Отмщение
Шрифт:
– То есть как?
– тут же уточнил Кузнецов. С удивлением перевел взгляд на собеседника.
– А вот так!
– скривившись, бросил недовольно Варза.
– Что смотришь? Как немцы пришли - генералов сразу под арест взял, охрану приставили. Начальника ГБ и вовсе увезли к себе в штаб, а после - в Новосибирск. Ну а когда поняли, что твориться - по-быстрому обрубили концы. Вот так... Черт! Даже ведь стариков - профессоров и ректоров академий не пожалели!
Тут Варза вновь смолк, привычно скрестив руки на груди. Нога ожесточенно вколачивала дробь
– Все, Александр Игоревич! Действительно пора уже. Время...
А на площади, вторя сказанному, торжественно грянул медью оркестр...
Часть 7 - Предел.
Глава N19 - Кузнецов, Ильин, Фурманов. 17.20, 18 ноября 2046 г.
Уходить всегда тяжело. Единственное утешение - уйти, чтобы вернуться. Или хотя бы знать: даже без тебя всё будет хорошо. Не так уж много, говоря по-правде... И ещё: прощание не стоит затягивать. Если нужно - уходи сразу, рви и не жалей. Неизвестно, благоволит ли удача храбрецам, но нерешительность - верный способ навлечь её гнев.
И потому Кузнецов заявил о намерениях с ходу, во время торжественной речи. Вначале, конечно, были слова приветствия и благодарности, а уже после прозвучавшее громом среди ясного неба: "Мы уходим..."
Офицеры о планах командира знали - тот заранее предупредил, что не намерен оставаться в городе. Сразу же после победы - и в том же кабинете, где впервые заявил о необходимости применить "трофейное" ядерное оружие. Задержка только на отдых - до темноты. А после полным ходом на Новосибирск. Мнения по устоявшейся традиции разделились: большинство офицеров подобную спешку с ходу осудили. Выразителем мнения стал Лазарев:
– Александр Игоревич! Люди ведь не железные - и так который день жилы рвут. А сегодня и вовсе только из боя! Я уже не говорю про ремонт, пополнение запасов!
– Действительно, товарищ адмирал, - присоединился к коллеге полковник Любчич.
– Что нам даст этот поспешный маневр?
– Зачем? Что даст?
– повторил Кузнецов чуть растягивая слова. На миг закрыв глаза ладонью, замолк и лишь после устало ответил: - Не о том спрашиваете... Что даст бригада, расквартированная в Томске? Ну? Смелее.
Офицеры только переглянулись - и ни слова - промолчали.
– Останемся в городе - нас блокируют. И все...
– продолжил адмирал, так и не дождавшись ответа.
– Чего ради тогда марш? Чего ради освобождение города? Сделаем так - и всё насмарку. С равным успехом можно было вовсе ничего не делать.
– Позвольте, Александр Игоревич, - решительно возразил Лазарев.
– Освобождение Томска - не безделица. И победа над противником тоже. И люди не просто так погибли.
– А я и не говорил о бессмысленности, - легко признал Кузнецов.
– Я-то как раз и предупреждаю об опасности потерять завоёванное. Пустить по ветру усилия. Ещё раз повторяю: стоит задержаться здесь на лишний час - нас окружат. И так, считайте, блокировали. Единственные
– Но ведь бригаду обнаружат!
– резонно возразил Лазарев.
– Согласен, - вновь вмешался Любчич.
– Город сейчас наверняка под пристальным контролем. Выход войск так или иначе засекут. Так что неожиданности не добиться и встречу противник успеет подготовить.
– Встречу?
– подхватил эстафету Лазарев.
– Да на марше выбьют! Что им стоит? Мы же как на ладони! Без прикрытия, без авиации, без спутников - все равно, что голые!
– И что?
– иронично заметил Кузнецов.
– Из этого следует, что нужно остаться здесь и забиться в норы поглубже?
– Разумно выбрать реальный шанс, а не авантюру, - нахмурившись, заметил Лазарев.
– Возможно, оставшись здесь, мы не сможем сделать ещё что-то значимое. Не сразу, во всяком случае. Но только лечь на марше - ещё большее преступление перед сделанным. Тогда уж точно всё зря.
– Ясно...
– ответил Кузнецов, чуть заметно кивнул.
– Может, кто-нибудь решится возразить? Кроме меня?
Офицеры невольно стали переглядываться: настороженные взгляды метались по сторонам, выискивая храбреца или безумца, который бы рискнул поддержать опасный позыв адмирала.
Наконец, через несколько секунд напряженного молчания, нарушил тишину Ильин.
– Разрешите?
– поднялся со стула полковник. Кузнецов благодарно кивнул.
– Я надеюсь, мне никто не станет обвинять в излишней горячности или авантюризме?
В ответ раздались одобрительные короткие смешки.
– А раз так, - спокойно продолжил полковник, - То вот мое мнение. Я считаю, что выступать нужно как можно раньше. Это не просто правильный, а единственно верный в нашем положении выбор.
– Даже так...
– протянул Лазарев, неодобрительно покачивая головой.
– На риск стало быть наплевать?
– Алексей Тихонович...
– усмехнулся Ильин, - Да ведь вся наша кампания - сплошной риск! Авантюра на авантюре! Через половину страну туда - и обратно! Не говоря уже про секретные склады, перелеты в ночь без приборов... Да мало ли? Все под знаком риска.
– Но это по-прежнему не означает, что любой риск оправдан, - возразил Лазарев, уверенно обороняющий занятые позиции.
– Иначе можно до абсурда дойти!
– Наше ремесло вообще связанно с опасностью, - заметил Ильин. И тут же поднял руку, предупреждая возражения.
– Подожди! Я не обвиняю! Просто хочу напомнить: прежде всего при выборе цели нужно рассматривать потенциальную и реальную перспективы. А уже после вопрос выживания.
– Считаешь, сомнительный шанс взятия Новосибирска важнее реального удержания Томска?
– Не важнее, - спокойно поправил товарища Ильин.
– Я уже говорил: единственный. Томск удержат и без нас. Во всяком случае, какое-то время справятся - врасплох местных не застать. И, что важнее всего: Томск этот Томск. Как бы ни уважал и не любил все города Родины, военно-политического содержания нельзя забывать.