Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Шрифт:
«Исключение Пастернака из Союза советских писателей доказывает, что сектантские и догматические элементы все еще доминируют в Советском Союзе; они еще пытаются связать литературное творчество и навязать единую школу мышления, – точно так же, как было в сталинский период. Литература и искусство не могут развиваться без наличия различных школ мышления».
Левый бразильский писатель Анибаль Мичадо:
«Дело Пастернака останется в памяти людей, как позорный для человеческого достоинства эпизод, как случай, вызывающий чувство грусти».
Бразильский писатель Эмилиано ди Кавальканти:
«Я
Бразильский поэт Мануэль Бендейра, член бразильской Академии литературы:
«Преследование Пастернака говорит о том фанатизме, который царит в Советском Союзе».
Японский писатель Таками Джун:
«Высоко ценя творчество Пастернака, сказал, что его вклад в литературу не может быть скрыт „клеветой и оскорблениями, которыми осыпают его ограниченные в своем мышлении его товарищи по перу“».
Итальянский писатель Джованни Батиста Анджиолетти:
«Как писатель, высоко ценящий произведение Бориса Пастернака, я не могу не быть пораженным и угнетенным той позицией, которую Союз советских писателей занял по отношению к одному из своих членов».
Японский писатель Татцуцо Исикава, председатель Союза писателей Японии, выразив сожаление по поводу исключения Пастернака из Союза писателей, заявил:
«Но я этим решением не удивлен. Ведь Союз советских писателей не представляет собой независимой организации и должен служить интересам правительства. Это не то, что наши союзы».
Саллан Арвидсон, председатель объединения писателей Швеции:
«Надо полагать, Шведская Академия предвидела комментарии западной печати, однако она имела доверие к советскому обществу. Каждый писатель имеет право критиковать то, что происходило или происходит в его стране. Он может ждать критику своей критики, а не репрессий».
Шведская писательница и художница Молли Фаустман:
«Нам кажется почти невероятным, что в какой-либо стране можно подавлять свободу слова. Трудно представить более отвратительную пропаганду для нации, чем та, которую делают эти советские джентльмены».
Ганс Гайберг, председатель левого крыла Союза норвежских писателей:
«Это просто позор, что Союз советских писателей исключил Бориса Пастернака. Писатели всего мира с напряженной озабоченностью следят за происходящим в советском мире, где уязвленный престиж большой политической силы счел правильным проявить себя тем, что пошел на „литературное убийство“, которое войдет в историю мировой литературы».
Шведский писатель Эйвинд Йонсон:
«Это ужасная история. Странно, что Союз советских писателей исключил его теперь, спустя три года после того, как он написал „Доктора Живаго“. Нобелевская премия была присуждена ему за лирические и прозаические произведения, чтобы они говорили. И они же сами считали его одним из самых больших своих поэтов».
Шведский поэт Эрик Линдегрен:
«Когда слушаешь членов Союза советских писателей, этих марионеток, которых совершенно открыто дергают за шнурок, чтобы они плясали, когда видишь, как они единодушно, однообразно, лицемерно, немужественно, неженственно и несказанно безобразно выражают
Шведский писатель и художник Стеллан Мернер:
«Темнота всех саванов опустилась на наши головы. Ни один художник не может жить и творить, не зная, что то, что он считает своей миссией, упадет на плодородную почву, что его произведение будет рассматриваться, как продукт доброй воли. От имени всех нас я огорчен историей с Пастернаком».
Английская писательница Сторм Джемсон, председательница международного объединения ПЭН-клуба:
«Это ужасно. Самая большая правда заключается в том, что Пастернак единственный гениальный русский писатель – и что они с ним делают!».
Швейцарский писатель Эмиль Арнольд, бывший коммунист:
«Я протестую против этого вульгарного унижения писателя. Литературные цензоры, выступающие в качестве аппаратчиков государственной бюрократии, поносят человека только за то, что он стоит не на той платформе, на которой стоят они. Борис Пастернак никогда не был марксистом-социалистом, как мы, но он сам заявил, что он русский и не может быть отделен от своего народа, от своей родины».
Французский писатель Луи Мартен-Шоффье:
«Советская реакция, которую ничем нельзя оправдать, обескураживающа и мучительна».
Норвежский писатель Рагнар Форбех, лауреат Ленинской премии:
«Если бы я обладал каким-нибудь влиянием, я просил бы советское правительство дать Пастернаку возможность получить Нобелевскую премию, приехать для этого в Стокгольм и потом вернуться в страну, которую, по его словам, он так любит. Я просил бы проявить терпимость и доброту в интересах мира, в интересах той работы, которая ведется, чтобы способствовать миру и развитию дружбы между народами».
Шведский писатель Артур Лундквист, лауреат Ленинской премии 1958 года:
«Я решительно протестую против фантастических обвинений, предъявляемых Борису Пастернаку».
Шведский поэт Гарри Маттисон:
«Поведение советского правительства – верх бесстыдства!»
Студенты и преподаватели Йельского университета (США) на общем собрании приняли резолюцию-письмо и отправили ее Хрущеву. В этом письме они в частности заявляют:
«Мы просим Вас ходатайствовать о том, чтобы Пастернак вместе с другими советскими лауреатами Нобелевской премии поехал в Стокгольм, где он будет чествован всем миром; чтобы, по возвращении, Пастернак был тепло встречен советским правительством и продолжал свое творчество на родине, где он черпает свое вдохновение, и которой он принес такую славу».
Канадский писатель Лорандо:
«Это целое событие. Конечно, трудно высказать все чувства, пробуждаемые этим романом, но я думаю, что два слова объяснят все: величие и человечность. Тот факт, что Пастернак при создавшихся обстоятельствах был вынужден отказаться от Нобелевской премии, у каждого из нас вызывает чувство оскорбления. Я могу сказать о реакции рядовых канадцев, не литературных критиков: они нашли в романе глубокую человечность».
Вице-президент Индийской республики др. Сарвапалли Садхакришнан, председатель Всеиндийского центра ПЭН-клуба, послал Союзу советских писателей следующую телеграмму: