Откуда пошел, как был организован и защищен мир
Шрифт:
Шашни с их женами заводили.
И чтоб не попасться в смертельные сети,
В служеньи царю не жалейте усердья.
Наградою царскою будет отмечен,
Лишь тот, кто внимает царю, не переча,
И кто отличиться сумеет советом
Полезным царю и приятным при этом.
Внимания царского может добиться
Лишь тот, кто врагов царя сторонится,
И тот, кто язык свой не распускает.
Не мною открыта премудрость такая.
И место занять постарайтесь такое,
Чтобы быть каждый раз у царя
Но чтоб не маячить перед глазами,
И также не сзади, где стража с мечами
Забудьте про все, чем гордились вы прежде
И взглядом покорным властителя ешьте.
Покорность слуги - это мед для владыки.
Ему ненавистен равновеликий.
Дурного ему и во сне не желайте.
Не плюйте при нем и не чихайте.
Расскажут смешное - не хохочите:
Несдержанных слуг не выносит властитель.
Пусть в радости скромною будет улыбка.
Любого слуги положение зыбко.
Мудрец, пожелавший быть царским придворным,
Пусть будет услужливым, будет проворным.
Царя ублажая, царицу иль принца,
Пускай он, однако, не суетится.
И будет всегда он в почете и холе,
Пока подчиняется царственной воле.
Похвалит владыку в глаза и заглазно,
И служба станет его безопасной.
От кары удастся уйти неотвратной,
Когда умолчит он о подвигах ратных,
А будет силен он, и храбр, и любезен,
И в деле любом для владыки полезен.
В величьи своем он останется скромным,
О близких своих он царю не напомнит.
А коль на дары или взятки прельстится.
То с жизнью своею он может проститься.
Запомните эти советы благие
И будете живы, мои дорогие.
В страну Вираты
И двинулись Пандавы лесными тропами к избранной цели.
Бхимасена полпути нес на руках Драупади, остальные несли оружие. Достигнув могучей Яманы, они по её берегу в горы поднялись, оставив слева державу панчалов, а справа - державу дашарвов. Вдали заблестели кровли столицы державы Вираты, и Юдхиштхира дал знак остановиться.
– Надо об оружии подумать, - сказал он.
– Какой бы мы ни приняли облик, оно нас выдаст.
– Взгляните!
– воскликнул Арджуна.
– Я вижу место успокоения умерших. С ним рядом поляна, судя по голой черной земле, там предают тела на сожжение Агни. Кругом только дикие звери и змеи. Сюда не приходят ради забавы, и посредине блистает нарядом огромное дерево. Среди листьев его мы и спрячем оружие, нашу надежду, до часа освобождения от зарока. Не так ли?
Проговорив это, Арджуна спустил тетиву у могучей Гандивы. Пример с него взяли другие братья. Накула, ловкий, как обезьяна, за нижний сук ухватился и, подтянув свое гибкое тело, скрылся от взглядов в ветвях. Отыскав подходящее место, он за оружьем вернулся и привязал его так, чтобы от ветра оно не свалилось.
И вот уже, придав лицам выражение скорби, шагают они по дороге,
Собрание знати
Пурухита стоявший справа от трона, успел уже доложить царю и собравшимся о благом расположении небесных светил и отсутствии препятствий для работы государственного совета, а царь, взглянув на пустое место слева от себя, объявить, что он ещё не решил, кого назначить на место ушедшего в обиталище Ямы родича и полководца Кичаки, как в зал заседаний вступили пятеро могучих кшатриев. Их появление вызвало переполох. Все, кроме царя, вскочили:
– Пандавы! Пандавы!
– послышались возгласы.
Царь поднял руку, и в наступившей тишине пятеро, слышно ступая по пышному ковру, приблизились к Вирате и приветствовали его сложенными ладонями.
– Только что вы слышали, - начал Вирата, - что звезды благонастроены к нашей работе. И вот доказательство - среди нас друзья, бесследно исчезнувшие год назад. Мы видим, что это не призраки, хотя мой брат Дурьйотхана объявил их похищенными Ямой. Садитесь, друзья, а ты, Юдхитштхира, поведай нам, где вы скрывались весь этот год.
– В твоем царстве.
– Этого не может быть. О вас не было никаких донесений.
– В твоем чертоге, - добавил старший из Пандавов - По ночам глядели мы с тобой в голубые кошачьи глазки костей, и они нам подмигивали. Я был в облике брахмана Канки.
– Ты прекрасный игрок, - отозвался царь.
– И так же прекрасно ты сыграл ты взятую на себя роль. Удивляюсь только, как ты смог проиграть свое царство.
– Но ведь с тобою игра была честной, - сказал Юдхиштхира.
– А я был твоим поваром Баллавой, - проговорил Бхимасена.
Вирата нахмурил брови:
– Бесспорно, ты прекрасный повар, но ещё и боец. Слуги уверяют, что это ты оторвал голову моему родичу Кичаке.
– Я!
– сознался Бхимасена.
– Был он очень силен. Когда мы боролись, дрожал дом для танцев. Но я придушил негодяя, как Индра Вритру. Он шел распаленный страстью к нашей Драупаде. А до того ударил её ногой.
– Драупади!?
– воскликнул Вирата.
– И она тоже была здесь?
– Да, - ответил Юдхиштхира.
– Она была служанкой твоей супруги Судешны.
Царь схватился за голову.
– Так это она мне сандал растирала, и я на руках её видел мозоли. Не только в чертоге, но в целом царстве, нет женщины краше.
– А я был евнухом Бриханадой, - вставил Арджуна.
– Я жил в женской половине и обучал твоих дочерей пению и пляске.
– То то они распелись, как соловьи, - сказал Вирата.
– Теперь же, лишившись такого учителя, они зальются слезами.
– А я был твоим конюхом, царь - сказал Накула.
– Когда я выводил коней, ты меня похвалил и сказал, что я мог бы служить у самого Матали.