Отдай свою душу
Шрифт:
Одеяло сползло чуть ниже поясницы, полностью обнаженная спина с чётко очерченными трапециевидными, отлично проработанными дельтами и охренительно сексуальными широчайшими. И это всё в утренних сумерках подсвечено слабым, только поднимающимся октябрьским солнцем. Мой личный вариант пятидесяти оттенков… Стою, как дура, лихорадочно решая, что же сделать сначала — прибрать к рукам всю эту красоту или сделать набросок. И, правда, дура! Бросаюсь к своему "сундуку с сокровищами". Женечка, главное, не двигайся! Достаю из набора грифельный карандаш и лист бумаги вместе с папкой. Оглядываюсь. Хоро-о-оший мальчик… так
Заканчиваю, уже при изрядно измененном освещении. Мягкие линии, плавные переходы свето-тени, обтекаемые формы. Касаюсь рисунка, чувствуя тепло под кончиками пальцев… Откладываю лист, карандаш. Пара шагов… Растягиваюсь поверх моей любимой модели…
— Извини, милый, пора вставать…
Евгений
Проснулся двадцать минут назад. Утро. Штора приоткрыта. Солнце едва-едва начинает набирать силу. Энджи рядом нет. Из-за спины слышу звуки разной долготы — вот пулемётная очередь из коротких и резких, следующий намного длиннее — плавный и скользящий, а этот нечто среднее — уверенное и основательное — звуки карандаша от соприкосновения с бумагой. Мне до безумия хочется видеть её сейчас, но как только решаю сменить положение, раздается недовольный шепот:
— Женечка, нет-нет-нет, мне осталось совсем чуть-чуть…
Хорошо. Ради "Женечки" я готов побыть чертовой моделью ещё раз, но вообще, пора с этим завязывать, столько времени впустую, тем более я точно знаю намного более приятный способ его потратить… Раздумья над которым начинают причинять ощутимый дискомфорт в занимаемой мной позиции… На смену приходит разочарованное лицо Эндж, если я откажусь… Надо подумать над тем, чем можно занять себя в процессе…
Звуки стихают. Полминуты тишины и она скользит по мне, накрывая собой… Включите мне это в ежедневное утреннее расписание! Без выходных!
— Извини, милый, пора-а-а встава-а-а-ать, — говорит мне на ухо, растягивая слова и тут же лаская языком мочку.
Эндж! Я встал, уже где только мог! Влажное касание языком спины, горячее дыхание поверх, повтор и еще раз, мой дискомфорт усиливается, а желание держать её в руках граничит с одержимостью. Подсаживается повыше, так что ягодицы оказываются на пояснице, а острие возбужденных сосков царапает мне плечи… Склоняется к лицу. Чудом успеваю закрыть глаза. Прикусывает нижнюю губу, тут же дразня языком верхнюю… Ну, всё, Эндж! Раскрываю глаза, от неожиданности теряется, выпуская меня из захвата. Несколько секунд спустя — она на спине, я на ней. Внезапность — наше всё!
— И сегодняшний приз победителю — покорность? — нагло продавливаю своё желание. Смотрит сначала с вызовом, но постепенно взгляд смягчается, погибает спину от чего, грудь приподнимается, призывно маня своими вершинками, тянется к моему уху и шепчет всего одну фразу…
Самый яркий секс в моей жизни…
Удары сердца до сих пор гулко громыхают в ушах, выбивая — будь… всегда… рядом! А она с умопомрачительной улыбкой на губах, уже пытается сбежать в ванную. Не отпущу! Никуда и никогда! Спустя пятнадцать минут уговоров и ворчания приходится смириться с действительностью
Пробегает мимо кровати, хлестнув меня мокрым полотенцем, заставляя поторапливаться. Не узнаю себя. Мой внутренний трудоголик загнан в самый тёмный угол и меня это совсем не беспокоит. Но именно сейчас не время, поэтому вытаскиваю его за шкирку, отряхиваю и мы вместе отправляемся делать то, что должны.
Приятный запах чего-то жарящегося сбивает с толку. Домработница сегодня не приходит. Захожу на кухню… Эндж, ты издеваешься?!! Топик, трусики… гольфы и блинчик на сковородке! Я что в хентай-анимэ? Работа, Рудов, у тебя сегодня слишком много работы и именно для того, чтобы потом наслаждаться этим. С огромным трудом возвращаю управление своему мозгу.
— Блинчики, Эндж?
— Думала, что не получатся, а оказалось, так же как и с велосипедом, — довольно улыбается она, стряхивая румяный кругляш на нескольких своих предшественников. — И все очень удобно, так же как у Стеши, — указывает рукой на полки.
— Эндж, пожалуйста! — не могу отвести глаз от груди прикрытой только топиком. Следит за моим взглядом.
— Я просто не хотела запачкаться, — ещё сильнее отводит плечи назад, — сейчас оденусь.
Бл. ть! Резко опускаюсь на стул. Что там у нас? Дыхательная гимнастика?
За завтраком история Эндж о её вынужденных кулинарных достижениях. Да, моя девочка ещё и хозяюшка!
Решаем сразу заехать к ней домой, потом подброшу ее к универу, забрать машину и встретимся уже после обеда.
Иван Сергеевич дома. Ждёт, стало быть, нас. В кабинете блокирует подступ к дивану, вынуждая сесть по отдельности. Хорошо… папа… Взгляд нейтрально-сосредоточенный. Пламя не полыхает — уже норм!
— Ну, мне всё понятно… достаточно взглянуть на ваши довольные лица… Но я очень надеюсь, что в этой эйфории голова у вас останется на плечах.
С сомнением на Энджи, затем на меня.
— Хотя бы у тебя… Женя!
Горячо заверяю его, что у меня все под контролем, стараясь игнорировать всплывающую утреннюю сцену на кухне.
Ухмыляется, а потом серьёзно добавляет:
— И ещё одно. В отношении детей ничего не меняется. Эндж, я надеюсь, ты это тоже понимаешь. Женя, — а вот этот взгляд ясно даёт понять, что если не усвою, то надолго здесь не задержусь. — Они её часть, идут в комплекте и разделу не подлежат, — его рука сминает какой-то буклет, на котором я успеваю заметить только"…school" и жёстким броском отправляет в корзину.
Соглашаюсь.
Переговоры по бизнесу назначаем на понедельник, а это значит, в запасе ещё три дня относительно спокойной жизни.
Расстаемся на университетской парковке. Долго не могу выпустить её из объятий и только гневный звонок Регины заставляет меня прерваться. Энджи так забавно ревнует. Ну, с этим мы разберемся позже… или нет…
На космической скорости занимаемся текущими делами, в итоге опять возвращаясь к теме, что восстановление отношений с отцом позволит избежать нам массы проблем. Регина предлагает договориться с ним о встрече на завтрашнем бизнес форуме, где нам так и так предстоит быть. Время терпит, обещаю подумать.