Отдай, детка! Ты же старшая!
Шрифт:
— Дарина! Ну, слава богу! Ты куда запропастилась? Я тебе полночи названивал, хорошо хоть Завирко домашним телефоном поделилась.
— Да? Мобильник, наверное, сел… А что случилось, Паш?
— Как что! — возмущенный голос Волкова пробивался сквозь трубку и неприятно бил по ушам. — Мамелов изменил сроки представления проектов. У него там что — то с командировкой смещается. Так что сегодня в девять все компании ждут на последний рубеж, а у нас с тобой расчеты не готовы и банчик не вышел в печать.
— Нашел из-за чего паниковать! — попыталась успокоить не в меру разошедшегося
— Отдавал. Еще в понедельник.
— Значит, он у Савелова в кабинете по — любому. Возьмем все и доделаем. Савелов ключи у Шапутко в столе держит. Вскроем дверцу и все сделаем в лучшем виде. Успеем! К Мамелову еще раньше всех приедем. Не паникуй! Остальные же тоже, наверное, в цейтноте.
— Остальные, — Пашка пытался язвить, — вчера вечером уже знали об изменении сроков, а ты…
— А я… а ты… Сейчас не время отношения выяснять, поэтому прекращай ныть! Я уже выезжаю, Паша. Лови! — и Горянова положила телефонную трубку.
В пять минут собралась, закрутила мокрые волосы в тугой узел, решив, что высушит их на работе, написала наскоро несколько строчек на листе и положила его на стол в кухне, решив, что Ванечка в любом случае туда зайдет. А вот мобильник искать не стала, понимая, что отвлекаться сейчас на его поиски — только зря время терять. День все равно предстоял загруженный, а о важном нужно разговаривать с глазу на глаз. С тем и поехала в офис.
Горяновская привычка все делать заранее и здесь помогала, как нельзя лучше: баннер она набросала еще позавчера, и вариантов было аж четыре штуки, да и с расчетами, как оказалось, не зря торопила команду, желая все сделать на неделю раньше. Поэтому аврал не случился. Со всем Даринка и Пашка справились в полтора часа и сейчас тихо попивали кофе в тишине пустого офиса. До восьми часов еще было время.
— Дарина, ты все — таки гениальная женщина! — Пашка, довольный и расслабленный, потягивал напиток, довольно развалившись в кресле и закинув ноги на стол.
— Ага! — не стала с ним спорить Горянова. — А еще я вышивать умею и на машинке могу, — процитировала она незабвенного кота Матроскина, вполне достоверно передавая незабываемую табаковскую интонацию.
— Нет! С тобой действительно здорово работается, Дарин. У тебя везде соломка понастелена, будешь падать, ножки не собьешь!
— Да уж, — снова согласилась Горянова и невесело усмехнулась.
Уж что — что, а соломка бы ей сейчас совсем не помешала. И она снова невесело усмехнулась, допивая горький кофе, и мрачно обдумывая те слова, что скажет сегодня вечером Ванечке.
В проёме двери показалась Резенская, она любовно оглядела поэтическую картину и фыркнула:
— Вы что? Устроили отпуск на работе?
— Тссс! — протянул Пашка, снова делая глоток. — Не нарушай гармонию в природе!
— О! Волков, да ты гурман! Не знала! Но нарушать гармонию не буду! — и Резенская на цыпочках прошагала до
Но очарование тишины было уже безнадежно разрушено.
— Давай заканчивать с релаксом, Паш, — предложила Горянова, вставая, — а то все равно сейчас друзья — рептилии набегут, зачем будить в них такое прекрасное чувство, как беспричинную зависть к ближнему своему.
— Да, — согласился Пашка и тут же убрал ноги со стола, — поехали лучше к Мамелову, у него лучше подремлем в приемной, пока остальных ждать будем. А заодно подействуем на нервы разлюбезным конкурентам своим невероятным спокойствием. Хотя, как мне кажется, Николай уже принял решение, и оно точно в нашу с тобой пользу, Горянова. Есть у меня такая чуйка!
Чуйка! Вот что за слово такое? Дурацкое! Однако и ему место нашлось в великом и могучем… Спустя всего лишь два часа Даринка уже знала, что Пашкина чуйка их не подвела. Компания Мамелова приняла решение досрочно прекратить конкурс, так как проект Волкова и Горяновой не имел равных ни в творческой, ни материально — технической составляющей. «Безупречный проект» — так решила комиссия, и Горянова даже не предполагала, что уедет с презентации с готовым договором на руках. Пашка, с трудом веря в победу, отбивал начальникам эсэмэски.
В тот день офис они входили как герои! Роман Владимирович подсуетился и Горянову с Волковым сразу затянул в свой кабинет, где уже на столе пузырились бокалы с шампанским и разлеглись неприличным цветком фруктовая тарелка и сырная нарезка с маленькой чашечкой меда.
— Нас ждали! — хмыкнула Даринка.
— Драгоценные мои! — Роман Владимирович не скупился на похвалу. — Предлагаю выпить за победу — это раз! И за то, что увели из — под носа «Лентуса» выгодный контракт, — это два! А также за то, что сделали все в рекордно короткие сроки, — это три! Вы просто молодцы! За это надо выпить!
— И за то, что мы с Пашкой получим совершенно сумасшедшие комиссионные с проекта — это четыре! — меркантильно напомнила о хлебе насущном Даринка.
Савелов поморщился:
— Приземленная ты женщина, Горянова, ничем тебя не проймешь! Все время о деньгах печешься! Ничего святого у тебя нет!
— Есть! — гаденько возразила Даринка.
— И что же это? Бережно хранимая с детского сада копилка в виде розовой хрюшки?
— Нет, не угадали, Роман Владимирович! Нечто более существенное — незабвенная книга гуру современных взаимоотношений Александра Фридмана с говорящим названием «Вы или вас…», — и она эротично прикусила губу и пояснила с придыханием, — «…или эффективная эксплуатация подчиненных».
— Горянова! — сделал обиженное лицо Савелов, — ты еще и книжки читаешь?! Куда катится мир! Собираешься меня подсидеть?
— Собираюсь! — не стала разочаровывать начальника Даринка.
— Мне уже начинать бояться?
Но ехидная Горянова, поднеся ко рту бокал с шампанским, только громко рассмеялась.
— Вот поганка! — любовно возмутился довольный Савелов. — Нет на тебя никакой управы!
— Жизнь вообще несправедлива, Роман Владимирович! — Даринка закончила пикировку глубокомысленным вздохом.