Отдел примирившихся врагов
Шрифт:
— Да почему от меня кто-то должен обязательно понести? Я, вообще-то, знаком со средствами контрацепции.
— Раз в год и палка стреляет.
Они разошлись по раздевалкам. И пока Рик мылся в общей душевой, то размышлял, из-за чего мама сильнее расстроилась бы: из-за того, что от него понесла выдра или оттого, что он закрутил роман с вампиршей? Хотя тут и думать нечего — однозначно из-за второго варианта. Если Вэл что-то заподозрит, ему просто не жить. Конечно, она не побежит его сдавать в тот же день родителям. Но в ней никакая информация не залёживается.
Телефон в его шкафчике надрывался стандартной мелодией звонка. Но не успел он раскрыть дверцу, как в раздевалку влетела взбудораженная Вэл с круглыми глазами на пол-лица, в спортивном лифчике и натянутых на одну ногу утеплённых штанах, которые она придерживала свободной от телефона рукой.
— Да какого кошака?! — истошно заорал он, прижимая полотенце к паху. — Ты, что ли, совсем чокнутая?!
— Я твой стручок видела уйму раз, — кисло проворчала Вэл, сконфузившись из-за резкости его реакции. Опустила взгляд в пол и почесала телефоном затылок. — Мы купались вместе полжизни.
— Не полжизни, а только первые десять лет, пока не пошли в школу. И мой стручок успел вырасти со времён детства, — сдержаннее добавил Рик, быстро натянул трусы и на мгновение замер из-за острой боли, пронзивший бок. Выдохнул и окончательно успокоился. — Так что опять случилось?
— Нас вызывают на место преступления. Воспитатель объявился.
— Хорошо, я понял. Иди приведи себя в порядок.
Бурча себе под нос об изменениях в его характере в худшую сторону, она вернулась в женскую раздевалку. Мало того что сама рассекала в нижнем белье, так ещё и на его личные границы начхать хотела. Это ещё хорошо, что в столь раннее утро никому из коллег и в голову не пришло бы тащиться в спортзал. Как из неё выбить эту простоту, тесно граничащую с дуростью?
На место обнаружения тела в течение часа стянулись все из их отдела. Дарси и Фидж сидели над тем, что осталось от молодого мужчины, убитого накануне ночью. Оскар и Аллен исследовали каждый миллиметр земли, веточку на голом кусте, в надежде, что убийца в кои-то веки оступился. Капитан и Офира допрашивали свидетеля, случайно обнаружившего тело во время заурядной прогулки с собакой в городском парке возле дома. И этот свидетель — мужчина с благородной сединой, лишь недавно тронувшей виски, — совершенно очевидно прибывал в шоке от происходящего. А Донна и Марсель привычно протоколировали всё, что видели и слышали.
— Вот что происходит, когда преступник начинает чувствовать свою безнаказанность. Сегодня в черте Уларка оставил нам подарок. А завтра к дверям полицейского участка подкинет тело, — бесстрастно отметил Грос, к новой причёске которого Рик всё никак не мог привыкнуть. Он внезапно перестал бриться под три миллиметра и отрастил на макушке газончик, вступив в стройные ряды носителей «полубоксов». Как оказалось, волосы у него в самом деле были очень густыми и жёсткими, и стояли торчком даже без укладочных средств. — Давайте, приступайте — нюхайте тут всё.
— Мы вам, что ли, служебные собаки? — оторопело
— Нет, конечно, вы гораздо лучше, — тонко улыбнулся Грос. — Вы служебные собаки с человеческим мозгом.
— Охренеть… — только и сумел выдохнуть он, смотря в узкие глаза, умудряющиеся взирать на него с безучастной и абсолютно незаносчивой самоуверенностью снизу вверх. — Ну что сказать: гав-гав, тогда.
— А я что говорила? — пробурчала на ирашском Вэл, перекидываясь в начальную форму: уши привычно вытянулись и на кончиках покрылись шерстью, человеческие ногти повыпали и сменились звериными когтями, а клыки стали чуть длиннее. — Он тот ещё индюк… Какой человек будет говорить оборотню, что тот животное? Не будь он моим начальником, давно бы задницу надрала!
Принюхиваться здесь ни к чему не хотелось. Но малая так легко включилась в работу, точно сотню подобных поручений выполняла на дню. Рику просто-напросто стало не по себе от собственного бездействия, пока она припав к земле внимательно изучала окружающие их запахи. Можно было подумать, что он единственный, кто испытывал дискомфорт от благоухающих смертью останков неподалёку. Но нет, это не так. Грос, похоже, столь часто использовал её таким образом, что сеструха уже давно перестала сопротивляться.
Покосившись на него с неодобрением, Рик тоже перекинулся в начальную форму и присоединился к ней.
Запахов оказалась уйма: от резких и бьющих по мозгам до тонких, едва уловимых. Он старательно нюхал, но не понимал, чего именно они ищут. Какой из ароматов должен указывать на убийцу. От самого мёртвого парня ярче всего тянуло кровью и машинным маслом, ещё запах неохотно выдавал его сильно смешанные корни, среди которых затесались парнокопытные оборотни, и то, что перед своей кончиной он выпил пива вприкуску с луковыми колечками.
— Ну что, есть что-то примечательное? — поинтересовался Грос, присев возле них на корточки, поскольку сами они стояли на четвереньках.
Вэл перечислила большую часть запахов, которые и Рик учуял. На мгновение замерла, пожёвывая свою нижнюю губу, и с лёгким сомнением в голосе добавила:
— Но трава… запах травы, как будто знакомый.
— Травы? — старший детектив с интересом на неё посмотрел и придвинулся ближе.
— Кажется, от кого-то из других жертв тоже пахло травой… но сейчас же зима…
— Фенек нормально объясни, что за траву ты учуяла?
— Да откуда я знаю?! Чай трава или трава для лечения — откуда мне знать? Трава как трава — как в лесу трава!
— Когда у тебя день рождения?
— Десятого апреля, — ответила она и настороженно уточнила: — А что?
— Подарю тебе учебник по ботанике.
— Не надо…
— Надо, фенек, надо.
Подобравшись совсем близко к телу, упакованному в незастёгнутый мешок для трупов, Рик глубоко втянул воздух и зажмурился. Вот теперь и он уловил тонкий растительный аромат. И шёл тот не изнутри парня, а как если бы лежал на поверхности. Поэтому это явно был не травяной чай.