Отмороженный
Шрифт:
– Жена офицера, – отрезал Павел. – И поедешь за мной, куда пошлют. Или останешься здесь. Но уже в другом качестве.
– Твой телефон прослушивается, – сказал Сереже Горюнову Аркадий Сазонов, помощник министра юстиции.
Они сидели, истекая потом, на деревянном полке сауны на даче Макса Селезнева, пресс-секретаря и референта министра финансов.
Здесь были только свои. Помы и спичрейторы, совет серых кардиналов, как они сами себя в шутку называли. Собирались у Макса, либо еще у кого, по выходным, за пару дней до заседания Совета Министров, чтобы оговорить и согласовать позиции
– Мы не закончили! – прервал их Макс, недовольно свесив нижнюю губу, отчего стал похож на капризного пожилого ребенка. – Значит, сделаем это так. Пусть твой… – он навел пухлый палец на референта министра сельского хозяйства Жору Краснова, – обратится к моему с запросом. Мол, посевная скоро, то да се… Пять триллионов, не больше. Ты понял меня? Торговаться будем до трех. Больше никак. Я подготовлю соответствующую справку. И еще вставь насчет товарного кредита на посевную. Нефтепродукты, запчасти… Ну ты знаешь. Только не переусердствуй. Больше шестнадцати триллионов – просто не могу! Вот сейчас он, – палец Макса переместился на Горюнова, – потребует от меня на НИОКР и закупку новых СУ-29. Я правильно говорю?
Сережа рассеянно кивнул.
– Ему сейчас не до этого, – сказал кто-то вполголоса. – Его волнует, кто следующий.
– А меня это не волнует? – обиделся Макс.
– Ты одного не можешь понять, – сказал Кирилл Смелянский, первый помощник министра МВД. – Отстрел приостановился. А в это время Сереги не было в Москве. Значит, он следующий по списку. Киллер пунктуален. Он ждал его.
– Ничего это не значит! – раздраженно сказал Макс. – Теперь о Чечне. Говорил уже: если снова начнем стрелять, то чеченцы взорвут нефтепромыслы. Сами знаете какие. А там и нефтепровод. Какие будут предложения?
– А что тут придумаешь? – спросил Кирилл Смелянский. – Надо ждать. Вот как бы собрать в одно место ихних и наших придурков? И объяснить: если нефть с Каспия пойдет в обход Чечни, вся ваша независимость и наша целостность не будут стоить ломаного гроша. Тогда хоть передеритесь за то, что уже нет. Эти миллиарды баксов лежат на земле. Нагнись и подними! Если живот не мешает.
– Сволочи! – вздохнул Макс. – Я своему каждый день вдалбливаю. Кому будет нужна твоя Конституция, если не перехватим каспийскую нефть у турок! Черт с ними, пусть считают себя победителями! Бывают поражения выгоднее победы… Вот твой, – он обратился к Сереже Горюнову. – Строит дачу. А на чьи деньги? И откуда они берутся, он хоть знает?
– Он говорит, Савранский дал, – усмехнулся Сережа.
– Серж, пойми меня правильно, но ты недорабатываешь, – вздохнул Макс. – Напомни ему, чего нам стоило пробить для Савранского квоты на редкоземельные металлы.
– Толкую каждый день, – махнул рукой Сережа. – Пока дачу не достроит – и слышать не желает… Что делать с нашими маразматиками, ума не приложу. Может, пора их сменить?
– А что, идея! – загорелся Макс. – Давно пора… И не только их. Чей человек этот Филькин? Про которого в газетах пишут? Твой? – Он упер свой толстый палец в референта министра по внешней торговле Васю Первушина.
– Ну мой… – угрюмо сказал Вася.
– Ты где его откопал? Я разрешил ему с твоей подачи выбивать деньги
Макс задыхался. Его грузное тело возмущенно колыхалось.
– Работайте со своими дачелюбами денно и нощно! Пусть о пользе отечества хоть иногда подумают! А то быстро замену найдем… Втолковывайте, что есть интересы коренные, а есть временные. Конституцию можно опять переписать. А вот с нефтью – не получится! Или она есть, или ее нет!
Присутствующие с улыбкой переглянулись. Макс сел на любимого конька. Когда требовал ввода войск в Чечню, был не менее убедителен.
– Побереги себя, – сказал Кирилл. – Кому ты это доказываешь? Ну если они непробиваемые! Если каждый воспринимает себя на полном серьезе… Давай заканчивать. У нас другие есть вопросы.
– По поводу отстрела членов нашего совета, – подсказал Горюнов.
– Серж, я не меньше твоего беспокоюсь за твою безопасность, – сказал Макс. – И за свою тоже. Но не слишком ли много у вас телохранителей, друзья мои? Хорошо, что ваши патроны так вас ценят. Но они от пули вас не спасут. Я для начала хотел бы понять: на кого он работает? Какие есть соображения по этому поводу?
– Кажется, я знаю, кто это, – сказал Горюнов. – Это сын генерала Тягунова. Я служил с ним вместе. Он попал в Чечню. Полагаю, работает на себя. Из идейных побуждений. В знак протеста. Испытывая отвращение, и так далее… Кстати, настоящий снайпер.
– Это сюжет для кино, – сказал Макс, прищурившись. – А может, его купили турки? Пойми, Серж, правильно. Я не утверждаю, что это не тот, о ком ты говоришь. Но допустим, ты прав. Что с этим делать? Мы же не можем ждать, когда он всех нас перещелкает? Может, его заказать? За хорошие бабки сейчас можно найти настоящего специалиста.
– Сначала его надо вычислить, – пожал плечами Горюнов. – И поработать вместе со следователем Турецким. Пусть найдет его для нас. Кстати, я уже говорил ему об этом. После убийства нашего вице-председателя совета возле «Белого дома».
– И что ты ему сказал? – насторожился Макс.
– Что могу быть следующим, – тихо ответил Горюнов.
– Вот так? Да? – спросил Макс. – Не больше, не меньше? А почему ты? Почему не с меня начался этот сезон охоты на членов нашего совета? Или я меньше, как председатель, заслуживаю пули твоего однополчанина? – Макс почти кричал, держась за сердце. – Наш совет – это самая важная государственная тайна этой невменяемой державы! Только благодаря нам она еще держится на плаву. А если из-за этого… Туркменского…
– Турецкого, – поправил Сережа, виновато улыбнувшись.
– Не важно! Вот так, если из-за него нападут на наш след…
– Нас к тому времени могут перестрелять, – снова перебил его Кирилл Смелянский, приглаживая свой непокорный белобрысый ежик. – Мы не о том говорим. Ты поначалу правильно поставил проблему – кто ему платит? Я бы даже добавил: какую пользу мы можем извлечь из того обстоятельства, что нас убивают?
– Вот-вот, – кивнул Макс. – Как из поражения сделать победу… Пойдемте в бассейн, потом обсудим. Я еще не все сказал по данному вопросу, и еще не все высказались.