Откровения знаменитостей
Шрифт:
— Вы вовремя с Машей родили детей. Но почему-то не рассказываете ничего про маму Кости и Сони.
— Маша старается воспитывать наших общих детей. Но видимся с ней крайне редко.
— Значит, некогда яркая любовь ушла?
— Для меня главное — дети. Ни о чем я так не волнуюсь, не испытываю сильных эмоций, как о детях. В силу определенных обстоятельств я не мог создать собственную модель отношений между мужчиной и женщиной. Пытаюсь создать ее в отношениях между сыном и дочерью. Они наблюдают, набираются опыта, глядя на нас. Субботу и
— Вы все уходите в моралите и не говорите о новой своей чувственной привязанности.
— Я не так часто был влюблен. Раз-два и обчелся. Когда человек к сорока четырем влюблен в третий раз, это не так много. Чем старше становишься, тем труднее раскрутить себя на чувства. Сейчас они есть, и это хорошо.
— Что вас подожгло в вашей сегодняшней любимой?
— Не ответить. Любят не за что-то. У нас сейчас тяжелый век. Женщины — особенно в Москве — любят за определенные качества в мужчине, чаще любят за деньги. А когда женщина любит беззаветно, без оглядки, когда она из-за этого может даже сильно пострадать, это меня в ней подкупает. Редкое качество, когда женщина искренне сострадает мужчине.
— Вы молоды и красивы, успешны и, кажется, в сострадании не нуждаетесь.
— В глазах молодых женщина я как некий монстр. Многие считают, что на мне надета маска серьезного, делового человека и писателя. Это есть. Я пытаюсь создать некую границу между собой и другим миром, чтобы ко мне не многие приближались.
— Значит, маска надета сознательно?
— Мы все носим маски, доспехи, чтобы не пробили, не достали, за живое не задели. Вот так и выглядим: мы все такие сильные, мощные. А когда ты перед молодой женщиной приоткрываешь доспехи, снимаешь, что называется, щит и обнажаешь сердце, то ведь тебе могут копье вогнать в него. Либо вложить свое сердце! Ты об этом заранее не знаешь.
— Насколько была моложе вас Маша?
— Лет на пятнадцать.
— А новая любовь?
— На двадцать.
— Анна Григорьевна была моложе Достоевского тоже на двадцать лет.
— Очень хорошая разница. Но там определенно был случай жертвенности. Это мне очень претит, когда женщина кладет свою жизнь пусть и на алтарь великих талантов. Жизнь женщины сводится к нулю, к обслуживанию гения.
— К сожалению, множество женщин тратят жизнь на обслуживание ничтожеств.
— А я думаю о другом — сколько великих идей потеряно в постели, при занятии любовью! Сколько ненаписанных романов!
— Поменьше будет серости в литературе. Любопытно, как относится ваша любимая женщина к молодым распущенным моделькам, к эдаким резвым лошадкам из романа?
— Она еще не успела прочитать. Екатерина Вилкова — актриса. Летом актеры очень много работают. Я ее не так уж часто вижу, чтобы подсовывать ей свои книги. Мне приятнее ее обнимать при встрече, чем созерцать, как она упивается моей книгой. В отношениях с женщиной я не писатель.
— Вы
— Все ситуации с ним мной смоделированы, за исключением сцены с подглядыванием за моющейся женщиной. О таком эпизоде мне рассказывал великий Илья Рутберг — это случай из его студенческого быта. Чмок — мощный русский характер со всеми его идиотскими прибамбасами. Но любовь преображает всех. Если человек не любит, то остается в глазах других черно-белой фотографией.
— В ваших книгах чувствуется энергия автора. Вы человек страстный?
— Страстный в том, что я делаю. Что хочу делать.
— Живопись или что-то другое коллекционируете?
— Коллекционирую современную живопись. Всю жизнь увлекаюсь фотографией. Когда-то в молодости даже зарабатывал этим.
— Ощущаете ли вы в себе потребность покаяния?
— Я все время испытываю чрезмерное чувство вины за что-то. Особенно в то время, когда выпивал. Чувство вины было безгранично. Но поскольку уже много лет не пью, чувство вины немного уменьшилось.
— Ваш духовник по-прежнему в монастыре на Ладожском озере?
— Нет, он ныне возглавляет христианскую миссию в Болгарии. Он один из самых просвещенных наших деятелей в православной церкви.
— Своим гармоничным состоянием духа вы в известной степени обязаны ему?
— Безусловно. Человек больше всего обязан Богу и своей воле.
30 июня 2008 г .
Мистификатор
Владислав Отрошенко: «Это чудо, что меня подняли на ноги»
Дитя южнороссийского солнца и простора, он высок и добродушен, неожиданны и парадоксальны точки приложения его писательских интересов. Давно известные факты русской и мировой истории по какой-то догадке он рассматривает в ином ракурсе, и фантастически преображаются обветшалые сюжеты. Его полюбили в Италии, где он жил, изучал язык, где написал и опубликовал новые вещи, за что был удостоен престижной премии Гринцане Кавур.
— Скажите, лауреат, на что вы тратите свои премиальные?
— Обычно стараюсь потратить на свою семью, на детей и на жену. Знаете почему? Моя жена совершает большой подвиг, живя с писателем (смеется).
— Прижилась в России такая формулировочка — писательская жена должна отказаться от всего и только ублажать любимого, даже содержать его.
— Вполне объяснимая ситуация. Писатель не имеет регулярных доходов, а к тому же он существо достаточно капризное, даже в частной жизни. И я неожиданной премией или случившимся большим гонораром стараюсь возместить тот ущерб, который я постоянно наношу семье своей профессией.