Отходной маневр
Шрифт:
— У тебя, наверное, бред, — предположила Лера, но вряд ли она сама была в этом убеждена. С тоской поглядев на далекую и недоступную спину Альбиноса, она заерзала в кресле. Я же сел поудобнее, как привык сидеть у себя дома в глубоком мягком кресле перед телевизором, да еще раскинул руки в стороны и даже попытался обнять Леру за плечико, но она задергалась, будто сквозь нее пропустили ток.
— А что, твой друг погуливает, да? — продолжал я издеваться над девушкой, пользуясь тем, что ей некуда деться.
— С чего ты взял? Никуда он не погуливает.
— Надо говорить не «никуда», а «ни с кем», — поправил я. — А почему тогда
— Какая сцена?! Какая еще зазноба?! — громко произнесла Лера и далее замахнулась на меня. Альбинос, обернувшись как раз в этот момент, решил, что Лера приветственно помахала ему, и тоже помахал.
Первая очередь закончилась, Альбинос спрыгнул на платформу и стал дожидаться нас. Я придержал кресло, чтобы Лере было легче сойти с него. Какая же она сердитая! А злое выражение ей совсем не идет. На меня принципиально не смотрит, губы поджаты. Я принял свой сноуборд и воткнулся между Альбиносом и Лерой. Теперь, если она надумает жаловаться на меня, ей будет очень трудно сделать это незаметно.
— Потренируемся на этом склоне, — сказал Альбинос.
Я оглядел широкую лощину, усеянную разноцветным людом, который медленно и быстро, изящно и коряво скользил по ней, ползал, сваливался, взрыхляя снег, бежал вслед за убегающими лыжами или несся на широко расставленных ногах и с дико вытаращенными глазами. Зрелище было богатым, многообразным и увлекательным, как в цирке, где есть и захватывающие дух трюки, и потешная клоунада. В этом разношерстном многолюдье, получающем удовольствие от закона всемирного тяготения, я без труда нашел Мураша. Антошка, облюбовав небольшой обрывчик рядом с будкой биотуалета, постигал азы катания на сноуборде. А девушка, которую я принял за его подругу, оказалась инструктором. Она принимала красивые позы на сноуборде, отчего напоминала статуэтку на подставке, а Мураш старательно копировал ее движения.
— Волнуюсь, — сказал я Альбиносу. — В туалет хочу.
Оставив парочку сторожить сноуборд, я пошел к голубой будке. Мураш, увидев меня, подъехал к туалету и сел на снег, вроде как передохнуть.
— Это те самые люди? — тихо спросил меня Мураш.
— Нет, — ответил я. — Будь здесь и жди меня.
— Я же чувствую, что это они, — продолжал Мураш, словно не услышал меня. — Может, мы как-нибудь расправимся с ними?
— Будь здесь и жди меня! — повторил я сердито. Когда я вернулся к своим учителям, Альбинос посмотрел на меня настороженно.
— Мне здесь не нравится, — сказал я. — Поедем выше!
Мы забрались выше облаков, выше кромки леса. Здесь народа было еще больше. Я вспомнил эту огромную снежную поляну, похожую на гигантскую тарелку, полную разноцветного драже типа «морские камешки». По ней вчера я летел к своей конечной цели… А где же обломки торговой палатки?
Лера прицепила к ботинкам доску и, рисуя на снегу змейку, красиво покатилась к краю поляны. Мы с Альбиносом, увертываясь от «чайников», которые с воплями проносились мимо, пошли пешком. Я чуть отстал и рассматривал своего учителя со спины. Воображением надел на него красный халат с ватным воротником, а вместо сноуборда, который Альбинос нес на плече, представил мешок. Похоже или нет? Ростом выходит. Только ростом… А движения, жесты?
Мы пристегнулись к доскам. Я ловил каждое движение Альбиноса, копировал его позы.
— Следуешь все время за мной, — предупредил Альбинос,
Мы покатились вниз. Альбинос впереди, я за ним, а Лера чуть сзади и в стороне от меня. Эскорт! Чрез минуту я безоговорочно признал, что Альбинос — мастер высшего класса. Его движения были необыкновенно гармоничны и красивы. Ноги существовали как бы отдельно от головы и груди и двигались подобно стеклоочистительным щеткам то в одну, то в другую сторону. Все тело Альбиноса изгибалось, танцевало, как пламя. Снег пищал, хрустел и шипел под ним. Не знаю, как выглядел я со стороны, но подражал я своему ментору изо всех сил.
— Отпусти пятки, дай доске свободу! — кричал он мне, каким-то неуловимым движением сбавляя скорость и сравниваясь со мной. — Только не до конца, иначе поймаешь кант!.. Погнали! Расслабься!
Мы втроем синхронно резали снег на самом краю «тарелки», рисуя на снегу бесконечные «доллары». У самой кромки леса Альбинос остановился. Я тоже пустил в ход кант, изображая бульдозер, быстро погасил скорость и при этом удержался на ногах. Неистребим во мне ученик — как вдруг захотелось похвалы!
— Неплохо, — сдержанно оценил мои скромные заслуги Альбинос.
Подлетела Лера, сделала эффектную петлю, веером поднимая в воздух снежную пыль.
— Слушай дальше и запоминай, — начал следующий урок Альбинос. — Сейчас будем работать на целинном снегу…
— На целинном? — уточнил я и сделал неловкое движение, отчего моя доска скользнула в сторону, а я, дабы не упасть, схватился обеими руками за куртку Альбиноса.
— Осторожнее! — с опозданием предупредил Альбинос, но я уже перенес весь свой центнер на его плечи, и мы оба упали в снег. Пока барахтались, мешая друг другу, пока закантовывали свои доски, чтобы снова обрести опору на снежном склоне, я успел ощупать его поясницу.
— Ты меня, как девку, лапал, — со странной интонацией произнес Альбинос, поднявшись на ноги и отряхиваясь. — Все узнал, что хотел узнать?
— Прости, — ответил я, тоже отряхиваясь. — Не ожидал, что доска такая скользкая.
Да, я узнал все, что хотел узнать. Пистолет он держит ниже спины за поясом. Но плохо, что Альбинос раскусил мою хитрость.
— Тот, кто недооценивает коварство снежного склона, очень дорого платит, — сказал Альбинос, оглядывая затуманенный лес и уходящий вниз язык трассы. — В этих местах только в этом сезоне два человека поломали себе позвоночники. Еще двое — основание черепа… Ты никогда не слышал, с каким хрустом ломаются шейные позвонки?
Он повернул голову и уставился мне в глаза.
— Это ужасный звук, — двусмысленно подтвердила Лера. — Меня от него тошнит.
Он понесся вниз с нарастающей скоростью почти по прямой. Я попытался его догнать, и тотчас почувствовал, что моя скорость становится слишком высокой, и страх, заполняющий пустоту в груди, быстро каменеет, будто сырой гипс. Из-под сноуборда Альбиноса, как из снежной пушки, вылетали тонкие и широкие струи снега, похожие на две фаты, привязанные к ногам. Стволы деревьев мелькали столь быстро, что выглядели как сплошной высокий забор. Мне не хватало воздуха, я задыхался, как если бы высунул голову из окна бешено мчащегося автомобиля… Альбинос чуть замедлил скорость и поравнялся со мной. Лицо его было злым, перекошенным от ветра и напряжения.