Отмеченная полночь
Шрифт:
— Мертвый оборотень, — проговорила я, — по всей видимости убит вампиром под путями надземки на Станции Эддисон. А неподалеку алхимические символы, написанные на бетонной опоре.
Люк кивнул, написав три заголовка в верхней части доски: вампир, оборотень, колдун. Затем он зачеркнул линией слово «оборотень», символически его убив.
— Какое разнообразие сверхъестественных в одном месте, — сказал Малик.
— Спору нет, — ответил Этан.
— У оборотня с левой стороны были следы укуса, — сказала я. — Возле тела кровь, кровь около опоры.
— Оборотня звали Калебом Франклином, — вставил
Брови Малика приподнялись, и он поднял глаза от планшета, на котором делал заметки.
— Ушел?
— Ушел, — подтвердил Этан. — Киин не вдавался в подробности, сказал лишь, что Франклин хотел больше «свободы». — Этан использовал воздушные кавычки, а это означало, что он счел объяснение таким же сомнительным, как и я.
— Вы на это купились? — спросил Люк, скрестив руки на груди.
— Я — нет, — ответил Этан. — Но никто не допрашивает Апекса Стаи САЦ недалеко от места смерти его, хоть и бывшего, но все же соплеменника, и в присутствии нескольких его компаньонов.
— Мудрый политический курс, — сказал Малик.
— Что насчет вампира? — спросил Люк.
Я дала им свое описание.
— Я не видела его анфас, но то, что увидела, не показалось мне знакомым.
— Мне тоже, — произнес Этан.
Но он мог, — подумала я, — показаться знакомым кому-то еще. Я вытащила свой телефон.
— Я узнаю, сможет ли Джефф проверить камеры безопасности в этом районе. Может, нам удастся раздобыть хоть частичный снимок его лица.
— Хорошо, — сказал Люк и написал на доске «Нужна фотография». — Мы можем переслать ее Скотту и Моргану, узнать, не знаком ли он им.
— Я пошлю ее еще и Ною, — сказала я. Ной Бек — негласный лидер вампиров Бродяг города. Он свел меня с Красной Гвардией, тайной вампирской группой, и сам был ее членом, но я не видела его какое-то время.
— А алхимия? — спросил Люк после того, как добавил имя Ноя на доску.
— Там было множество символов, — ответила я. — Джефф и Катчер сделали снимки, и они работают над их определением. Мэллори и Катчер считают, что это какое-то уравнение, если основываться на способе, которым они написаны — ровными строками и колонками — но им нужно их перевести, чтобы узнать конкретно.
Люк поглядел на Этана.
— Пейдж?
— Я уже подумал об этом, — ответил Этан, кивнув. — Когда мы получим фотографии, можешь узнать, сможет ли она помочь? Мэллори будет содействовать, но там много чего нужно переводить, чтобы выяснить, что же там написано.
— И это наш самый большой вопрос, — сказал Люк, написав «АЛХИМИЯ» заглавными буквами поперек доски ярко-зеленым маркером, еще более вонючим, чем первый.
— Это напомнило мне о том, что когда-то давно я знал алхимика, — сказал Этан, его взгляд был направлен на доску. — Или, во всяком случае, человека, который называл себя алхимиком. Он был в Мюнхене на службе у барона, который хотел больше богатства. Он был убежден, что превращение свинца в золото возможно.
— Когда это было? — спросила я. В конце концов, у Этана за плечами почти четыреста лет.
Он нахмурился.
— Думаю, в середине семнадцатого века. У алхимии был свой период, но насколько я знаю,
— Полагаю, мнимый алхимик не добился успеха? — спросил Малик.
— Не добился. Ему якобы удалось добиться результата, используя метеорит, обнаруженный в Карпатах [15] , но никого не удивило, что он не смог повторить эти результаты перед аудиторией. — Этан пожал плечами. — Он был шарлатаном. Он жил за счет барона в течении девяти или десяти лет, прежде чем барон устал от его уловок.
15
Карпаты — горная система в Центральной Европе на территории Чехии, Словакии, Украины, Венгрии, Польши, Румынии, Сербии и частично Австрии (Хундсхаймер-Берге у Хайнбурга-на-Дунае и Нидеростеррайхише Инзельбергшвелле у Мистельбаха).
— Что же он сделал? — спросила я.
— Повесил голову алхимика на пику, чтобы пригрозить тем, кто надеялся его обмануть.
Джульетта посмотрела на меня.
— Есть вероятность того, что эта алхимия была упражнением, каракулями, бредом сумасшедшего или чем-нибудь подобным?
— Она была очень аккуратной, чтобы быть каракулями, — ответил Этан, глядя на меня. — Там было примерно, сколько, несколько сотен символов?
Я кивнула.
— Около того.
— Кто-то планирует что-то магическое, — сказал Малик, и комнату накрыла тяжесть.
Люк постучал пластмассовым маркером по доске.
— Давайте обсудим, чем может быть эта магия.
— Это было недалеко от «Ригли-Филд», — сказала я, и все взоры обратились ко мне. — Может, дело в расположении. Быть может, они планировали ударить по нему.
— В вечер игры, — проговорила Джульетта, и я кивнула, под моей кожей разрастался гнев. Сверхъестественные, проявляющие жестокость по отношению друг к другу — это одно. Но нацеливаться на людей — на тех, у кого нет своей силы, своей мощи, своего бессмертия — это нечто совершенно другое. Это нарушение правил, независимо от того, как складывалась эта игра.
Люк выдохнул и записал эту гипотезу на доске.
— Что еще?
— Надземка, — произнес Этан. — Символы были написаны на опоре. Возможно, магия имела предназначение нарушить работу, разрушить опору и устроить крушение.
— Вроде взрыва, — сказал Люк и добавил эту возможность в список. Он оглянулся на меня. — Только одна опора?
— Ага. Мы не знаем, успел ли он или она подготовить только одну и их прервали, или изначально нужна была только одна.
Люк открыл маркер и нарисовал три огромных вопросительных знака посередине доски.
— Значит, нам нужна информация. Перевод уравнения, будем надеяться, заполнит ее часть.
— Еще мы можем проверить чаты, — сказала Джульетта. — Если это крупная операция, то есть шанс, что кто-то говорил об этом в Интернете.
— Хорошо, — произнес Люк, добавляя план действий на доску. — А как во все это вписываются оборотень и вампир?
— А вдруг они дружили с колдуном, — произнесла Джульетта, — они могли быть окружением, приятелями, телохранителями. Может, у них возникли разногласия.