Отец Александр Мень: Жизнь. Смерть. Бессмертие
Шрифт:
Священник, жизнью и смертью своей прославивший Христа, прославил и Русскую Православную Церковь, которую он любил и которой был глубоко предан. Он совершал свое служение и свою миссию именно в лоне Церкви и всегда подчеркивал это. Все попытки противопоставить его Русской Православной Церкви — а они предпринимаются всё снова и снова — злонамеренны и бессмысленны. Он уже навеки принадлежит к числу святых, в земле Российской просиявших.
Митрополит Сурожский Антоний и архиепископ Иоанн Сан–Францисский, не сговариваясь, назвали отца Александра «пастырем добрым». Но мы помним слова Христа: «Пастырь добрый полагает душу свою за овец» (Ин 10, 11). Так и произошло с отцом Александром. Он принес себя в
Христианский мученик — всегда мученик за веру. Мученик свидетельствует своей кровью верность Христу. Жертвуя собой, он следует за Христом, принимая участие в Его победе над смертью. Такое свидетельство составляет основу и жизнь Церкви. В акте мученичества христианин выходит, экзистенциально и духовно, за рамки чисто человеческого и вступает в божественные пределы. Это становится возможным потому, что его ведет Тот, Кто открыл людям тайну божественной любви.
Любовь — главный дар Святого Духа. Отец Александр называл Евангелие вестью о любви, а саму любовь — величайшей динамической силой на пути преображения человечества и мироздания. Но путь любви — тернистый путь. Любовь всегда жертвует собой, и тут надо говорить не только о мученичестве, но и о святости. Одно с другим неразрывно связано. Как говорил Георгий Федотов, «святые неизбежно становятся мучениками». Стать мучеником — значит засвидетельствовать свою любовь не только ко Христу, но и к людям, ближним и дальним. Святость — это актуализованная в человеке любовь Божия, направленная на спасение людей. Именно такой любовью горел отец Александр.
Святой, по его словам, — не безгрешный человек, но человек, посвятивший себя Высшему, посвященный Богу, служащий Богу. Святые и праведники, говорил он, «спасают нашу страну и всю нашу землю от гибели». Исполнив великую заповедь Христа, став свидетелем Истины, он сам присоединился к сонму святых. Неканонизированный святой все равно прославлен Богом.
За год до смерти отец Александр писал: «Сегодня, как и вчера, я чувствую себя только орудием в Божиих руках». Его воля всегда была в согласии с Высшей волей. Вера в спасительность Замысла Творца позволяла ему безбоязненно глядеть в будущее. Вот его слова: «Я глубоко верю в конечную победу света и добра. А как это будет, меня не очень заботит». «Совершенная любовь побеждает страх» (апостол Иоанн). Любовь Александра Меня и была совершенной.
Митрополит Антоний Сурожский однажды заметил: «Отдавать свою жизнь — вовсе не значит умирать; это значит жить». Владыка Антоний имел в виду, конечно, жизнь вечную, неразлучную жизнь с Богом. Он прав, потому что любовь — это путь к бессмертию. В этом смысл слов Габриэля Марселя: «Сказать кому-нибудь: «Я тебя люблю» — это то же самое, что сказать: «Ты никогда не умрешь»».
Я думаю, каждый из нас мог бы сказать отцу Александру: «Я тебя люблю».
11 сентября 2001 г. [58]
58
Вступительное слово на вечере памяти отца Александра. Дом культуры им. Серафимовича.
В этот день 11 лет назад мы хоронили отца Александра. Не 12 сентября, как было заявлено на днях со сцены Большого зала консерватории и еще добавлено, что это был день его именин, а 11 сентября. Это вовсе не день именин, а день Усекновения главы Иоанна Предтечи. Недаром церковь, которая построена рядом с местом убийства,
Тот, кому дорог отец Александр, никогда бы не спутал эту дату. Думаю, что даже птицы ее помнят. Те, кто был на похоронах отца, очевидно тем более помнят, что в тот момент, когда гроб с его телом опускали в могилу, внезапно над ней пронеслась стая птиц — раз и еще раз.
Совпадение этих дат глубоко символично. Ведь то, что совершили над отцом Александром, тоже было усекновением главы. Это неслучайное сближение: в мистическом плане отец Александр стоит рядом с Иоанном Крестителем. Он тоже звал к покаянию, тоже проповедовал Христа и тоже отдал свою жизнь за победу Бога.
Вчера, на Международной конференции памяти отца Александра, митрополит Ювеналий назвал критерии, которыми руководствуется Синодальная комиссия по канонизации, принимая решение о причислении человека к лику мучеников. Критерии таковы: свидетельство об Истине страданиями за веру, великий внутренний подвиг, твердое стояние в вере, единство с Церковью, отсутствие в связи с подвигом мученика гибели других людей, народное почитание.
Отец Александр Мень отвечает всем этим критериям по высшей мерке, однако он не прославлен нашей Церковью, хотя сам прославил ее и прославлен Богом. Если бы отец Александр был католиком, его бы безусловно уже канонизировали и, более того, как сказала вчера одна наша прихожанка, его бы провозгласили Учителем Церкви. Но у нас Церковь православная, а она болеет теми же болезнями, что и общество. Она тоже расколота, и вокруг фигуры отца Александра и его наследия до сих пор не утихают споры, которые иногда приобретают просто ожесточенный характер.
Руководство нашей Церкви в целом признаёт заслуги отца Александра перед православием. Его поддерживал еще при жизни правящий архиерей митрополит Ювеналий. Он и сегодня чтит его память. Но церковные и околоцерковные фарисеи всё снова и снова обвиняют его в ереси, в неправославии и т. п. «Нетерпимость, — говорил отец, — рождается из ограниченности, из психологии ущемленной души». Вчера, выступая на конференции, я говорил о том, что попытки противопоставить отца Александра Русской Православной Церкви, которой он был глубоко предан, злонамеренны и бессмысленны. И я верю, что настанет время — вся эта пыль осядет, и отца провозгласят священномучеником уже официально.
За отца Александра мы можем быть спокойны: он выполнил свое земное предназначение, исполнил свою миссию на земле и сейчас предстательствует за нас — не только за своих прихожан, но за всю Россию и за весь мир — у престола Господня. А вот за себя нам стоит побеспокоиться — насколько мы оправдываем его ожидания, так ли мы живем?
Некоторые, правда, уж слишком озабочены собой, чего отец Александр не поощрял. Я помню, как к нему пришел мой приятель, очень обеспокоенный своими проблемами, и отец ему сказал: «Мы сегодня отпевали покойника. Мы все пройдем через это. Представь на минуту себя на его месте и увидишь истинную цену своих тревог и проблем». Это хороший урок для всех нас. Отец Александр вообще считал, что память смертная очень полезна для нас. Она позволяет трезво оценить и свою жизнь, и самих себя.
Но давайте сегодня говорить не только и не столько о смерти, потому что тот, кто отдал жизнь за Христа и за нас, тот жив. К тому же христианство отца Александра было не угрюмым, не подозрительным, а радостным. Иначе и не могло быть, потому что он светился любовью и так близок был ко Христу. Как говорил митрополит Сурожский Антоний, «одна любовь определяет святость». И еще: «На протяжении веков святость была выражением любви».
Это великое счастье и великая радость, что отец Александр подарен нам, что он и сейчас с нами, что он останется с нами во веки веков.