Открывашка и пробой
Шрифт:
Поднявшись на цыпочки, Зинаида Матвеевна клюнула меня губами в щеку и покинула Маринин дом.
— Садись, чаю налью тебе, — поднялась хозяйка из-за стола. — Или нормально покушать хочешь? Я супа горохового наварила, с сосисками правда, но все равно вкусный.
— Суп, если можно, — выбрал я. — Спасибо, — сел за стол.
— А Лешка арбузом завтракал, — хихикнула она. — Половину стрескал, дорвался. Будет теперь в туалет пять раз за урок бегать.
Представив эту картину, я хохотнул — так ведь и будет!
— Я, наверное, цукаты из арбузных корок сделаю, — поделилась она планами, поставив на плиту разогреваться эмалированную
— Не пробовал, — честно признался я. — Но вы очень вкусно готовите. Уверен, получится здорово.
— Цукаты! — проскрипел попугай и запрыгнул на стол, безошибочно ткнувшись клювом в чашку с апельсиновым повидлом.
— Прости, нельзя, — аккуратно взял я птичку в руки. — Диабет будет.
— Проголодался? — умилилась Марина, залезла в холодильник, отрезала кусок от половинки недоеденного Лёхой арбуза и положила на тарелку у печки.
Я поставил рядом жако, и он принялся за дело. Хозяйка с помощью прихватки переместила тарелку с супом на стол и села рядом со мной допивать чай, положив ногу на ногу. Стараясь не коситься на высунувшуюся из-под халатика коленку, я принялся поглощать суп, закусывая его хлебом, редиской и зеленым лучком.
— К зиме поросенка забьем, сало будет, — поделилась планами Марина.
— Сало я люблю, — не стал я стесняться.
— Ты на Зинаиду Матвеевну не обижайся, — без нужды заступилась она за бабушку. — Она хорошая — вон, пособие отдавать собралась. А зачем оно нам теперь?
— Незачем, — кивнул я.
— Только не подумай, что она специально пришла, чтобы ты ее отговорил, — добавила Марина. — Она же локти сейчас кусает — вон у нас, и холодильник новый, и телевизор, и плита. И стиральную машинку Борька-сосед подключить обещал, я ему три тысячи дала — в город поехал, за насосом. Водопровод у нас будет!
Весь аппетит пропал — я, получается, самый желанный в Липках пасынок теперь. Что эти пять ежемесячных тысяч, когда я приношу с собой настоящее богатство? Не хочу плохо о людях думать. Нет уж, уверен, если бы я ее не отговорил, Зинаида Матвеевна бы и вправду пособие приносила. А Марина меня что, против бывшего опекуна настраивает? Боится, что обратно жить уйду? Нафиг такие мысли — если так думать, я на людей волком подозрительным смотреть начну. К черту!
— И в мыслях не было на нее обижаться, — покачал я головой. — Она хорошая — приютила меня без задней мысли, и работы у них не очень-то много было. И с Валей все хорошо шло — руки распускать в первый же день отучил. Не начнись это вот всё, жил бы там и дальше, может даже подружились бы. В общем, — улыбнулся Марине. — Мне в Липках нравится. И у вас нравится — вы готовите вкусно, дом уютный, а с Лёхой дружить прикольно.
Марина широко улыбнулась в ответ:
— Живи сколько хочешь, Андрюша, я очень рада, что тебе у нас нравится.
Подхватив тарелку, я понес ее к мойке.
— Да я помою! — перехватила ёмкость из моих рук Марина. — Ты иди в школу собирайся, на два урока последних еще успеешь.
— Можно вас помочь попросить? — спросил я.
— Можно на «ты», — улыбнулась она, выдавив на «импортную» губку американское средство для мытья посуды. — Я же тебя на шестнадцать лет всего старше, тебе может и кажется, что это много, но это — пустяк. Когда ты мне «выкаешь», я чувствую себя старой! — повернувшись, «грозно» покачала на меня губкой.
— Понял, —
— Конечно, — кивнула она, начав мыть тарелку.
— Нужно кого-нибудь бабе Зине найти, за скотом ухаживать и вообще по хозяйству — она же старенькая.
— Найду, — пообещала Марина. — Добрый ты, Андрей, — улыбнулась мне, поставив тарелку на прибитую к стене над умывальником подставку для посуды.
— Отец говорил, что пожилым нужно помогать, — пожал я плечами.
Добрые люди не воруют.
— Дай-ка галстук поправлю, — когда я вошел на кухню в школьной форме и с портфелем, предложила Марина. — Вот, теперь ровно. Опять поди всей гурьбой после школы придете?
— Если Леха приведет, — улыбнулся я.
Импортным шампунем мой новый, молодой и, чего уж тут, симпатичный опекун пахнет. Уходим!
Я прошел мимо нее, улыбнулся попугаю — так у печки и сидит, газетку на части рвет — и вышел в сени. Оценив сложенную здесь арбузную кучу — с полсотни штук оборотни натаскали — мысленно пожелал Марине удачи с переработкой ее на цукаты с вареньем и выбрался на крылечко. Полуденное солнце сразу же начало припекать макушку, в лицо ударил теплый ветерок, и настроение резко улучшилось. Чего я вообще переживаю? Мое дело маленькое — проходы открывать и ходить в школу, а об остальном пусть у взрослых башка болит. Доживу хотя бы до совершеннолетия, тогда париться и начну. Мне же, блин, семнадцать! Да я в этом мире толком и не жил еще, а уже начинаю подозревать всех подряд! Так нельзя! Разве кто-то здесь желает мне зла? Валентина? Да она бы первая разрыдалась, если бы меня задушила! Мне, конечно, от этого было бы не легче, но я же жив и здоров. Даже падение из пробоя в пропасть не грозит — да, мне обязательно нужно проходить первым, но меня же крепко держат, и в случае получения тактильного условного сигнала (так Геннадий Петрович объяснял) меня быстро втянут обратно в безопасный «тамбур». Все хорошо, а значит и переживать не о чем!
— Здравствуй, Андрюша, — поздоровалась со мной незнакомая, вышедшая на улицу из переулка, бабушка в белом платочке и оранжевом летнем платье.
— Здравствуйте, — поздоровался я в ответ.
— Низкий тебе поклон, — внезапно поклонилась она. — За телевизор новый!
Вот оно что! Оборотни начали раздачу «подарков от отца».
— Не кланяйтесь вы! — немного испугался такого отношения я. — Смотрите на здоровье, это же от души, за то, что меня всей деревней приняли.
Улыбнувшись, бабушка указала рукой назад и влево:
— Мы с дедом вон там живем, на улице Строителей, дом семь. Забегай как-нибудь в гости, я тебя чаем с вареньем напою.
«Как-нибудь» — это приглашение из вежливости, нафиг я там не нужен.
— Как-нибудь зайду, спасибо за приглашение, — так же из вежливости пообещал я, и мы с бабушкой разминулись.
Я, конечно, не профессиональный преступник, но разве раздавать краденное, к тому же — полученное ОЧЕНЬ мутным путем, это не прямая дорога к визиту в Липки очень злых дяденек в форме? У них здесь реально настолько мощная круговая порука? Вот у этой бабушки, например, могут обнаружиться городские родственники. «Ой, Клава, ты бы знала, что в деревне творится!». А «Клава» поохает, поахает и пойдет в милицию. Ай, к черту, не мои проблемы — оборотни меня не сдадут, а если будет надо даже под пули за меня полезут, потому что такого, как я, в мире больше нет.