попал в тюрьму.
Тейлор коснулся щеки Уоррена.
– Видишь? Причина имеет значение.
Не с того места, где сидел Уоррен, но спорить об этом не стоило.
– Твоя очередь.
Тейлор вздохнул, но, к удивлению Уоррена, его губы изогнулись в легчайшем намеке на улыбку.
– Я пошел в эту комнату, потому что у нас с тобой есть соглашение. Все, что ты захочешь, в обмен на проживание и питание. Так что я не заработал эти деньги.
Прошла всего неделя, но их «соглашение», изложенное так буднично, заставило Уоррена съежиться. Он покачал головой.
– Нет. Мы договорились о сексе со мной в обмен на комнату и питание. Ничто из этого не относится к тому, что ты сделал сегодня вечером.
– Я не возражал.
– Не в этом случае. И я думаю, что дело не только в этом.
Тейлор прикусил губу, склонив голову набок.
– Хорошо.
– Он нежно провел пальцами по лицу Уоррена, касаясь каждого шрама по очереди, словно желая убедиться, что они настоящие.
– Я не хочу, чтобы ты злился, ладно? Я чувствую, что у нас все хорошо складывается. Я не хочу все испортить, сказав тебе правду.
Это, безусловно, разожгло любопытство Уоррена.
– Я сделаю все, что в моих силах.
Тейлор вздохнул и положил руки Уоррену на грудь.
– У меня есть деньги.
Уоррен моргнул, пытаясь понять, как эти три слова вписываются в разговор.
– У тебя есть деньги? Что ты имеешь в виду? Например, деньги, которые ты украл?
– Нет. Они мои.
– Много
Тейлор рассмеялся.
– Нет, ничего подобного. Это трастовый фонд, но…
– Что?
– Нет, подожди.
– Он поднял руку.
– У всех складывается неправильное представление, когда они слышат этот термин, но это не то, что ты думаешь. Я имею в виду, что это деньги, да. Но я не такой уж богатый. Предполагалось, что эти деньги пойдут на колледж, но когда стало совершенно очевидно, что я никогда так далеко не продвинусь, мой отец перевел их на мой счет.
– О какой сумме идет речь?
– Около восемнадцати тысяч.
– Ничего себе.
– Тейлор был прав. Это было гораздо меньше, чем предполагал Уоррен, услышав слова «трастовый фонд». Этого было недостаточно, чтобы жить беспечно. И все же это была не мелочь на карманные расходы.
– Итак, какое отношение это имеет к пятистам долларам?
– И почему, если у него было почти двадцать тысяч в банке, он менял секс на жилье и питание?
– Дело в том, что я ненавижу им пользоваться. У моего отца до сих пор есть доступ к нему. Он знает о каждом моем прикосновении к нему. Он уже пользовался им раньше, чтобы найти меня. Я чувствую, что каждый потраченный мною доллар - это большой белый флаг, говорящий ему о том, какой неудачник его сын. Так что я пользуюсь им только в случае крайней необходимости. Например, если мне негде больше остановиться, а на улице слишком холодно, чтобы спать. Что-то в этом роде.
Уоррен кивнул, хотя все еще не мог прийти в себя, пытаясь понять, как это согласуется с тем, что пытался сказать ему Тейлор.
– Так почему это должно меня злить?
– Некоторым парням кажется, что я их обманул, как только они понимают, что я не без гроша за душой. Но я никогда не лгал об этом.
Уоррен поджал губы, размышляя. Было странно, что он предпочел работать хастлером, а не пользоваться тем, что ему дали, но, в конце концов, это ничего не изменило. У них была договоренность. К тому же Тейлор был прав, когда говорил, что у них все хорошо складывается. Конечно, они были знакомы меньше недели, и да, Уоррен каждый день просыпался с мыслью, что это тот самый день, когда Тейлор исчезнет из его жизни навсегда. Но знание того, что у него где-то припрятаны деньги, не изменило его чувств.
Ему нравилось, когда пацан был рядом, и не только потому, что секс был чертовски хорош.
Хотя это, конечно, тоже не мешало.
– Некоторые парни начинают требовать арендную плату, - сказал Тейлор.
– Или они хотят, чтобы я оплачивал свою часть покупок. Я думаю, в некотором смысле это справедливо, но я не буду использовать эти деньги. Только если мне действительно не придется.
– Все в порядке, - сказал Уоррен.
– У нас все в порядке. Тебе не нужно ничего объяснять. Насколько я понимаю, мы находимся в том же положении, что и раньше.
– Он сунул руку в карман и вытащил пять стодолларовых купюр.
– Но ты честно заработал это. Дело не в твоем отце и не в том, какие битвы вы с ним ведете. И дело не в нас, и не в том, зарабатываешь ты себе на жизнь или нет. Дело в том, что ты вносишь свой вклад, помогая мне вернуть домой пять тысяч долларов. Я думаю, что десятипроцентный платеж это... ну, честно говоря, это, наверное, чертовски дешево, если быть честным. Ты мог бы попросить пятьдесят, но...