Отброс

Секстон Мари

– Милый.
– Он легонько провел пальцами по руке Тейлора.

– Я в порядке.

Но он не отстранился, и Уоррен придвинулся ближе. Он обнял Тейлора за худые плечи.

– Это нормально, признавать, что ты расстроен. Ты ведь знаешь это, правда? Это нормально, просто отпустить все и погрустить.

Голова Тейлора дернулась вправо, как будто он пытался отрицательно покачать головой, но у него не хватило духу.

– Это просто цветы.

Уоррен крепче сжал его плечи, слегка встряхнув, так что Тейлор опустил руки и встретился

с Уорреном взглядом.

– Дело не только в растениях, Тейлор. Я не знаю, касается ли это твоей мамы, или твоего отца, или их обоих. Дело в том, что я хочу знать. Я хочу, чтобы ты рассказывал мне обо всем, что происходит в твоей голове. Не важно, о чем ты думаешь, не важно, что ты при этом чувствуешь, я хочу быть тем человеком, который поможет тебе в этом, - Тейлор продолжал смотреть на него, его подбородок дрожал.
– Позволь мне помочь тебе, милый. Пожалуйста.

Тейлор снова покачал головой, его глаза наполнились слезами.

– Я не могу!

– Почему нет?

– Потому что я просто такой...… Я такой...

– Ну и что?

– Я даже не знаю!
– Он развел руками.
– Разве ты не видишь? Я такой тупой! Я даже не знаю, что я чувствую!
– Он закрыл лицо руками и разрыдался.

Даже сейчас, когда он плакал, Тейлор не мог просто так позволить себя обнять. Но Уоррен был крупнее и сильнее, и когда дело дошло до утешения Тейлора, устал от того, что ему отказывали. Он заключил Тейлора в объятия и крепко прижал к себе, держал, когда Тейлор пытался сопротивляться. Держал, когда Тейлор сопротивлялся и умолял Уоррена отпустить его. Держал, пока Тейлор, наконец, не сдался, рыдая на груди Уоррена. Это было похоже на самую грандиозную победу, которую он когда-либо одерживал, наконец-то ему позволили предложить что-то полезное.

– Самое время, - пробормотал Уоррен, поглаживая волосы Тейлора.

– Ч-что?

– Ничего, милый. Плачь, сколько хочешь.

И Тейлор заплакал, сотрясаясь от громких рыданий, сотрясавших все его тело. Это было нечто большее, чем горе. Это были ярость, разочарование и уязвимость, все в одном флаконе, и Уоррен просто обнимал его, пока буря не утихла. Наконец, он подвел Тейлора к дивану, где он прижался к груди Уоррена, все еще слегка икая, когда его слезы утихли.

– А теперь, - сказал Уоррен, - поговори со мной. Расскажи мне, что все это значит.

И, к его великому облегчению, Тейлор повиновался, поведав бессвязный рассказ, перемежаемый слезами. Его отец, который, возможно, все-таки любил его. Его мама, которую он больше никогда не увидит. Его страх, что они вообще не заслуживали его ненависти. Его стыд из-за того, что он, наконец, раскрыл отцу свой секрет о Джеймсе. Тот факт, что он отчаянно хотел порезать себя, но не смог найти бритву и не хотел, чтобы Уоррен поднимал шум. И, наконец, единственное, о чем Уоррен вообще не знал: о том, что у Райли случился рецидив.

– Мне жаль, - повторял Уоррен снова и снова.
– Мне жаль, что тебе так больно.

– Он продал фильмы, когда

я был там в последний раз.
– В перерывах между слезами и разговором Тейлор хрипел и шмыгал носом.
– Он еще не продал телевизор или DVD-плеер, и я подумал: «Я должен забрать их, чтобы он не смог продать и их». Но потом он сказал, что я, должно быть, не очень-то ему верю, и я ушел от него.
– Он снова шмыгнул носом, вытирая его салфеткой.
– Ты был прав, Уоррен. Если бы я только не купил телевизор, мой отец не нашел бы меня, и я бы ничего не узнал о своей маме.

– Ты, правда, думаешь, что так было бы лучше?

– Возможно. Так было бы лучше для Райли. Если бы я не проводил все свое время в саду, возможно, он бы до сих пор был чистым. Если бы я чаще бывал там, вместо того, чтобы быть эгоистом...

– Нет, милый. Ты не сделал ничего плохого. Если бы не ты, у него, вероятно, случился бы рецидив раньше. Он сделал свой выбор.

– Но почему? После всего, через что он прошел, чтобы завязать!

– Он должен был хотеть этого больше, чем ты, а я не уверен, что он этого хотел.

– Почему его дилер дал ему героин бесплатно?

– Наркоманы, это постоянный источник дохода. Его дилер ничего не выигрывал, помогая ему оставаться трезвым.

– Хотел бы я убить его за то, что он дал Райли наркотики, - сказал Тейлор, его голос повысился, когда гнев прорвался сквозь горе.
– Наверное, хорошо, что я не знаю, кто он, потому что я бы умолял тебя найти его и убить за то, что он сделал.
– Уоррен улыбнулся, хотя это разбило ему сердце.
– Ты знаешь, я сделаю все, что ты попросишь. Но даже если этот дилер вдруг исчезнет навсегда, наркоман всегда найдет способ.

– Ты мне говорил. Я такой глупый. Я должен был прислушаться.

– Нет. Он твой друг. Тот факт, что ты не такой измученный, как я, что ты действительно хотел помочь ему, делает тебе честь, Тэй. Это не значит, что ты глупый. Это значит, что тебе не все равно. Не вини себя за это.

Тейлор на мгновение задумался. Наконец, он вздохнул, устраиваясь поудобнее в объятиях Уоррена.

– Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что всегда говоришь правильные вещи. И за то, что позволил мне быть большим, неряшливым, рыдающим человеком.

– Это одна из причин, по которой я здесь.
– Он был рад, что Тейлор наконец позволил ему помочь. Он поцеловал Тейлора в макушку.
– Тебе лучше?

– Лучше. Измучен, но уже лучше. Я продолжал думать, что у меня все хорошо, потому что я отгонял черноту, и мне не нужно было резать себя, чтобы это сделать. Но мне казалось, что на это уходит вся моя энергия.

– Иногда лучше не бороться с этим. Лучше просто позволить себе выплакаться.

– Но я ненавижу плакать! Мне кажется, что в последнее время я только этим и занимаюсь. Я как избалованный маленький ребенок, вечно хнычущий из-за чего-то. Хотел бы я быть сильнее. Хотел бы я просто принять все это как должное, как это делаешь ты.