Открытие, которого не было
Шрифт:
Аркадий подошел к нише, ощупал верх одного из ящиков. Он был закрыт на натяжные металлические запоры. Аркадий с усилием щелкнул дужками замков и отвалил крышку.
Луч света от фонаря Ивана Алексеевича забрался во внутрь ящика. Там тускло блеснули стволы винтовок.
– Это японские «Арисака». – сказал Кальварский. – Я проверял. Судя по всему, с гражданской войны. Они были на вооружении Колчаковских войск.
– Дайте мне-то посмотреть! – притиснулся к ним теплой бегемотовой тушей Папас. – Ни хрена себе – винтари… Во дела!
– Да тут целый
– Давайте с собой возьмем! – радостно предложил Папас.
– Паша, я смотрю, ты за время службы в конвое не настрелялся! – сказал Аркадий.
– Ну, правда, Паша, ну идти же надо, ну, что ты, как ребенок прямо! – запричитала где-то рядом невидимая во тьме Соня.
– Да, ребята, тут всякое такое встречается… Это еще что! – с гордостью экскурсовода, который всегда ощущает себя отчасти владельцем демонстрируемых экспонатов, произнес хранитель городских ворот. – Я думаю, если Колчаковское золото, которое все ищут, где-то и спрятано, то, скорее всего, здесь…
– Это из золотого запаса России, который у Колчака был? – спросил начитанный водопроводчик.
– Да. – важно подтвердил Иван Алексеевич. – Из Омска эвакуировалось одно количество золота, а в Красноярске ревком обнаружил совсем другое… Примерно на треть меньше… Не хватило, как считают, примерно сто ящиков по тридцать два килограмма в каждом…
– Это ж три тоны золота усохли!… Вот, ребята дела делали! – восхитился водопроводчик.
– Зачем адмиралу это золото было где-то в тайге прятать? Надежнее место, чем здесь не найдешь!.. – сказал подземный гид. – К тому же, после отступления Колчака все чертежи подземной крепости бесследно исчезли… Даже самые старые, первой половины восемнадцатого века… Они хранились в архиве канцелярии казачьего войска… Думаю, не случайно…
– Вот бы найти… – мечтательно вздохнул Коля Саяпин. – Я бы себе такую удочку купил… Я один спиннинг в охотничьем магазине видел… О-о-о! Траулер, а не спиннинг!..
– Давайте, поиски колчаковского золота до другого раза отложим! – строго сказал Аркадий. – А сейчас, надо идти… А то не ровен час!… Догонят и…
– Аркадий, что ты говоришь такое! Тьфу на тебя! – сердито сказала Соня.
Они двинулись дальше.
– Ой! – вдруг вскрикнула медсестра. – Ой-е-й! Как я ногу ударила! Иван Алексеевич, посветите, тут какие-то железяки валяются… Круглые…
– Это ядра для мортир… Еще те, чугунные, что до снарядов были… Тут их много разбросано… Но они у стенок… Держитесь посередке и все будет нормально. – посоветовал Кальварский.
– Бабкин сон, да с какого ж времени они тут валяются? – изумился Коля Саяпин.
– Ну, давно… После крымской войны 1856 года, рус-ская армия начала перевооружаться на нарезные орудия для которых нужен конический снаряд… Так что, лет сто пятьдесят.
– Что ж они за столько лет их убрать не смогли! – возмутилась Соня.
– Вот бардак! И тогда порядка не было! – вздохнул слесарь-водопроводчик.
– Аркаша, ты где?
– Не отстанешь! Я – хвост держу. – сообщил Папас. – Кто будет отставать, на меня наткнется!
– Давай руку, я вот он… – Аркадий нашел в темноте холодную Сонину ладошку и надежно ухватил ее своими пальцами.
– Так, стоп! Впереди завал… Где-то справа должен быть обходной канал… – скомандовал знаток городских подземелий и начал шарить лучом фонаря по стене. – Да, где же он?… Что за наваждение!…
– Дядя Ваня, мы что, заблудились? – жалобно пискнула Соня.
– Да, не говори ты под руку! – буркнул обеспокоенный Кальварский.
Все замерли с молитвой в душе. И те, кто бывал в церкви. И те, кто – нет.
– Ох, старая голова, он же вон где! Мы ж его прошли! – обрадованно воскликнул проводник и сделал несколько шагов назад. – Ребята, сюда!…
Натыкаясь друг на друга, каланчевцы бросились на свет фонаря.
Уходящий в сторону боковой ход был значительно уже тоннеля, по которому они до этого шли. Им показалось, что где-то рядом капала вода.
– Так, так… все правильно… – убеждал не столько спутников, сколько себя Иван Алексеевич. – Еще десять шагов и… и… и… Да, где же он, гад ползучий? – в сердцах вскричал конструктор.
– Какой гад? – испуганно спросила за его спиной Соня.
– Такой большой! Людей любит кушать… – пробурчал Иван Алексеевич.
– Неправда! Нет тут никаких гадов! – не веря своим словам, громко заявила Соня.
В темноте вдруг послышался непонятный, похожий на далекий рокот мотора звук.
– Аркаша, я боюсь! – прошептала медсестра и Стек-лов почувствовал прижимающийся к нему мягкий женский бок.
– Куда же он делся? – бормотал себе под нос Иван Алексеевич.
– А что должно быть-то? – спросил Коля Саяпин.
– Коридор здесь должен быть перпендикулярный нашему проулку… Он идет параллельно основному тоннелю, по которому мы до этого шли…
– Так, я вот на какой-то развилке и стою! – подал голос Папас. – Я руки в стороны развел, а стен достать не могу… Может, это он и есть?
– Фу-у-у… Точно он! – облегченно вздохнул подземный поводырь. – Мы его просто прошли… А я уже испугался, куда он пропал… Ну, все, теперь уже скоро! – заметно повеселевшим голосом произнес он.
Внезапно за спинами идущих появился свет и их огромные тени черными полотнищами вытянулись по кирпичным стенам.
Они встревоженно обернулись.
Папас держал в руках какой-то странный светильник. На его пузатом корпусе, не колеблясь, стоял маленький, похожий на осенний листок березы, язычок пламени.
Аркадий присмотрелся. Светильником являлась Папасова фляга с фальшивым коньяком, над горлышком которой и горело пламя.
– Смотри, как горит! Что значит качество! – горделиво произнес Павел Сергеевич. – Я носовой платок в жгут скатал и из него фитиль сделал… Хорошо, я спички со стола захватил!