Отдел "Т.О.Р."
Шрифт:
– Следственный комитет, майор Лещинская, - как можно более скучным голосом произнесла Марина за их спинами, доставая удостоверение.
– Все остаемся на местах, не вынуждаем применять оружие...
Сработало. Синхронно хлопнули дверцы, с визгом и прокрутом завертелись колеса, и «бэха», изрядно стукнувшись задом о стену и дымя покрышками, умчалась прочь.
– Ой, это вы, - выдохнула девушка.
– Спасибо...
… - Настоящее, настоящее, - протянула удостоверение Марина, в свою очередь отхлебывая мартини из бутылки.
– Я и правда при Следственном Комитете
– Ага, - послушно согласилась Женя, разглядывая красные, с золотым тиснением «корочки».
– Здорово! А я психотерапевт... вернее, заканчиваю учиться на психотерапевта.
– Правда, что ли?
– не поверила Лещинская, передавая ей бутылку.
Они сидели на скамеечке и пили мартини прямо из бутылки, не особо чувствуя вкус. Пережитый стресс было решено смягчить совместным употреблением некрепкого спиртного. Требовалось обеим.
– Правда, конечно, а что такого?
– удивленно покосилась Женя.
– Гештальт-терапия, выбираю вот как раз специализацию. Думаю детским психотерапевтом пойти.
– Меня бы кто проконсультировал, - вздохнула Марина.
– Всё не соберусь к вашему брату, хотя давно пора.
– А что у вас за проблема?
– с какой-то профессиональной мягкостью спросила Женя.
- Коротко говоря, меня мучают депрессии после пережитой травмы, - пожала плечами Лещинкая.
– У меня весьма специфическая работа, и для ее выполнения мне нужны некоторые специфические же способности. Так вот, в депрессии они у меня пропадают. Это меня расстраивает еще больше, и всё как-то окончательно разваливается.
– А какого рода травма?
– осторожно поинтересовалась девушка.
– Если это корректный вопрос, конечно.
– Умер при родах ребенок, - сухо произнесла Марина, боясь не к месту расплакаться.
– И сразу после этого бросил муж. Я на антидепрессантах долго сидела.
– Ужас какой, - содрогнулась девушка, поставила бутылку на скамейку и как-то совершенно естественно и искренне обняла Марину.
Какая-то теплая волна поднялась изнутри, и предательские слезы всё-таки проточили дорогу наружу. Марина обняла девушку в ответ и расплакалась.
– Спасибо тебе, Женя, - сказала она через какое-то время, утираясь рукавом.
– Когда ты доучишься, я буду первым твоим клиентом, обещаю.
– Заметано, - солнечно улыбнулась Женя.
– Через полгода милости прошу. Но я могу и сейчас чем-то помочь, если хотите.
– Ну, мне бы сделать так, чтобы прекратились эти чертовы депрессии, - сказала Марина, вновь отхлебывая мартини и передавая бутылку Жене.
– Желательно без таблеток. Что посоветуешь?
– Ну, сразу это не получится, - покачала бутылочным горлышком Женя.
– Депрессия, в вашем случае — одна из стадий прожития горя. Их всего шесть: первый шок потери, отрицание потери, злость — самая, кстати, плохо проживаемая стадия, чаще всех уходящая в глубину - потом компромисс, потом депрессия, потом адаптация. Я бы предположила, что не отыграна до конца одна или несколько предшествующих депрессии стадий.
– И как их... отыграть?
– Марина забрала у нее бутылку и сама хорошенько приложилась к мартини.
– Принять и дать выход наружу, - пожала плечами Женя.
– Это не так просто сделать в обычной жизни — лучше у специалиста. Вряд ли вы сама вытащите на свет божий ощущение, что, скажем, злы и обижены на своего погибшего
– Странно, - удивилась Лещинская.
– Я-то думала, мне будут советовать позитивнее смотреть на мир, искать себе нормального мужика и заводить новых детей. А тут никаких тебе сантиментов. «Дать выход наружу»
– Занозу ведь не замажешь тональным кремом, - усмехнулась Женя.
– Вернее, можно, но пользы от этого не будет никакой, кроме вреда. Так и горе нужно пережить, переработать полностью, оно должно отболеть и остаться в прошлом. Это может занять не один год.
– Злость, говоришь?
– задумалась Марина.
– Ты знаешь, а в этом что-то есть. Я ведь действительно не позволяю себе злиться. На мужа, который бросил меня, когда был нужен сильнее, чем когда-либо. На мир, в котором происходят такие несправедливые вещи. Всё хорошо, Мариночка, это в порядке вещей, никто тебе ничего не должен... просто тебе плохо, но это как-нибудь пройдет.
– Да, тут явно есть зацепка для работы, - кивнула Женя с каким-то даже азартом.
– Я бы взялась. Единственно что, не обещаю, что ваши «специфические способности» сразу восстановятся... хотя кто знает. О чем идет речь, если не секрет?
– Экстрасенсорика, - пожала плечами Марина.
– Я ищу пропавших людей и занимаюсь кое-какой еще подобной работой для отдела «Т.О.Р.» Следственного Комитета РФ. Собственно, я и сейчас на задании — ищу пропавшего ребенка.
– Ничего себе!
– поразилась ее собеседница и от удивления хлебнула столько мартини, что даже закашлялась.
– Ох... Нет, я правда думала, что такие спецслужбы — это выдумка. А тут...
– Всё взаправду.
– решительно поднялась Марина.
– Слушай, это всё замечательно, но мне, кажется, пора. Я-то могу подождать следующей встречи с тобой, а вот маленькая Даша ждать не может.
– Даша?
– переспросила Женя.
– Это не светленькая такая, с острым носиком?
– Похожа, - удивленно ответила Лещинская, чувствуя. что сердце бьется чаще.
– Откуда ты знаешь? Вот, кстати, у меня фото тут есть...
– Да!
– энергично закивала Женя, едва взглянув на фотографию Даши с дедом и шашлыками.
– Это она! Я ее сегодня видела в «Качелях» — показалась мне еще странной такой, не совсем в адеквате. Думаю, может, потерялась? Детский я психотерапевт или нет, в конце концов. Спрашиваю: «Привет, как ты»? Она говорит — «хорошо». И носом шмыгает, едва не плачет. Говорю: «Как тебя зовут? Ты не потерялась?» «Даша», говорит. Хотела мне что-то уже дальше сказать, но вдруг что-то вспомнила, посмотрела сердито и как задаст стрекача!
– Вспомнила, что она на весь белый свет обижена, - усмехнулась Марина.
– «Качели»... далеко это отсюда?
– Вверх по Вяземской до конца, здоровенный торговый центр, - затараторила Женя.
– Проще всего на сто тридцатом доехать...
...И снова она успела вовремя. Сегодня вообще был какой-то безошибочный вечер — всё происходило в свое время, а лишних звеньев в цепочке событий не было совсем. Сойдя с автобуса, Марина не стала заходить в призывно светящийся торговый центр, а отчего-то пошла вдоль стены, где парковка. И поэтому грузный усатый мужчина (весьма напоминающий, как она вдруг с омерзением поняла, ее бывшего мужа Петю), ведущий за руку белобрысую девочку с мороженым в руке, не смог с ней разминуться.